Они все так же молча встали и оделись, посылая друг другу еле заметные в полумраке улыбки. Он поцеловал ее — в последний раз — и надел на ее лицо маску. Она кивнула, отпустила его руку и скрылась за дверью, унося с собой его шейный платок. Ушла, словно ее никогда не было в его жизни.

— Скорпиус! — когда он снова появился в зале спустя минут пять, на него тут же наткнулась Луиза Ламель, уже без маски, как и все присутствующие. Малфой не стал искать взглядом золотистую голову незнакомки, которая всего несколько минут назад выскользнула из темной комнаты. — Почему ты еще в маске?

— Прости, Луиза, я очень устал, — он шагнул чуть в сторону, не желая сейчас смотреть в эти обычные карие глаза, чего-то от него ждущие. — Увидимся.

Скорпиус кивнул ей и растворился в толпе.

— Джим, конфета.

— Не хочу.

— Конфета.

— Ал, я же сказал: не хочу! — Джеймс отвернулся к окну, за которым проносились предместья Лондона.

— Джеймс, не кричи на него, — попросила Лили, погладив младшего брата по голове. — Он не виноват, что ты не в духе.

— Я в духе, просто я не хочу конфет, — буркнул парень, ощущая себя отвратительно в первый день своего шестнадцатилетия.

— Все из-за Малфоя, — гениально выдала сестра, и Джеймс чуть не вывернул себе шею, резко к ней повернувшись.

— При чем тут он? Почему всегда, если тебе что-то во мне не нравится, виноват остается Малфой?

— Потому что до него ты никогда так себя не вел, — огрызнулась Лили. — А теперь в свой день рождения ты смываешься куда-то, приходишь безумно довольный собой, отключаешься тут же, а утром встаешь не в себе, словно мы виноваты, что ты вчера очень хорошо погулял с Малфоем!

— Опять Малфой, — устало выдохнул Джеймс. — Он мой друг, когда же вы все, наконец, успокоитесь и примите это как данность?

— Когда ты опять станешь нормальным…

— Я нормальный, — буркнул парень.

— Ну да, конечно, — Лили отвернулась от него, дернув плечиками. — Раньше ты никогда со мной не ссорился…

— Ты сама начала…

— Ребята, — к ним повернулся отец, сидевший впереди рядом с водителем. — Хочу вам напомнить, что вы ссорились всю свою жизнь, и иногда это заканчивалось весьма плачевно для нашего дома. И Малфой тут был совершенно ни при чем.

— Папа, конфета у Джима, — вставил Альбус.

— Нет у меня никакой конфеты!

— Есть, — улыбнулся мальчик, — ты на ней сидишь.

Джеймс подпрыгнул и ударился головой, а Лили и Ал рассмеялись. Всю оставшуюся часть пути парень молчал, надувшись. На вокзале отец быстро избавил Джеймса от конфеты на брюках, потом попридержал за плечи, шепнув:

— Просто иногда уделяй ей больше внимания, ладно?

Джеймс кивнул, чуть помолчав, подхватил клетку с Бэгом и корзину с белым котом Лили и поспешил к тележке, куда отец уже поднимал сундуки. Альбус всеми силами помогал ему, сидя на тележке и лопая конфету.

— Слезь, короткий, — скомандовал Джеймс, ставя клетку и корзинку.

— Нет, я поеду, папа обещал.

— Папа обещал, вот на нем и езжай.

— Джим, — Лили укоряюще покачала головой, и парень обреченно вздохнул, толкнул тележку и повез вещи по перрону, глядя на сияющего от счастья брата. — Прости, — сестра пошла рядом с ним, — просто ты… Ну, ты…

— Ладно, забудь, — отмахнулся он, улыбаясь сестре. Они почти одновременно прошли сквозь барьер на платформу девять и три четверти. — Смотри, вон Роза… О черт и трусы Слизерина!

Парень замер, глядя на кузину: она уже была в форме, а на мантии сиял новенький значок с буквой «С».

— Ты не знал? — Лили достала платок и протянула Алу, чтобы он вытер сладкие руки и подбородок. — Она ведь вчера говорила, что ее назначили старостой Гриффиндора.

— Неожиданность, однако, — фыркнул Джеймс, продолжая путь. — Привет старостам Хогвартса и их почитателям, — усмехнулся парень, глядя на Уильямса и Ченга. И тут же он испытал еще больший шок, когда увидел на мантии Майкла значок с красивой буквой «К». — Фауст сошел с ума окончательно?

— Ты о чем? — Лили помогла Альбусу слезть с тележки.

— О том, что пятикурсника назначили капитаном команды по квиддичу, вот о чем, — Джеймс взял свои вещи и оглянулся в поисках отца. — Пап, я пошел.

Гарри пожал протянутую ему руку и подмигнул, указав на Розу и Лили, которые смеялись, глядя на двух мальчишек, что проходили мимо.

— Приглядывай за ними, ладно?

— Хорошо, — кивнул Джеймс и, потрепав Альбуса по голове, поспешил к последнему вагону, в свое купе.

— О, а я-то думаю, чей это топот под окнами.

Джеймс широко улыбнулся (впервые за день), вваливаясь в купе вместе с вещами. Малфой уже сидел на своем привычном месте, насмешливо глядя, как друг распихивает вещи по полкам.

— Новости дня слышал? — Джеймс плюхнулся на сиденье и расслабился.

— Хорошие или плохие?

— Кому как, — пожал плечами гриффиндорец.

— Трелони спилась от радости, что мы не попали в ее ЖАБА?

— Нет, Розу назначили старостой, а Уильямса — капитаном сборной по квиддичу.

— Ну, тогда для них это хорошая новость, — фыркнул Скорпиус, закидывая ногу на ногу. — Они смогут одновременно пользоваться ванной для старост.

— Малфой, — ухмыльнулся Джеймс, развалившись на сиденье. Поезд, наконец, тронулся, и парни сразу как-то расслабились и почувствовали, что жизнь снова входит в свою колею. — То есть тебя это совсем не беспокоит?

— Ну, что Уизли станет старостой, я знал и так, я это видел в магическом шаре, — рассмеялся Скорпиус, тоже принимая привычную позу на сиденье и закидывая руки за голову. — А вот что у вас капитан — пятикурсник, это уже весело.

— Кстати, о веселье! — Поттер вскочил и стал рыться в своем рюкзаке, пока не достал оттуда свернутый в трубочку журнал. Парень бросил его на живот Скорпиуса и улегся обратно.

— Что это за пакость? — с брезгливостью спросил Малфой, глядя на красочную обложку «Магии любви», девчоночьего журнала о всякой ерунде. — Поттер, ты читаешь подобное, да еще мне даешь?

— Это мне Тедди принес вчера, он у нас в типографии работает, — Джеймс повернулся на бок, чтобы видеть друга. — Открой страницу пять, там про тебя написано.

— Про меня?! — ужаснулся Скорпиус, садясь и находя нужную полосу. — Мерлин…

— Там статейка про какой-то бал, где резвится молодежь голубых кровей…

— Бал Масок, — автоматически проговорил Малфой, глядя на свою фотографию двухлетней давности.

— Ну, какая разница? В общем, мне понравилось, что ты там был, но никто так тебя и не увидел.

— Хорошо прятался, — Малфой откинул журнал в ноги, потягиваясь. Тупая статья с тупым отчетом тупого бала. «…Чета меценатов и благотворителей, известных по всему магическому миру, была удостоена этой чести впервые за много лет. Это случилось как раз вовремя, ведь в следующем году их сыну и наследнику Скорпиусу исполняется семнадцать. И хоть сам молодой Малфой присутствовал на Балу Масок, никто не может похвастаться тем, что видел его. Так что, девушки, в следующем году будьте внимательнее: говорят, что молодой человек обладает приятной наружностью и изрядным остроумием…». — Давайте еще объявим на меня охоту, с призом. Только стоит им написать, что в следующем году меня там не будет…

— Италия?

— Да хоть Гренландия, только не этот бал, — фыркнул слизеринец, устраиваясь удобнее.

— Так что такого-то? Это там вы расстались с Луизой? — Джеймс широко зевнул, вспоминая вчерашний разговор ни о чем под бутылку Огневиски, которой они вдвоем отметили его день рождения.

— Расскажу, когда высплюсь, — отмахнулся Скорпиус, и Поттер кивнул, опуская голову на руки.

— Джеймс, у тебя глаза есть?

Он оторвался от созерцания стола Рейвенкло и перевел взгляд на чуть сердитую Розу, которая, оказывается, завтракала рядом с ним.

— А тебе надо в долг? — вспомнил Джеймс слова Малфоя и тут же привычно посмотрел на слизеринцев. Рядом со Скорпиусом сидела Присцилла Забини, о чем-то шептавшаяся с Эйвери. Приятного аппетита, Малфой.