— Тогда зачем ты его держишь?

МакЛаген подняла голову, чтобы посмотреть на Джеймса.

— Я ему нужна…

— То есть ты с ним только ради него?

— Нет, почему… — повела плечами. — Он мне нравится, он не такой, как все… С ним всегда интересно, с ним никогда не знаешь, чего ждать…

— И только?

— Джеймс, что ты хочешь услышать? Что я влюблена в него?

— Ну, хотя бы… — Поттер бросил взгляд в дальний край площадки Астрономической Башни, где стоял Малфой.

— С чего ты взял?

— Ну, ты никогда о нем плохо не отзываешься… Ты столько о нем знаешь… Заботишься… В прошлом году он тебя бросил, обманул, а в этом ты опять с ним… Простила его…

— И ты решил, что я в него влюблена… Слушай, так вот в чем дело!

— Ты о чем?

— Ты сказал об этом Скорпиусу?

— О чем?

— О том, что я влюблена в него!

— Ээ…

— Вот почему он снова проявил ко мне интерес. Как же все просто!

— Лиана…

— А я ломала голову, почему…

— Лиана…

— Скорпиус остался собой, — чуть грустно улыбнулась. — Он ищет, он постоянно ищет то, чего не было в его жизни. Это здорово… Только…

— Только что? — Джеймс нахмурился.

— Только я не могу дать ему этого, — большие глаза с тоской посмотрели в темное небо. — Я не позволила себе его полюбить, потому что его нельзя любить…

— Лиана!

— Джеймс, ты сам хотел это услышать, — девчонка положила руку на плечо Поттера. — Я не говорю, что его нельзя полюбить, что ты! Он, как и все, достоин любви. Но тот, кто полюбит Скорпиуса, будет один миг счастлив и миллион мгновений несчастен…

— Лиана, не надо, — почти с мольбой попросил Джеймс, отстраняя ее. — Ты не права…

МакЛаген снова чуть улыбнулась, опустив голову.

— Мне жаль, что я не помогла тебе, но, знаешь, я и себе-то помочь не могу…

— В смысле?

— Мне очень хочется не быть зависимой от Малфоя, но у меня не получается. Он притягивает меня, как магнит, как что-то неизведанное, как тайна — тайна странной человеческой души, которая сама себя годами перекраивала…

— Значит, я не рыба, — Скорпиус хладнокровно снял с себя мантию-невидимку, заставив МакЛаген вздрогнуть и обернуться, — я просто объект изучения. Так сказать, эксперимент, который никак не дойдет до своего итога…

Поттер сидел бледный и растерянный, кусая губу. Наверное, он думал, что все испортил, что сделал что-то не так. На самом деле, он сделал все прекрасно, и сейчас Малфой чувствовал облегчение и спокойствие, которого эти два дня никак не мог найти. Неизвестность мучила, и теперь он точно знал все, что хотел.

— Я должна была догадаться… — Лиана обернулась к Джеймсу, качая головой. — Что же ты наделал…

— Я? — гриффиндорец спрыгнул с парапета, на котором сидел. — Да, я наделал: я глупо решил, что ты его любишь. В следующий раз я буду слушать Малфоя: тот лучше меня разбирается в вас…

— Думаю, МакЛаген, я понял твой ответ, — холодно произнес Скорпиус, отвлекая ее от гриффиндорца. — Что ж, приглашу кого-то другого. Конечно, если ты не решишь, что твой эксперимент еще не окончен…

— Ты, как всегда, все слишком буквально понял, — грустно проговорила Лиана, делая к нему шаг. Скорпиус не отшатнулся, не двинулся — просто равнодушно смотрел на девчонку.

— Тебе виднее, — пожал плечами слизеринец и шагнул к выходу с Башни. Джеймс последовал за ним, лишь раз оглянувшись на рейвенкловку. Лиана растерянно смотрела им вслед мокрыми от слез глазами.

— Забыли, — бросил Скорпиус, медленно спускаясь по винтовой лестнице.

— Забыли, — кивнул Джеймс, тут же чуть улыбнувшись: сколько же всего им еще придется забыть за предстоящие годы?

— Смотри, Поттер, какая иностранка, нравится?

— Ай, иди ты, Малфой, у нее же нос, как у дяди Рона…

— Ну, тем более, родной профиль…

— Да пошел ты!

— Не машись, пожалуйста, бутылкой, или я тебя в снег сброшу, будешь на балу перевязанным…

— Ты из какой школы будешь приглашать?

— А есть разница?

— Ну, мне кажется, что с моей парадной мантией мех Дурмстранга не будет смотреться. Я, пожалуй, возьму в оборот вон ту красотку…

— Которую? Которая чистит кирзовые сапоги снегом?

— Малфой! Ты не пробовал носить очки? Это парень!

— Правда? Вот бешеный гиппогриф, а я уж и глаз положил…

По опушке Запретного леса прокатились раскаты смеха, несколько ворон вспорхнули с веток. Хагрид, который расчищал наметенный за ночь снег вокруг огромной кареты Шармбатона, поднял голову, ища источник хохота.

— Смотри, Уизли прогуливается… Она с которым из кавалером идет на бал?

— По-моему, с обоими, — фыркнул Джеймс, схватившись за ветку дерева, чтобы действительно не нырнуть в сугроб. — Я не спрашивал…

— Ну, ты бы мог ее пригласить.

— Малфой, что я тебе плохого сделал? — почти обиженно спросил Поттер, допивая свою бутылку с разбавленным Огневиски.

— Ну, если я сейчас начну размышлять на эту тему, то вот та девушка пойдет на бал с Мильтоном, — Скорпиус махнул рукой на девчонку, которая приглянулась Поттеру. В этот момент она как раз разговаривала с хаффлпаффцем.

— Вот зад огнекраба! — Джеймс всунул в свободную руку друга пустую бутылку и начал быстро спускаться с дерева, на котором они сидели уже не один час, отмечая окончание занятий. — Вот чертова пихта, занозу засадил!

Джеймс ловко приземлился на ноги, тут же вскочил и устремился в сторону снежной поляны, на которой заезжие гости играли в снежки и просто прогуливались, общаясь на своих странных языках.

— Бонжур! — гриффиндорец затормозил ровно настолько, чтобы влепиться между девушкой и Мильтоном, даже чуть толкнув хаффлпаффца прочь, чтобы не стоял на дороге. Джеймс обаятельно улыбнулся девчонке, загораживая собой сокурсника, и, с благодарностью вспоминая Малфоя, проговорил зазубренную французскую фразу:- Voulez-vous aller a la bal avec moi, belle lady?

— Oui, — чуть удивленно ответила девушка, улыбаясь, — mais je parle l`anglais…

Джеймс нахмурился: он знал, что значит первое слово, Малфой ему объяснил, что такое «да» и «нет», но вот дальнейшее было для гриффиндорца полной неожиданностью.

— Я могу говорить по-английски, — рассмеялась девчонка, увидев, в каком замешательстве оказался Поттер.

— Замечательно, — расплылся парень в широченной улыбке. — Джеймс Поттер, к вашим услугам.

— Сибиль… — девушка назвала и фамилию, но гриффиндорцу она показалась непроизносимым сочетанием звуков «р» и «э», поэтому он не стал даже пытаться ее запомнить — достаточно и имени.

— Очень приятно, Сибиль, — Поттер послал за спину шальную усмешку, и Мильтон с кислой миной отправился восвояси. — Тогда — до завтра? Я буду ждать вас в холле.

Сибиль кивнула, и Джеймс со спокойной душой устремился в обратный путь, но не дошел, потому что наткнулся на Малфоя, который о чем-то быстро-быстро говорил по-французски с очень миленькой блондинкой с большими голубыми глазами. Скорпиус подмигнул другу, и тот хмыкнул.

На рождественских каникулах явно будет, о чем вспомнить.

— Малфой, мне кажется, что у меня аллергия на книги, — Джеймс потер нос, отодвигая от себя стопку учебников и глядя на друга, который что-то писал.

— Не скули, — попросил Скорпиус, переворачивая страницу. — Сделай хотя бы половину, чтобы МакГонагалл видела, что ты, по крайней мере, пытался…

— Не могу, я устал, — гриффиндорец потянулся, заглушая в себе блаженный стон. — У меня такое ощущение, что каникулы были сто лет назад…

— Ну, думай о пасхальных каникулах, можешь даже крестики на стене начать зачеркивать, говорят, что помогает…

— Малфой, вот объясни мне, почему ты такой непробиваемый, а? Ну, человек ты или кто?

— Или кто, — хмыкнул Скорпиус, ставя точку и переводя взгляд на друга. — Плохо на тебя влияют каникулы…

— Это ты на меня плохо влияешь.

— Ага, есть на кого свалить, — слизеринец стал лениво перебирать стащенные на их стол учебники. — И зачем тебе «Астрология и основы Прорицания»? Уже к экзаменам готовишься…