ещё чуть позже пришли с десятка полтора гостей, началось весёлое застолье.

Но перед этим Семён напросился зайти во времянку к Фросе и пока та переодевалась к

праздничному столу, зашёл в комнату к Андрейке, откуда вдвоём вышли в приподнятом

настроении.

Андрей, так вовсе светился начищенным самоваром.

И сын, обняв маму за плечи, поведал ей на ухо, что завтра они с дядей Семёном, дядей

Николаем, с дядей Василием и Петькой пойдут с утра на охоту, и конечно же, мама его

отпустит, правда...

Ближе к вечеру Семён и Фрося незаметно, им так казалось, покинули застолье, на

урчащем весело ЗИСе помчались в своё королевство плотской любви.

Домик Семёна на этот раз принял их уютным теплом, они тут же раздевшись, предались

страстному танцу любви двух ненасытных тел.

И снова душа Фроси отлетала и возвращалась в тело, снова не знающие удержу в

фантазиях руки, губы и язык Семёна доводили женщину до вершин блаженства, и та в

свою очередь всё смелей и смелей брала инициативу в свои руки и губы, приводя

мужчину в быстром порядке в готовность к новым любовным подвигам.

Далеко за полночь Семён привёз Фросю к её жилищу, завтра охота и перед этим надо

было хоть немножко передохнуть.

Вернувшийся после охоты сын задурил матери голову, перескакивая в своём рассказе с

места на место, описывая, кто, что сказал, кто, что сделал, и, как вёл себя, у кого какое

ружьё, и кто в конце концов, кого подстрелил...

Фрося радовалась за сына, что хоть что-то из того о чём он мечтал, сбывается.

Она теперь была уверенна, что и рыбалка, о которой тоже мечтал Андрей, станет явью,

после того, как сойдут снега, ведь он в этих вопросах очень рассчитывал на отца, но

теперь понятно, что зря, но это не огорчало, ведь теперь всюду рядом был Семён, а нет,

так Николай с Василием Митрофановичем.

Закончились зимние каникулы и возобновились занятия в школе.

Андрей возвращался со школы в пасмурном настроении, Фрося догадывалась о причине,

но не хотела влезать в душу к сыну, ожидая, что он сам выйдет на разговор.

Почти каждые выходные, если позволяла погода, он с мужчинами ходил на охоту.

Николай с удовольствием брал с собой мальчика, который уже прекрасно освоил лыжи, не

в чём не уступая бывалым охотникам, прилично стрелял и его трофеи исчислялись

десятками.

На следующую зиму он был уверен, что пошьёт заячий тулуп из собственных трофеев, о

чём он писал восторженно брату и сестре.

Однажды Фрося застала мальчишку плачущим в своей комнате и решилась вывести его на

разговор:

- Сынок, не таись от меня, ты уже достаточно взрослый, что бы мы могли нормально

поговорить.

Если дело во мне, в моей связи с дядей Семёном, так и скажи, я попытаюсь тебе

доходчиво объяснить наши с ним отношения.

Или тебя мучает что-то другое, может ты скучаешь по нашим Поставам, так и об этом

подумаем...

- Нет, нет!...

Перебил мать Андрей, всхлипнув:

- Мам, я подошёл в школе к папе, что бы поговорить, договориться, когда мы с ним

встретимся и возобновим уроки английского, вместе сходим в тайгу, как он обещал.

А он, он знаешь, что сказал?!...

что не гоже им в школе обозначать их родственные отношения, что сейчас у него нет

собственного жилья, куда бы он мог пригласить сына и поэтому наши уроки пока

невозможно продолжить.

А про тайгу и вовсе говорить не стал, сославшись на то, что плохо умеет ездить на лыжах

и ружья у него охотничьего нет, и права на него не имеет, может ближе к лету они

выберутся на парочку дней пожить в палатке, порыбачить, наговориться всласть, и

повторил, что не стоит афишировать наши родственные отношения при других учениках

и учителях...

И мальчик снова захлюпал носом.

Фрося не могла ничем помочь сыну в этом вопросе, это зависело не от неё.

О возвращении Алеся под крышу их дома не было и речи, а призвать того к выполнению

своих отцовских обязательств было обречено на провал, он то и отцом официально не

был, да, насильно к отцовской любви и вниманию не призовёшь,

Она окончательно поняла, что образ любимого Алеся ей был придуман от начала до

конца, они с ним стали жертвами обстоятельств и не более того, Фрося решила дать

времени всё расставить по местам, хотя уже было понятно, что Андрей, похоже,

окончательно теряет отца, как и она потеряла мужа, надо бы в письмах как-то объяснить

суть происходящего старшим детям.

Но сейчас нужно было что-то сказать Андрею, как-то его успокоить и к чему-то

подготовить:

- Сынок, ты же знал, что мы не навсегда сюда едем, как бы то не было, но ты обрёл отца,

возможно, он и правду говорит, всё успокоится, вы снова будете встречаться, заниматься с

ним, и даже, когда мы уедем с этих мест, вам ничего не мешает поддерживать с ним

отношения...

- Мам, а ты не против, чтоб я с ним встречался?...

- Ни в коем случае, для тебя он отец, я буду рада, если ты для него останешься сыном...

Фрося видела, что разговор их пошёл сыну на пользу, он явно воспрял духом, а она...

У неё самой было неспокойно на сердце, Семён объявлялся очень редко, не смотря на его

тепло, внимание и подарки, на их сумасшедшие страстные порывы, он всё равно

оставался секретом за семью печатью, сохранял в их отношениях определённую

дистанцию.

Как-то в пятницу с утра к отделению милиции подъехал зис Семёна, увидев его в окно,

Фрося выбежала на крыльцо.

Шофёр выскочил из кабины, бегом бросился к любимой женщине и на глазах, хоть

немногочисленных соглядатаев, привлёк к себе Фросю, жадно впился в её губы поцелуем,

заставив ту испуганно оглядеться.

Когда он оторвался от неё, заметила:

- Сёмочка, ты с ума сошёл, люди же...

- Фросенька, я договорился с Колей, они с Васей, его Петькой и конечно с Андреем

сегодня после обеда уходят на два дня на далёкую охоту на оленя, там, на зимовке

ночевать будут...

Фрося не понимающе смотрела на мужчину.

- Фрось, каникулы же весенние в школе, зима кончается, скоро развезёт и какая охота...

- Сёмочка, я от тебя с ума сойду, а мы тут при чём, чего ты радуешься?...

- Глупенькая, как только они уйдут, я заезжаю за тобой и мы ко мне во дворец на целых

два дня.

Меня они тоже звали, а я сослался на дела...

И Семён разразился своим неповторимым смехом.

Отсмеявшись, добавил:

- Ну, не могу я при парне забирать его мать на всю ночь, а тут, целых два дня...

Фрось, ну, о чём ты думаешь?...

- Сёмушка, только о том, как мы будем любить друг друга этих два дня...

И, они уже вместе залились смехом.

Фрося часто потом в памяти своей возвращалась в эти незабываемые дни, которые они

прожили без оглядки на время, место и прошлое.

Никогда не забудется разливающая по телу и душе нежность любимого мужчины,

который своими ласками сумел разбудить в ней страстную женщину.

В тёплом домике Семёна было всё приготовлено, что бы эти дни превратились в оазис

любви.

Им не надо было думать о закусках, хозяин наготовил столько, что хватило бы на роту

солдат.

Фрося читала наклейки на бутылках стоящих на столе, которые никогда в жизни ещё не

видела: шампанское, вишнёвый ликёр, армянский коньяк и болгарское сухое вино...

Также к их услугам была хорошо протопленная банька, на выходе из которой их

поджидал графин с квасом.

Фрося смотрела на всё это изобилие, изысканность и улыбалась:

- Сёмочка, это всё для меня?...

Красиво, но мне с тобой было незабываемо и на медвежьей шубе...