— Господи, ну и бардак.

Раздражение и обида росли, разрастались в Мэгги, но она не позволяла себе расслабиться. Зачем сначала ругаться, чтобы потом всеми силами стараться уладить скандал?

— Это точно. Я так рада, что ты пришел и поможешь мне все убрать. Правда, елка вышла на славу?

— Да, просто великолепно, как и все, что ты делаешь.

Через час все коробки были убраны, пол вычищен. Мэгги с нетерпением ждала, когда можно будет принять душ и нырнуть б постель. От усталости она просто валилась с ног. Однако у Кирка было другое, лирическое настроение.

— Давай посидим у камина с бокалом вина и поговорим, — предложил он.

Отказаться было нельзя.

— Ну конечно. В холодильнике есть бутылка шампанского. Открой, а я пока приму душ и переоденусь. Я чувствую себя не слишком готовой к празднику.

— Хорошо, только скажи, у нас есть чем закусить? Я голоден.

Мэгги подавила настойчивое желание посоветовать ему покормить себя самому, вежливо ответив:

— В холодильнике есть сыр. Спущусь через десять минут.

После теплого душа ее страшно потянуло в сон, она решила прилечь минут на пять, но уснула мгновенно и не проснулась даже, когда пришел Кирк, укрыл ее одеялом и лег рядом.

— Ты поедешь со мной встречать Энджи?

Голос, доносившийся откуда-то сверху, разбудил ее. Мэгги открыла глаза и увидела над собой голого Кирка с бритвой в руках. Сегодня? Неужели это уже сегодня? Господи, да она же оставила его одного с бутылкой шампанского и новогодней елкой!

— Нет. Я лучше останусь дома и побегаю по магазинам. Надо еще упаковать подарки, — ответила она, приказывая себе не волноваться и говорить как можно спокойнее. — Я приготовлю завтрак, а ты пока одевайся, — сказала она, накидывая халат. — Яйцо будешь?

— Два яйца. Вчера нечего было поесть вечером, и у меня урчит в животе.

— Бедняжка, — шепнула она так, чтобы муж не смог услышать.

После его ухода Мэгги развила бурную деятельность. В восемь тридцать приехала домработница, но Ди пришла только через час, и вид у нее был совершенно больной.

— У тебя такое зеленое лицо потому, что ты решила в честь праздника нарядиться елочкой, или ты заболела?

— Желудок болит. Наверное, какая-то инфекция, — ответила Ди.

— Так почему ты не в постели?

— Я не могла вас подвести, миссис Хаммонд. Я же знаю, как вы заняты.

— Сейчас же домой! Я и сама прекрасно управлюсь. Я уже почти все сделала, — солгала Мэгги, — не переживай. Увидимся после праздников, если ты поправишься, и тогда я вручу тебе рождественскую премию.

Ди ушла, а Мэгги попала в цейтнот. Времени не было даже на жалость к себе.

— Я сделаю то, что смогу, и плевать я хотела на все! — громко сказала она. — Энджи и Кирк раньше семи не вернутся. К их приезду я успею.

Мэгги удалось сделать почти невозможное и встретить дочь как полагается.

— Мама, как хорошо, что ты дома! — воскликнула Энджи, бросаясь обнимать мать. — Папа сказал, что елка украшена. Пойдем смотреть!

После ужина Энджи поехала к друзьям, а Мэгги принялась мыть посуду. Она уже начала было печь пирожки к завтрашнему ужину, когда в кухню зашел Кирк.

— Хочешь пойти в кино? — спросил он.

— Сейчас? Не могу. Мне надо приготовить тыквенный пирог и накрыть стол к завтрашнему ужину.

— А утром нельзя?

Она начала что-то выдумывать, и вдруг ей надоело изворачиваться.

— Мне надо упаковать подарки… И еще мне надо ехать в Малибу проверить работу флориста.

Как раз в это время позвонил телефон. Это была Лиз.

— Задание выполнено, Мэгги!

— Умница. Приезжай днем ко мне домой. Ди заболела. Мне надо с утра в Малибу. Подожди, если я задержусь.

Повесив трубку, она посмотрела на Кирка, который внимательно слушал весь разговор.

— Кто такая Лиз? — спросил он, и Мэгги поняла, что отсрочки не будет.

— Лиз — моя новая ассистентка. Она прекрасно работает.

— Когда ты ее наняла?

— Пару дней назад, — ответила Мэгги.

Голос ее слегка дрожал от волнения, в ногах появилась слабость. От страха или от усталости?

— Кирк, мы можем поговорить как друзья? Без злости? Как двое взрослых людей, старающихся понять друга друга и посочувствовать?

— О чем тут говорить? Ты и так приняла решение, мое мнение тебя не интересует… — начал он, но Мэгги перебила:

— Нет! Ты все переворачиваешь! Это ты решил, что я не могу работать, а мое мнение тебя не интересует! Разве ты не можешь меня понять? Неужели ты настолько эгоистичен, что не желаешь хоть немного проникнуться моими проблемами? Хоть раз попробуй посмотреть на все с моей колокольни.

Он поднял руки в знак полной капитуляции:

— Хорошо, хорошо, раз тебе так хочется, я готов еще немного потерпеть, но если мне покажется это слишком, нам пора заключить другое соглашение.

Страх уступил место гневу, и Мэгги не выдержала:

— Назови вещи своими именами, Кирк! Какое соглашение? О чем? Хватит прятать суть за ничего не значащими словами!

— Что я должен сказать?

Выведенная из себя его нежеланием пойти ей навстречу, Мэгги решила сама взять быка за рога. Будь что будет! Или пан, или пропал.

— Развод. Разве не этим ты меня пугаешь? Только на этот раз я выдвигаю ультиматум, а не ты. Да, я буду работать. Я люблю свое дело, я не позволю лишать меня того, что я люблю, из-за твоего детского каприза. Я люблю тебя и хотела бы сохранить брак, но жить так, как жила двадцать лет, я не хочу. Не желаю больше лелеять твой эгоизм. Если мы не можем быть партнерами… Равными партнерами… Кирк, разве мы не можем любить друг друга и заботиться друг о друге на равных?

Мэгги закончила пламенную тираду, но Кирк не торопился с ответом. Когда он заговорил, голос его был твердым, но не злым.

— Нет, Мэгги, партнеры у меня уже есть. Мне нужна жена, а не партнер. Если ты хочешь работать, что же, это твое право. Прости, но я до сих пор думал, что наша совместная жизнь была чем-то большим, чем ублажение моего эго. Наверное, я был не прав. Согласись, я был хорошим мужем: работал много и делал все, что нужно, и тебе и Энджи.

Мэгги поразил этот его новый тон: тихий и грустный.

— Кирк, я не хотела назвать тебя плохим мужем. Ты был прекрасным мужем и отцом тоже.

— Я думал над всем этим не меньше тебя и тоже пришел к решению. Мне нужна жена, которая ждала бы меня дома. Мне нужны покой, тепло и любовь после того, как я целый день выкручиваю мозги, зарабатывая на жизнь. Для меня неприемлемо, когда карьеру делают оба: и муж, и жена.

Тупая боль прокатилась по ее телу. Так вот как это бывает? Вот и конец их супружеству. Представляет ли она жизнь без Кирка? У Мэгги закружилась голова от страха и саднящей тоски. Во имя какого бога она это делает? Горло сжал спазм, она не могла произнести ни слова.

— Мэгги, пусть это останется между нами… пока. Не будем омрачать Энджи праздник. Мы обо всем ей расскажем, когда она вернется домой после каникул в горах.

Мэгги опустила голову. Кирк ушел.

Разве так рушатся семьи? Всего несколько слов, обыденных, затертых, сложились вместе так, что положили конец любви и согласию? Тихо и просто… без скандала… без ожесточения.

Лаура набрала этот номер и молилась лишь о том, чтобы ей не ответил женский голос, но именно так и произошло. В первый момент она решила повесить трубку, но сумела пересилить себя:

— Здравствуйте. Это Лаура. Джим на месте?

Страстный, с придыханием голос, известный кинозрителям всего мира, ответил:

— Нет, Лаура, его нет. Это Джилли. Что ему передать?

Лаура испытывала неловкость. Ей не хотелось обнаруживать свою нервозность. Она должна быть спокойной и собранной и не должна испытывать к этой женщине ненависти.

— Передайте ему, пожалуйста, чтобы он позвонил домой, как только у него появится такая возможность.

Под внезапным наплывом дружеских чувств к женщине, которая так много перенесла по ее вине, Джилли ответила: