Мэгги не смогла скрыть удивления:

— В самом деле? Я об этом не знала.

— Откуда же вы могли знать? Вам известно, должно быть, что мое имя никогда не появляется в прессе. А значит, вы могли узнать обо мне только от того, кто близко со мной знаком, а это как я полагаю, маловероятно. Мы не относимся к одному социальному кругу.

— Как вам удается… не попадать на страницы прессы?

Коварная усмешка тронула губы хозяйки.

— Я стараюсь.

И было ясно, что никаких дополнительных пояснений не будет.

— Почему свадебный наряд?

— Потому что я люблю эти наряды. Всегда любила. Когда была маленькой девочкой, то мечтала превратиться в сказочную принцессу в день моей свадьбы. Девочка выросла, растеряв по дороге иллюзии, но сказка все же вошла в мою жизнь: я стала женой принца Чарминга. Вы об этом знаете… Он был сказочно богат, красив, добр, и, самое главное, он очень меня любил. День моей свадьбы сиял великолепием. Я помню каждую подробность. И с того самого дня, все, чего бы я ни пожелала, я могла позволить себе. Сказка длилась еще долго, пока двадцать пять лет назад он не ушел в мир иной.

Белинда замолчала, отвернувшись от окна. В глубокой тишине было слышно, как за окном жужжат пчелы, шелестит листва…

— Иногда после его смерти я примеряю свой свадебный наряд. Он все так же прекрасно сидит на мне, хотя я больше и не сказочная принцесса. И сейчас, несмотря на то, что я уже не молода и не красива, стоя перед зеркалом, я воскрешаю счастье того дня. И если подвенечное платье может вернуть ощущение счастья старой леди, так почему бы его тогда не носить? — Миссис Корнуол тепло улыбнулась.

— У вас их много?

— Милочка, я как та дама из анекдота, которая пошла к психиатру с жалобой на то, что любит оладьи. Когда врач заверил ее, что и он их тоже любит, она ответила: «Великолепно! Тогда пойдемте ко мне. У меня ими вся кладовка забита». Да, вот так и с моими нарядами. У меня их столько, что пришлось арендовать дом для их хранения.

— Как здорово! — воскликнула Мэгги, но без энтузиазма.

— Понимаете, я коллекционирую платья. Множество моих нарядов представляет антикварную ценность. Я их не ношу, хотя у меня есть точные копии моего размера. Как раз сейчас у меня проходят переговоры с несколькими музеями. Я готова оказать им существенную финансовую поддержку для поддержания интересующих меня вещей в должном состоянии… Но позвольте перейти к непосредственной теме нашей встречи.

Мэгги оживилась. Беседа была очень интересной, но ее не переставало терзать любопытство.

— Мой сын собирается разводиться.

— Мне очень жаль.

— Не стоит. В данном случае более уместны поздравления. Его брак никак нельзя назвать удачным. Развод должен был бы состояться уже несколько лет назад.

— Понимаю. Он живет недалеко?

Мэгги никак не могла понять, какое может иметь к ней отношение развод сына Белинды Корнуол.

— Он живет в Нью-Йорке. Его жена не может жить нигде, кроме этого города. Я сама в этом виновата. Это я послала его учиться в восточный колледж. Естественно, в Гарвард. И я поплатилась за свой снобизм. Я никак не могла предположить, что он влюбится в девушку, которая откажется выезжать из Нью-Йорка. — Белинда подлила себе кофе из серебряного кофейника и продолжила: — Битси оставила Коннора. Сейчас, когда дети выросли и разлетелись — кстати говоря, оба живут на западе, в Калифорнии, один в Стэнфорде, другой в Сан-Франциско, — она вдруг захотела погулять. Представляете, заявила, что ей не хватает… пространства! — На последнем слове Белинда сделала ударение.

— Как давно они женаты?

— Двадцать три года. Коннор ради нее расстался со многими честолюбивыми надеждами. Он должен был стать главой семейного бизнеса, но пришлось переложить все дела на плечи моего племянника Мартина.

— А ваш сын?

— Коннор открыл отдел в торговом центре на Пятой авеню и назвал его отделом Корнуола. Он сумел настолько повысить уровень обслуживания, что стало возможным открыть целый ряд магазинов самого высокого уровня. Дела у него идут хорошо, но основные операции производятся здесь.

— Сегодня многие браки оканчиваются разводом, миссис Корнуол, — сказала Мэгги.

Хозяйка бросила на гостью неприязненный взгляд.

— Я знаю, но не считаю, что это правильно. Первой обязанностью женщины должна быть забота о муже и семье.

Мэгги предпочла не спорить. Белинда не принадлежала к той категории женщин, кому было приятно возражать.

— Скажите мне, миссис Хаммонд, как относится к вашей новой карьере ваш муж?

Не время было выкладывать карты.

— Он вполне счастлив. Он мной гордится, но и я делаю все возможное, чтобы моя работа не мешала семейному счастью. Я очень люблю мужа.

Хозяйка посмотрела на нее с симпатией.

— Ну хорошо, тогда я посвящу вас в суть. Я хочу сделать привлекательным дом для моего сына, и вы должны помочь мне приготовить наживку.

— Не понимаю, — обескураженно произнесла Мэгги.

— Мой племянник плох. Скажу вам по секрету, у него лейкемия.

— Очень жаль.

— Да, нам всем очень жаль. Он хочет отказаться от президентства и передать пост своему двадцатисемилетнему сыну. Я не могу этого допустить! Это дело всегда предназначалось Коннору, и так и будет, — она понизила голос, — но вначале я должна убедить его жить здесь.

— Как я могу вам в этом помочь?

— Он обожает пляжи. У меня есть несколько вариантов в Малибу. Вы знакомы с этим районом?

— Да… Вернее, нет.

— Там есть где приложить руки. Причем надо торопиться. Вы не могли бы сделать это для меня?

«Вот это да… Выходит, самой судьбой мне предназначается выполнять только самые срочные заказы, да еще на самом высоком уровне?»

— Не знаю. Я должна посмотреть.

— Мне говорили, что вы умеете творить чудеса за самое короткое время.

— Это правда, но миссис Малони моя спешка стоила больших денег.

— Должна вам заметить, что и для меня деньги не проблема. Главное — заполучить сюда моего сына.

— Я не думаю, что дом может в этом помочь.

— Конечно, дом не вернет его мне, но он может навредить, а может и нет. Я хочу, чтобы дом был готов через три месяца. Коннор должен приехать сюда на ежегодную встречу директоров корпорации, а я попросила его приехать пораньше, чтобы отметить его сорокапятилетний юбилей здесь, со мной. Я хочу подарить ему красивый дом на побережье. Этот подарок вполне соответствует должности президента, которую он получит.

— Понимаю… Но три месяца — очень небольшой срок. Когда вы хотите получить ответ?

— Конечно же, прямо сейчас. Я заказала вам билет на самолет в Нью-Йорк сегодня вечером. Завтра вы встретитесь с Коннором, можете представиться моей новой секретаршей. Я передам вам на подпись моему сыну кое-какие документы. А между тем вы осмотрите его дом, попробуете выяснить его пристрастия и то, что его раздражает. Я попросила его встретить вас в аэропорту и быть в вашем распоряжении не менее двух суток.

— Так он меня ждет? — Мэгги была совершенно ошарашена.

— Надеюсь, я не слишком опередила события.

— Но… Вначале я должна поговорить с Кирком.

— Вы воспользуетесь телефоном?

— Нет, мы должны увидеться, — не сдавалась Мэгги.

— Тогда идите. Не будем тратить времени. Самолет улетает в шесть, хотя, если вы задержитесь, без вас не улетят.

Взглянув на часы, Мэгги увидела, что сейчас уже половина двенадцатого. И тут Мэгги вспомнила, что вопрос о деньгах не обсуждался.

— Миссис Корнуол, мы не поговорили об оплате.

— Я заплачу столько же, сколько Пич, плюс десять процентов за приобретенный опыт.

— Вы в этом совершенно уверены?

— Сколько вы получили от нее?

— Шесть тысяч долларов за каждую неделю и сто тысяч премии за работу.

Лицо Белинды вытянулось.

— Вы договаривались об этой сумме?

— Нет. Премия оказалась больше, чем я ожидала.

— Гм… Дура и быстро спустит все денежки.

— Забудем о десяти процентах? — предложила Мэгги.