— Привет, — улыбнулась она, игнорируя Скорпиуса, что последнего не особо-то и волновало.

— Лил, надеюсь, ты не собираешься читать мне лекцию об аморальности моего поведения? — Джеймс улыбнулся сестре.

— А поможет? — хмыкнула Лили.

— Вряд ли, — Джеймс даже почувствовал облегчение, что хоть сестра не будет пилить. И так мальчик испытывал какой-то дискомфорт из-за того, что задуманное не очень-то удалось. Хотя, чего он ждал? Ну, хоть какого-то удовлетворения… С другой стороны, ему всего тринадцать и этот… акт… был всего лишь спектаклем и ничем иным хотя бы потому, что девчонку он выбирал на авось. — Ты что-то хотела?

— Я родителям письмо написала, будешь что-то от себя добавлять? — Лили извлекла из кармана свиток.

— Давай, — снисходительно кивнул Джеймс, заметив, как дернулись уголки губ слизеринца. Да-да, Малфой, это ты родителям пишешь раз в месяц по пять строчек, а мы — каждую неделю. И это вполне нормально. — Итак… — мальчик обмакнул перо и написал под строчками Лили:- «Мама, я уже начал готовиться к экзаменам, весьма, думаю, успешно, так что меня не исключат. Папа, я поймал снитч в матче против Слизерина и нашел два прохода в Хогсмид, правда, в одном нужно разбирать завал», — Скорпиус еле слышно фыркнул, но Джеймс лишь улыбнулся. — Так, что еще написать? «Альбус, я был в «Сладком Королевстве» и съел восемь сахарных палочек, десять шоколадных лягушек и ведро Берти Ботс. Еще у меня есть упаковка «Друбблс» и тянучки»…

— Джим, — укорила брата Лили, пряча улыбку.

— Все, заканчиваю. «Передавайте привет дедушке Артуру, дяде Биллу и тете Флер, дяде Джорджу и тете Ангелине, дяде Рону, Гермионе, тете Одри, всем кузенам и кузинам, а особенно Шелли, Кэтлин и дяде Перси (пусть не скучает, я скоро приеду)»… Кажется, все…

Лили улыбнулась, скатала свиток и бросила взгляд на скучающего над учебником Малфоя.

— Тогда увидимся… — проговорила сестра и пошла к двери.

— Поттер, ты уверен, что никого не забыл упомянуть в своем сочинении? — ухмыльнулся Скорпиус, когда за Лили закрылась дверь. — А то ведь обидятся…

— Завидуй, сын-хорька, молча…

В этот момент дверь опять отворилась, но это была не вернувшаяся Лили, а Конни Бэгшот. Она улыбнулась двум друзьям. Малфой поднял бровь и попытался не ухмыльнуться, глядя на чуть растерявшегося Поттера. Все, лохматый, попал: сейчас ты узнаешь, что станешь папой…

— Привет. Джеймс…

— Я выйду, у вас есть пять минут, — Скорпиус взглянул на часы, спрыгивая с парты. — Поттер, если что, кричи…

Джеймс фыркнул, вставая. Он не знал, куда деть руки, но легко смотрел в глаза Конни, хитро улыбаясь.

— Как дела? — он очаровательно улыбнулся девушке.

— Все хорошо. Я пришла, чтобы сказать тебе… спасибо.

Брови гриффиндорца взлетели на пол-лба.

— И чем заслужил?

— А ты не догадываешься? — Конни оглянулась на дверь. — Просто я никак не могла поговорить с Джоном… и…

— То есть ты не могла объяснить ему, что не хочешь с ним встречаться, боялась его обидеть, а тут я очень хорошо тебе помог… — завершил за девушку Джеймс, хмыкнув.

Конни кивнула, усмехнувшись.

— Надеюсь, он не сильно тебя…

Мальчик поднял руку и потер чуть опухшую губу.

— Нет, нормально, бывало хуже…

— Ну, тогда…

— Увидимся, — изрек Джеймс любимую фразу девчонок, когда они хотели быстро смыться. — Привет Джону!

Конни улыбнулась и вышла. Тут же появился весьма довольный собой Малфой. Он придирчиво оглядел друга, вынимая руки из карманов:

— Фауст сказала, что ты оказал ее подружке неоценимую услугу…

Гриффиндорец кивнул.

— Чем это вы там с племянницей моего декана за дверью занимались?

— Не поверишь: обсуждали преимущества пляжей Испании перед пляжами Франции… — Скорпиус снова уселся на парту. — Ты с Бэгшот хоть компенсацию ущерба потребовал? Ну, и за оказание услуг…

— Какую компенсацию? — не понял Джеймс.

Скорпиус притворно застонал, глядя на друга:

— Поттер, ты безнадежен. Мог бы потребовать от нее за услугу…

— Малфой, это низко — пользоваться ситуацией, — заметил гриффиндорец.

— Ай, иди ты, лохматый, — отмахнулся Скорпиус. — Не умеешь ты получать от жизни все…

— А мне все и не надо, скромнее надо быть, — хмыкнул Джеймс.

— О, да, именно в этот момент и надо было проявлять скромность, — изрек Малфой, захлопывая учебник.

— Не скромность, а благородство и рыцарственность…

— Что?! — Скорпиус чуть не свалился с парты. — Ты с кузиной пообщался?

— Нет, Малфой, это воспитание, если ты знаешь, о чем я…

Слизеринец пожал плечами и промолчал.

«Привет, Малфой. Соскучился? Какие новости? Как ты там проводишь лето в компании Забини и Паркинсонов? Так и вижу твою довольную физиономию, когда ты натираешь спину Присцилле на пляже. Слышал, правда, что погода и в этом году во Франции подвела.

У нас, если тебя утешит, тоже не лето, а… В общем, ты понял. Хотя разве в нашей семейке дадут поскучать?! Мари-Виктуар (помнишь, с Рейвенкло, самая старшая из нас) поссорилась с тетей Флер. Она заявила, что, как только ей исполнится 17, она переедет жить к Люпину и плевать ей на всякие там приличия и свадьбы. Тетя Флер, потопав ножками (дяде Биллу очень нравятся ее ножки, дядя Билл — это ее муж, у него еще серьга в ухе), пошла к моему папе жаловаться на Люпина (он папин крестник). Ну, отец, как всегда, дипломатично умыл руки, успокоив тетю Флер, поулыбавшись Мари и примирив всех со всеми.

Потом Альбус (это мой братец) устроил истерику по поводу того, что в его леденце застрял белый жук. В общем, оказалось, что не жук, а зуб, его собственный, который благополучно у него выпал. Истерика по поводу леденца переросла в истерический визг по поводу того, что у него не останется зубов, чтобы лопать сладкое. Хотя чего удивляться? Все к тому и шло с его любовью к шоколаду…

А еще наши родители (наши — это мои и родители Розы и Хьюго) уехали на неделю отдыхать, как сказала Роза, «от нас». Но мне это только на руку. С нами остался дедушка Артур, и все его внимание уходит на Альбуса. Правда, все равно скучно, потому что Лили и Роза целыми днями занимаются девчачьими глупостями, Хьюго бродит, как неприкаянный… В общем, скукота.

Пиши, развесели меня, а я пока пойду и намажу сметаной очки задремавшего дяди Перси (он сегодня у нас за старшего, пока деда водит Ала к целителю — он умудрился запихать в ухо выпавший зуб, решив, что так зуб снова вырастет во рту)»…

Скорпиус медленно брел по асфальтовой дорожке, что через небольшое поселение вела к дальним, зеленеющим на фоне хмурого неба, холмам. Было скучно просто так бродить, но сидеть в обществе Забини, Паркинсона и Энжи МакЛаген было просто невыносимо.

— Жил-был ежик седой, с пустой головой, с иголками на заду… — напевал себе под нос Малфой, засунув руки в карманы и насвистывая. Он озирался по сторонам, ища хоть каких-то развлечений. И, как говорится: кто ищет, тот всегда найдет…

Мерлин, ты сегодня очень добр… Хотя, ты же мне должен за испорченное лето, так что — мы квиты…

Скорпиус даже чуть притормозил, оглядывая стоящую у калитки девчонку: ноги, руки, небольшая грудь, длинные волосы… Конечно, сейчас рядом с ней стоял какой-то парень, держа девчонку за руку, но, судя по всему, это даже не помеха — скорее повод…

Как там выражался Поттер? Благородство и рыцарственность? Вперед, Малфой, главное — чтобы папа не узнал, что ты решил подраться с парнем-магглом из-за девчонки-маггла. О чем папа не узнает, ему не навредит. А узнает — так веселей станет…

— Отпусти, — прошипела девчонка на английском с ярким французским акцентом.

Так-так, все-таки, Мерлин, старичок, ты сегодня буквально благодетельствуешь мне. Даже не придется напрягаться и вспоминать французские фразы…

Парень-маггл или не понимал английского, или нарывался на неприятности.