Розита – её дочь.
Мариквита – горничная.
Дуэнья донны Анны.
Гранды, грандессы, гости, слуги.
Сцена 1
Кладбище в Севилье. Пышные мавзолеи, белые фигуры печали, мрамор среди
кипарисов, много цветов тропических и ярких. Больше красоты, чем скорби.
Донна Анна и Долорес. Анна в светлых одеждах, с цветком в волосах, вся в золотых сеточках и цепочках. Долорес в глубоком трауре, стоит на коленях у одной из могил, убранной свежими венками из живых цветов.
Долорес
(встаёт и утирает платочком глаза)
Пойдём, Анита!
Анна
(садится на скамью под кипарисом)
Нет ещё, Долорес,
Здесь хорошо.
Долорес
(садится рядом с Анной)
Ужель тебе по нраву
Могильная краса? Тебе, счастливой!
Анна
Счастливой?
Долорес
За командора ты идёшь
Без принужденья?
Анна
Кто б меня принудил?
Долорес
Ведь любишь наречённого ты, да?
Анна
А разве этого не стоит дон Гонзаго?
Долорес
Не говорю я этого. Но странно
Ты отвечаешь, Анна, на вопросы.
Анна
Да потому, что те вопросы необычны.
Долорес
А что тут необычного? Мы, Анна,
С тобою наивернейшие подруги, –
Ты можешь всю мне правду говорить.
Анна
Сначала ты подай такой пример.
Есть тайны у тебя, не у меня.
Долорес
Какие тайны? У меня?
Анна
(смеясь)
Что? Разве нет?
Не опускай глаза! Дай погляжу!
(Заглядывает ей в глаза и смеётся).
Долорес
(со слезами в голосе)
Не мучь меня, Анита!
Анна
Даже слёзы?
О господи, какой пассаж правдивый!
Долорес закрывает лицо руками.
Ну, будет, извини!
(Берёт в руки серебряный медальон, который висит у Долорес на чёрном шнурке на груди).
Что у тебя здесь?
Здесь в медальоне, кажется, портреты
Твоих покойных батюшки и матушки?
(Раскрывает медальон раньше, чем Долорес успела остановить её руку)
Кто он такой этот прекрасный рыцарь?
Долорес
Мой наречённый.
Анна
О, я и не знала,
Что ты обручена! Что ж никогда
Тебя не вижу с ним?
Долорес
И не увидишь
Анна
Или он умер?
Долорес
Нет, он жив.
Анна
Он изменил?
Долорес
Меня не предал он ничем.
Анна
(нетерпеливо)
Довольно
Загадок этих. Что ж, не говори.
Я в душу лезть насильно не привыкла!
(Хочет встать).
Долорес удерживает её за руку.
Долорес
Сядь, Анна, сядь. Иль ты того не знаешь,
Как тяжело сдвигать огромный камень?
(Кладёт руку на сердце).
Здесь у меня лежит такой тяжёлый
И так давно… он вытеснил из сердца
Все скорби, все желанья, кроме одного…
Ты думаешь, я плакала по мёртвой
Моей семье? О нет, моя Анита,
То камень выдавил из сердца слёзы…
Анна
Так ты давно обручена?
Долорес
С рожденья.
Нас матери тогда же обручили,
Как я жила лишь в маминой надежде.
Анна
Ох, как же это неразумно!
Долорес
Нет, Анита.
Наверно, это воля Неба, чтоб могла я
Его своим по праву называть,
Хоть он мне не принадлежит.
Анна
А кто он?
Как удивительно, что я его не знаю.
Долорес
Он – дон Жуан.
Анна
Какой? Неужто тот…
Долорес
Да, тот! Тот самый! Кто ж другой
Из сотен тысяч всех Жуанов
Так может просто зваться «дон Жуан»,
Без рода, имени и без другой приметы?
Анна
Теперь я понимаю… Только как же?
Его ведь сколько лет уж нет в Севилье…
Ведь он банит[16]?
Долорес
Я видела его
В последний раз, как были мы в Кадиксе,
Он жил тогда, скрываяся в пещерах…
Жил контрабандой… временами плавал
С пиратами… Тогда одна цыганка
Оставила свой табор и за море
С ним уплыла, да где-то и пропала,
А он вернулся и привёз в Кадикс
Одну мориску[17], что отраву брату
Дала для дон Жуана… А потом
Пошла в монахини.
Анна
Как будто это сказка.
Долорес
Однако это - правда.
Анна
А за что
Его изгнали? Что-то я слыхала,
Но так невнятно.
Долорес
Когда был пажом он,
То за инфанту вызвал на дуэль
Однажды принца крови.
Анна
А инфанта
Его любила?
Долорес
Все так говорят,
А я не верю.
Анна
Почему?
Долорес
Когда б любила,
Она бы для него оставила Мадрид
И королевский двор.
Анна
Иль это так легко?
Долорес
А лёгкого пути любви не нужно.
Толедского раввина дочь – от веры
Ради него отцовской отреклась.
Анна
Потом что было?
Долорес
После – утопилась.
Анна
Какой же страшный он, твой наречённый!
Но, правда, вкус не лучший у него -
Цыганка, басурманка и еврейка…
Долорес
