- Белая обезьяна. Ну да, ну да.

- Я пошутил, если что, - вставил свои пять кнатов Деймос, но Северус, достав кусок пергамента, принялся ожесточенно что-то на нем писать.

Подозвав официанта, он отдал ему записку и что-то сказал по-датски, после чего принялся за свой стейк, изрядно повеселев.

Деймос чувствовал себя странно. Не владея всей информацией, он мог надеяться только на интуицию, и та говорила, что жертвой должен был быть не он, а Северус, что это ему хотели насолить, но сам Снейп, похоже, считал иначе, и делиться соображениями не спешил.

- Мне отчего-то кажется, что обезьяна – это что-то определенное, - Деймос испытывающее посмотрел на мужа. Тот в ответ лишь изогнул бровь.

- Обезьяна – это ученик. Профессиональный сленг, так сказать. Белая обезьяна – совсем еще зеленый, неопытный юнец, не знакомый с правилами игры.

- И сколько таких обезьян на Конгрессе? И почему я их не видел?

- Ученики живут и едят отдельно от остальных, но вот на вчерашнем ужине я заметил несколько новых лиц.

- Чьи они?

- Вот это я и пытаюсь выяснить. Но, если судить по намекам Лукреции, то один из Африки, другой из Испании и третий из Грузии.

- Но… аааа… банан, апельсин и гранат? – Деймос усмехнулся. – Прямо шпионские страсти. Хотя, у авроров тоже есть такие профессиональные термины. Международные. Покажешь мне после обеда этих обезьян?

- У меня сейчас выступление. Часа на полтора, думаю. Чтобы ты не смел сходить с места, есть и пить что-либо, пока меня не будет рядом, Блэк, - в голосе Северуса за угрозой слышалась жажда мести, и Деймос от души посочувствовал тому, кем она будет удовлетворена.

- Северус. Позволь тебе напомнить, что мне не шестнадцать. Я аврор.

- Который провалялся с отравлением, лишив меня сна и истрепав и так не самые крепкие нервы.

- Расслабился, - признался Деймос. – В моем времени на меня никто не решался покуситься уже… лет пять, наверное. Мой дом защищен, как Гринготтс с Азкабаном вместе взятые, кабинет запечатан намертво, а сам я нигде не появляюсь без подготовки.

- За исключением маггловских ночных клубов, - едко заметил Снейп.

- Всегда под обороткой и увешанный целым пучком артефактов. Да и то в последний раз это было пару лет назад. График работы не позволяет развлекаться, да и староват я уже для того, чтобы заваливаться на работу после бессонной ночи, накачавшись стимуляторами.

- Протрахавшись всю ночь с первым попавшимся…

- Хватит, Северус.

Снейп пристально взглянул на него, а потом прикрыл глаза, успокаиваясь.

- Начало через двадцать минут. Пойдем, - слишком спокойно сказал он, поднимаясь.

Деймос последовал его примеру, а потом обхватил за талию, не давая вывернуться, и пошел рядом, поглаживая его, как рассерженного кота, по теплому боку.

- Дейм, прекрати.

- С чего бы?

- Мне давно плевать на общественное мнение, но твое поведение вредит моей репутации…

- Злобного дракона, от которого все шарахаются?

- Ты явно демонстрируешь всем мои слабости. Глупо после этого надеяться, что их не используют против меня. Наше сообщество – редкостный гадючник.

- Я им не по зубам.

- Твое отравление…

- Больше этого не случится, обещаю.

Снейп недовольно фыркнул и, высвободившись, вошел в зал, доставая из кармана и увеличивая шикарную кожаную папку с записями. Деймос приготовил пергамент и прытко пишущее перо и принял глубокомысленный вид, заняв свое место. Он твердо решил выяснить все, что только можно о гениальном изобретении своего супруга, которому было суждено пустить историю по совершенно другому пути.

***

Снейп оказался интересным рассказчиком. Сухие факты подавались сжато и только в качестве ссылок на подробные выкладки, приведенные в толстом талмуде полного издания его монументального труда. В своем выступлении же глубокоуважаемый Мастер приводил яркие примеры, результаты исследований и четко очертил круг открывающихся перспектив.

Деймос, когда-то учившийся у Снейпа, был поражен тем, как интересно он может говорить о самых нудных вещах, и теперь слушал с неподдельным вниманием, про себя отмечая важные краеугольные камни теории. Зелье. Магическое воздействие. Поддержка магией. Необходимые манипуляции по поддержанию жизнедеятельности. Противоядие. Магическое воздействие. Поддержка заклинателя.

Слабым местом системы была зависимость от одного и того же мага. Если в течение того времени, пока больной был в коме, с его «магическим якорем» что-то бы случилось, обратный процесс пробуждения усложнялся в разы. К тому же, проницаемость для посторонней магии снижалась практически до нуля.

«Это я, - обреченно подумал Деймос. – Это я усыпил его. Ведь только на мою магию он реагирует положительно, даже Сметвика отталкивает. Мерлин, это я его… Зачем? Хотя, это глупый вопрос. Кому еще я мог такое доверить? Доверить жизнь моего Северуса? Остается надеяться, что я во всем разберусь до того, как станет слишком поздно».

Доклад был принят благосклонно, и Северус еще около часа отвечал на каверзные вопросы, приводил примеры, демонстрировал сложные цветные диаграммы, результаты опытов на крысах и прочих грызунах, планы по внедрению новаторского метода, как только тот пройдет все нужные испытания.

Даже на расстоянии Деймос чувствовал, как доволен Северус, как он буквально лучится самодовольством и осознанием собственной гениальности. Он был за него рад. И да, горд. Горд его успехом так, как никогда не гордился своим, считая все личные достижения мелочью, по сравнению с тем, что ему пришлось пережить в юности. Все-таки стать убийцей в семнадцать – не лучший опыт, да и потом полевая работа не раз заставляла его задуматься о проценте КПД, о том, не слишком ли дорого успех обходится лично ему и его психике, стоит ли он того?