Лаура обратила внимание на то, как сильно привязаны друг к другу отец и дочь. Кирк обожал своего единственного ребенка. Энджи обладала неоспоримой сексапильностью. Девушки ее плана чувствуют себя в компаниях мужчин гораздо уютнее, чем с женщинами. При той ситуации, что сложилась в семье, положение Мэгги казалось Лауре очень незавидным. Если Мэгги отпустит Кирка, то скорее всего не удержит и дочь. Этот печальный исход становился при ближайшем рассмотрении еще более очевидным: Кирк и Энджи были похожи не только внешне.

Энджи, маленькая девчонка-сорванец, все годы, пока они жили в Лонг-Бич вместе, неизменно была в центре внимания сыновей Лауры. Теперь она превратилась в женщину, во многом похожую на Джилли Джордан, женщину, несущую сексуальность, словно табличку с надписью: «Смотрите на меня… Я хочу этого так же, как и вы». Может быть, этот лозунг был всего лишь маской, но перед соблазнительностью женщин мужчинам практически невозможно устоять.

Размышления Лауры прервал голос Мэгги:

— Кирк, я поеду в своей машине, так что, если опоздаю, не ждите меня.

— Прекрасно. Я покажу Лауре домик. Ты не хочешь поехать с нами?

— Прошу тебя, Мэгги, поехали, — попросила Лаура, — мне нужен твой совет. Я не могу заплатить тебе столько, сколько платят твои новые клиентки, но немного все же заплачу.

Мэгги и Кирк не смотрели друг на друга.

— Конечно, я помогу тебе и буду признательна, если ты мне заплатишь, сколько можешь.

Очень скоро они подъехали к огороженному району на побережье. Красные черепичные крыши и белые стены создавали впечатление средневекового городка.

— Домик, что я присмотрел, совсем небольшой, но очень симпатичный. Оказавшись внутри, Мэгги была поражена неприятным контрастом между крохотными комнатами, гладким морем, успокоенным волнорезом здесь, и величественным видом свободного океана просторного дома в Малибу.

— Они все такие маленькие? — спросила Мэгги.

— Нет, — ответил Кирк, — но у этого подходящая цена. Тут еще продается дом вдвое больше с балконами и оранжереей, но он в три раза дороже.

— Тогда я хочу купить тот, другой, — заявила Лаура. — Сделай, пожалуйста, заказ.

Все трое Хаммондов удивленно на нее уставились.

— Разве ты не хочешь на него посмотреть? — спросил Кирк.

Лаура пожала плечами, но Мэгги решительно сказала:

— Тогда я посмотрю, даже если ты этого не хочешь.

— Хорошо, тогда я попрошу вас двоих обо всем позаботиться, — ответила Лаура, встретив недоверчивые взгляды.

— Разве непонятно? Я обменяю его на этот большой дом в Шерман Оукс. Я должна быть покладистой, но нельзя же становиться последней дурой. Поехали, не хочется опаздывать.

К Пич Лаура ехала вместе с Мэгги, так как Энджи захотела вести отцовскую машину. И хотя Лаура нервничала сильнее из-за того, что у Мэгги машина была меньше и ехала она быстрее, чем Кирк, все же решила успокоить страх, погрузившись в проблемы подруги.

— Мэгги, ты как-нибудь дала понять Энджи о своем разрыве с Кирком?

— Мне не стоило нагружать тебя своими проблемами, Лаура. Да, я вполне ясно дала обо всем понять дочери.

— Думаю, ты знаешь, насколько она привязана к Кирку. Ты можешь ее потерять, если Энджи вынуждена будет сделать выбор.

— Дочь уже взрослая. Никто не собирается на нее покушаться. И выбора ей делать тоже не придется, — ответила Мэгги, но в голосе ее не было уверенности.

Лаура вздохнула. Больше говорить было не о чем. Может, удастся найти отклик у Кирка.

Наступило рождественское утро. Молодой любовник крепко спал, а Пич не смыкала глаз. Мрачные мысли одолевали ее. Никак не удавалось стереть из памяти то, что все это время Джейсон спал с другими женщинами. То слово, которое он употреблял для обозначения интимных отношений, никогда не входило в ее лексикон, и тем циничнее это казалось Пич. Секс всегда ассоциировался у нее только с любовью, а теперь получалось, что их чувства сводились к простому траханью. Больно и противно, черт возьми!

Что за жизнь была у нее с Дрейком: никаких тебе забот и тревог. Он так и не подготовил Пич к трезвому восприятию реальной жизни. При всей своей напористости и напряженной деловой жизни он оставался страстным и нежным любовником. Ни разу он не позволил себе чего-нибудь такого, что испугало бы или обидело ее. Пич всегда чувствовала себя королевой на пьедестале.

Только с Джейсоном она узнала, что такое оральный секс, впервые с ним она узнала и «народное» название сексологического термина, знакомого только по страницам книг. Теперь, когда она осознала, насколько могут быть мужчины изобретательны в этой области и насколько им нравится все необычное, Пич задавалась над вопросом, приносила ли она Дрейку то наслаждение, какое он хотел и заслуживал.

Были ли у Дрейка другие женщины? Может, Грэйс? Может, именно эта тайна спровоцировала суицид? Чепуха! Если что-нибудь и было, то только не с теми, с кем знакома Пич. Господи, о чем она думает! Дрейку был семьдесят один, когда он умер. О каких женщинах может идти речь? По крайней мере в последние годы жизни.

Закрыв глаза, Пич погрузилась в полудрему, но рука Джейсона скользнула к ее груди, и это прикосновение заставило сердце сжаться в истоме.

— Вот ты и проснулся, — шепнула она.

Не открывая глаз, Джейсон ответил:

— Нет, я сплю, и снится мне, что я в постели с одной из самых красивых женщин и что моя рука на ее груди. Не буди меня.

— С Рождеством, Джейсон. Пора вставать.

Он обнял ее и прижал к себе.

— Я уже готов. Ты знаешь, что эти часы наедине могут оказаться последними. Кто знает, когда нам еще доведется побыть вдвоем без свидетелей.

— Ты не останешься со мной этой ночью? — спросила Пич.

— Завтра утром я должен быть в Нью-Йорке. Сегодня мне предстоит бессонная ночь в самолете.

— И ты оставляешь меня совсем одну?

— Можешь поехать со мной.

— Не могу. У Стива вот-вот родится ребенок, кроме того, предстоит заняться организацией фонда. Для меня это очень важно.

— Важнее, чем быть со мной?

— А появиться в этой пьесе для тебя важнее, чем остаться со мной? — спросила она, откидывая одеяло.

Он рассмеялся:

— Один-ноль, моя обнаженная красавица. Но ты ведь приедешь в Нью-Йорк — хотя бы просто навестить меня, не так ли? Разве ты не хочешь посмотреть, как я буду срывать цветы славы?

Пич накинула халатик и села рядом с ним.

— Джейсон, я хочу задать тебе один вопрос, но… мне нужна правда, если, конечно, ты ее знаешь.

— И вопрос этот не слишком приятный, не так ли?

— Кто я в твоей жизни?

Он упал на постель и закинул руки за голову, уставившись в потолок.

— Хочешь честного ответа? Ну что же… Ты мне нравишься. Ты умница, образованна, с тобой приятно поговорить. У тебя отличное чувство юмора. Ты красива и сексуальна и… поразительно наивна. Жаль, мне не сорок пять. Тогда бы, ни на минуту не задумываясь, женился бы на тебе, и мы бы жили долго и счастливо. — Джейсон отвернулся к окну. — Но мне только двадцать восемь, Пич. Мне многого в жизни предстоит добиться, много узнать, многое почувствовать. Мне есть куда пойти и есть с кем встретиться. Разве я не могу иметь и все это, и тебя тоже?

Пич улыбнулась в ответ и легонько поцеловала его.

— Спасибо за правду, Джейсон. Я никогда не буду сожалеть о нашем знакомстве.

Итак, пришло время расстаться с иллюзиями. Стоит ли рвать с Джейсоном? Можно ли одновременно иметь два романа? Будет ли она сравнивать секс одного мужчины с другим? Мужчины любят разнообразие. Может быть, в этом действительно что-то есть? Не пригласить ли Пьера на обед? Нет, надо пригласить его на Рождество, и как можно скорее.

Пич и Джейсон завтракали, когда Майлз вошел в маленькую гостиную при спальне и сообщил, что приехал Дуглас Дулей и хочет переговорить о чем-то важном с глазу на глаз.

— Попроси его подождать в кабинете, я сейчас. Джейсон, пей кофе. Я ненадолго.