— Но Поттер оскорбил семью Малфоя! — вступилась за мальчика слизеринка.

— Мне плевать, пусть он хоть всех вас вместе взятых оскорбил, — прорычал декан Гриффиндора. — Спектакль отменяется, всем разойтись по гостиным! Поттер, за мной.

Джеймс снова смог двигаться. Он бросил взгляд на ненавистного слизеринца, а потом последовал за деканом по лестнице.

Малфой медленно побрел к кабинету Слизнорта. Остановился за поворотом и привалился к стене, прикрыв глаза, перед которыми все еще прыгали пятна. Такого гнева он еще ни разу в жизни не испытывал. Наверное, в тот момент у него бы вышла Авада Кедавра…

Мальчик медленно достал из кармана аккуратно сложенное письмо, развернул и прочел уже выученный последний абзац: «Дедушка подхватил драконью оспу и неважно себя чувствует. Поэтому мы с твоим отцом посоветовались и решили, что тебе лучше провести Рождество в школе, чтобы не заразиться. Не волнуйся — если деду станет хуже, мы обязательно тебе сообщим…».

Дедушка… Дыхание восстановилось, стены и пол перестали прыгать. Скорпиус встал прямо, поправив мантию.

Прости, дедушка, я больше никогда так не сорвусь. Ты только поправляйся.

МакГонагалл задумчиво смотрела на деканов, которые сидели за столом, перебирая карточки. Фауст был как никогда суров и иногда метал грозные взгляды в Слизнорта.

Минерва оглянулась на портрет Дамблдора, с которым еще полчаса назад разговаривала один на один, делясь проблемой, которую уже иначе, как «Поттер-Малфоевской», назвать было нельзя.

— Итак, что у нас с претендентами на звание «Лучшего первокурсника»? — директор обернулась к деканам, собираясь выслушать их предложения, хотя у нее было свое, совершенно сумасшедшее, но не лишенное разумного зерна.

— Я предлагаю Матильду Анистон и Жоржа Пуарэ, — Флитвик улыбнулся, ожидая возражений, но их не последовало. МакГонагалл взяла карточки претендентов и вложила в папку.

— Хорошо, что с Хаффлпаффом?

— Арабелла Портленд и Майкл Браунс, — профессор Лонгботтом передал карточки своих студентов.

— Я предлагаю… — начал Фауст, но тут его перебила МакГонагалл, поправив очки:

— От Гриффиндора предлагаю Джеймса Поттера, от Слизерина — Скорпиуса Малфоя.

Воцарилась тишина, только Слизнорт подавился ананасом, что за мгновение до этого закинул в рот.

— Но, профессор, — осторожно начал Фауст, хмурясь, — Поттер…

— Я все знаю, — устало произнесла МакГонагалл, — поэтому мы обязаны выдвинуть их на это звание. Оба мальчика очень амбициозны. Когда они поймут, что награда почти в их руках, то, надеюсь, соберутся и прекратят свои дуэли, понимая, что иначе значка ни одному не видать.

— Но, профессор…

— Фридрих, вы видите другой выход положить конец магловским дракам в Школе? — сурово произнесла директор, вновь оборачиваясь к портрету Дамблдора. Старый волшебник одобрительно кивнул.

— Хорошо, — смиренно кивнул Фауст, — тогда от Гриффиндора Поттер и Ричард Графф.

— От Слизерина Скорпиус Малфой и Присцилла Забини.

— У Поттера и Малфоя нет ни единого шанса победить, — предрек Фауст, складывая на груди руки и глядя на МакГонагалл.

— Шансы есть всегда, мой друг, — вдруг заговорил Дамблдор, улыбаясь в бороду. — Не недооценивайте стремление юных доказать, что они способны на много большее, чем от них ждут.

— Итак, кто мне расскажет о составе Зелья Забвения, которое вполне может быть вынесено на экзамен? — с добродушием спросил Слизнорт, как всегда, складывая руки на животе и оглядывая класс, будто ему только что предложили угоститься хорошо прожаренный гиппогрифом. Ну, или подарили ящик засахаренных ананасов…

В воздух взметнулись пять рук, и Слизнорт даже уже научился не удивляться подобному, как это случалось на первых занятиях семестра.

— Итак, мистер Поттер, прошу. Мистер Малфой, будете дополнять…

Скорпиус усмехнулся, пожимая плечами и с легким презрением глядя на раздраженного Граффа. Привыкай, мальчик, в этой борьбе ты слабое звено… Больной экземпляр в стаде, так сказать…

— Десять очков, мистер Поттер.

Малфой лишь ухмылялся, глядя на довольного гриффиндорца. Скорпиус с трудом себе представлял, как Поттеру удалось за какие-то пару недель из полного олуха по всем предметам превратиться чуть ли не в отличника. Без магии тут не обошлось… Может, это вовсе не Поттер, а кто-нибудь в его обличье? Скорпиус недавно читал о подобном зелье и надеялся однажды его приготовить.

— Что ж, подойдите к своим котлам и сварите мне данный настой. Надеюсь, сегодняшняя попытка будет у вас более удачной, чем предыдущая, — Слизнорт взглянул на одного из близнецов Вейн.

Малфой, поджигая огонь под своим котлом и добавляя туда родниковую воду, фыркнул: позавчера котел Вейна продемонстрировал поразительную особенность взлетать до потолка и опрокидывать свое содержимое на головы присутствующим…

Слизнорт ходил между столами, либо качая головой, либо подсказывая, либо кивая. Скорпиус хмыкнул, когда декан потрепал его по плечу: на Зельеварении Малфою не было равных. Так же, как на Защите — Поттеру. И оба этим пользовались в свете нового поворота событий.

Скорпиус добавил корень белого бадьяна, предварительно измельчив его, спокойно помешал зелье и взглянул на Поттера. В последнее время этот мальчишка стал его интересовать. Ссоры между ними временно прекратились, по крайней мере, лохматый прекратил задираться, сделав далекоидущий вывод, что иначе ни одному из них не светит получить значок…

Вообще-то им не светило даже кандидатами стать, но деканы, наверное, на Рождество слишком много выпили. Или слишком мало — и острых ощущений им не хватило…

Хотя — в смекалке им не занимать. Не хочешь, чтобы нюхлеры дрались — закопай в поле монетку. Приз МакГонагалл за оригинальность…

— Замечательно, мистер Малфой, десять баллов, — улыбнулся Слизнорт в конце занятия, заглянув в котел слизеринца. Студенты переливали свои творения в колбы, чтобы оставить на проверку.

В этот момент произошел легкий взрыв — Скорпиус почти ждал чего-то подобного.

Слизнорт обернулся, и Малфой смог увидеть, как разгневанная, облитая с ног до головы чем-то густо белым, Эмма Томас оборачивается к Поттеру, стоявшему возле взбесившегося котла. Интересно, бешеные котлы — это привилегия гриффиндорцев?

Скорпиус покинул класс до того, как выяснилось, будет Томас жить или нет, а главное — будет ли после этого жить Поттер. Он лениво поднялся из подземелий и уже шел по главной лестнице, когда мимо пробежал, словно спасаясь бегством от стада бешеных гиппогрифов, Поттер. Что ж, по крайней мере, обойдется без трупов, а то ведь как потом с чиновниками да родителями объясняться? Не сберегли сына великого Гарри Поттера!

У класса Заклинаний уже стояли однокурсники: Присцилла о чем-то шепталась с Норой Пьюси, Энжи уткнулась в учебник в надежде, что теория ей поможет на практике. Малфой же был склонен к тому, что МакЛаген уже ничто и никто не поможет, но молчал о своем открытии.

— На себя взгляни, книжный червь!

Прекрасно: Малфой уже начал скучать по эмоциональным спектаклям «от Поттера», слишком уж он хорошо себя вел в последние недели. Скорпиус встал у доспехов, с усмешкой наблюдая за Граффом и Поттером.

Ричард со злостью захлопнул книгу и попытался убить однокурсника взглядом. Скорпиусу же показалось, что Графф пытался изобразить жабу, севшую на кактус.

— Меня, по крайней мере, выдвинули в претенденты за мои собственные заслуги, а не потому, что у меня знаменитая фамилия и папа — герой! И не потому, — Графф обернулся к Скорпиусу, и тот обратился во внимание, — что у меня денег куры не клюют, и мои родители могут купить для меня все, что угодно, даже награду, которой не заслужил!

Да, стоит отметить не только общую страсть гриффиндорцев к странным котлам, но и склонность к самоубийству.

— Графф, — Малфой не стал повышать голоса, даже не двинулся с места, — на твоем месте, если бы я владел лишь примитивным «Петрификусом», я бы сидел в башне и не высовывал носа из-под кровати, не то, что открывал бы рот, чтобы произнести подобную чушь…