Олег почесал затылок. Он в глубине души уже соглашался с правомерными доводами жреца, но князь никак не мог допустить, чтобы сорвалась свадьба его любимого племянника. Тут Олегу в голову пришла спасительная мысль.

— А если бы у Ольги был отец, он бы мог быть поручителем? — задал неожиданный вопрос Олег.

— Ну, спрашиваешь, конечно, мог бы, — заявил Арбут. — Только где его взять, этого отца?

— Я её посажённый отец, — выпалил Олег. — Или скажешь, человек не может объявить себя отцом другого человека, если тот согласен с этим? Такое не противоречит вашим законам?

Арбут оглянулся на остальных восьмерых жрецов храма Перуна, как бы спрашивая их согласия. Те одобрительно закивали головами.

— Такое не противоречит нашим традициям, князь, — подтвердил Арбут. — А откуда мы знаем, что Ольга согласна считать себя твоей дочерью? Может, у неё есть настоящий отец?

Олег даже зубами заскрипел от злости и сжал кулаки так сильно, что его ногти впились ему в кожу ладоней и поранили её до крови. Но, сохраняя самообладание, князь, стараясь говорить спокойно, сказал:

— А ты сейчас у неё сам об этом и спросишь. Во время венчания. И прошу тебя, жрец, не задавай мне больше дурацких вопросов. А то за себя не ручаюсь.

Арбут заметил, как у князя закапала кровь из ладоней. Жрец понял, что надо соглашаться проводить обряд, а то дело для него может очень плохо закончиться. Арбут помнил, как Олег расправился с князьями Аскольдом и Диром, и поэтому не стал больше испытывать его терпение.

— Ладно, приглашайте молодых в храм, — проговорил Арбут. — Начнём, пожалуй, венчание, а то солнце скоро сядет.

Олег выскочил из храма, и быстро направился к Игорю и Ольге. Те с нетерпением дожидались его появления, и когда увидели стремительно приближавшегося к ним Олега, обрадовались. Их обоюдное волнение, как по волшебству исчезло.

— Что так долго, дядя? — спросил Игорь. — Мы уже устали ждать. Там всё в порядке?

— В порядке, — сквозь зубы процедил Олег. — Только после вашего венчания, я задушу этого жреца.

— Какого жреца? — не понимал Игорь. — Да что там произошло, толком поясни.

— Неважно, — немного успокоившись, сказал Олег. — Есть одно небольшое обстоятельство, которое мы должны сейчас разрешить. Иначе может сорваться ваше венчание.

Игорь и Ольга внимательно смотрели на Олега и терпеливо дожидались его пояснений.

— Дело в том, что Ольга должна подтвердить, что она согласна считать меня своим посаженным отцом, — волнуясь, проговорил Олег. — Ты меня, конечно, извини, Ольга, что я без твоего предварительного согласия объявил себя твоим посаженным отцом, но у меня не было другого выбора. Без этого жрец отказывался вас венчать, так как в Киеве тебя никто не знает. Ну, так что ты согласна подтвердить мои слова.

— А при чём здесь мой отец? — удивилась Ольга.

— Я, конечно, понимаю, что при живом отце у человека не может быть посаженного отца, — расстроено проговорил Олег. — Но что же делать? Придётся соврать, иначе свадьба расстроиться.

— Врать не придётся, — сказала Ольга. — Мой отец погиб. И я, конечно, согласна считать тебя, князь Олег, своим посаженным отцом. И не для того, чтобы состоялась свадьба, а потому, что это честь для меня.

Князя Олега тронула такая почтительность девушки. Он всегда относился к Игорю, как к собственному сыну, а тут ещё у него появилась и названная дочь. Князь вытер выступивший на лбу пот и проговорил:

— Ну, пора в храм идти, а то вон уже народ волнуется. Ещё подумают что нехорошее.

— А что это у тебя за кровь на ладони? — поинтересовался Игорь, обращаясь к дяде.

— Да так, пришлось принести жертву Перуну, чтобы он помог мне уговорить этого бестолкового жреца, — улыбаясь, сказал Олег.

По пути в храм Ольга придвинулась близко к Игорю, и так, чтобы никто не слышал, прошептала:

— Даже, если бы и был жив мой отец, я бы соврала, что Олег мой посаженный отец. Только бы не сорвалась наша свадьба.

Игорь внимательно взглянул на Ольгу и улыбнулся.

В храме был полумрак даже днём. Свет попадал в помещение только через небольшие окна, расположенные под самым куполом. Жениха и невесту подвели к жертвенному камню, возле которого стояли девять жрецов. Позади Игоря и Ольги находились свидетели их венчания. Главный жрец вышел вперёд и проговорил:

— Мы собрались в храме Перуна, чтобы соединить вечными узами совместной жизни князя Игоря и Ольгу. В присутствии людей я спрашиваю тебя Игорь, по доброй ли воле и без принуждения ты решил взять себе в жёны Ольгу?

— Да, — коротко ответил Игорь.

— Нет ли каких препятствий этой женитьбе с твоей стороны? — продолжал задавать вопросы главный жрец.

— Нет, — вновь повторил Игорь.

— Люди, присутствующие в храме, если кто из вас знает какую-нибудь помеху этому венчанию, то скажите сейчас, или не говорите о ней никогда, — проговорил Арбут.

В храме все молчали. Жрец выждал некоторое время и обратился к невесте:

— Ольга, а ты по доброй воле решила выйти замуж за Игоря?

— По доброй воле, — ответила Ольга.

— Не обещала ли ты какому-нибудь другому парню стать его женой? — спросил Арбут.

— Нет, не обещала, — произнесла Ольга.

— В Киеве нет людей, которые бы знали тебя, — с подозрительностью сказал главный жрец. — Кто может поручиться, что ты говоришь правду?

Вперёд вышел князь Олег и сурово произнёс:

— Я могу поручиться за её слова. Я её посажённый отец.

Среди людей, находившихся в храме, прошёл волнительный ропот. Арбут прищурил глаза, пристально посмотрел на Ольгу и строго спросил:

— Ольга, подтверждаешь ли ты слова князя Олега, что он приходится тебе посажённым отцом? Что на это скажет твой настоящий отец?

— Ничего не скажет, — твёрдо ответила Ольга. — Мой настоящий отец погиб. Я подтверждаю слова князя Олега. Он мой посажённый отец.

Арбут посмотрел на жрецов, стоявших у него за спиной. Те молча кивнули головами в знак своего одобрения.

— В таком случае нет препятствий, чтобы венчать вас, — сказал Арбут. — Сейчас вы должны принести клятву верности друг другу на священном мече храма Перуна.

Главный жрец пошёл в другой конец помещения, вытащил откуда-то здоровенный меч и вернулся на прежнее место. Затем он протянул меч вперёд и проговорил:

— Целуйте этот священный меч, в знак того, что вы будете верными друг другу, и эту клятву никогда не нарушите. Иначе вас покарает небесный меч в виде молнии. Клянись первым, Игорь.

Князь подошёл к мечу, пристально посмотрел на него и неожиданно сказал:

— Я не буду клясться на этом мече.

Люди в храме возмущённо зашумели. Арбут ехидно улыбнулся и с издёвкой спросил:

— А что так, князь Игорь? Может, ты передумал жениться, или вспомнил какое-то препятствие, которое не позволяет тебе принести клятву вечной верности?

— Нет, — спокойно ответил Игорь. — Дело в другом. Вот ты жрец требуешь от меня принести клятву вечной верности моей невесте, стараешься соблюсти все традиции до мелочей. А о какой вечной верности может идти речь, когда символом этой верности должен послужить вот этот некудышний меч. Да он уже ржавчиной покрылся кое-где. Того и гляди, скоро рассыпится. А ты говоришь о вечности. Что-то здесь не получается.

В храме послышались смешки среди гостей.

— Да этому мечу уже почти сто лет, — возмущённо проговорил Арбут. — Ну, немного он поржавел, но зато он крепкий и надёжный. Ты оскверняешь храм Перуна своими насмешками, князь Игорь.

— Ничего я не оскверняю, — с улыбкой сказал Игорь и взял из рук жреца храмовый меч. — Ты говоришь, что он крепкий и надёжный. Я это сейчас проверю.

Князь резко взмахнул мечом и ударил им по жертвенному камню. Арбут в испуге отскочил назад. Меч стукнулся о камень и разлетелся на мелкие кусочки. В храме наступила мёртвая тишина. У главного жреца даже рот открылся от удивления. Он и в страшном сне не мог увидеть, чтобы кто-нибудь, пусть даже сам Киевский Правитель, может так привольно обращаться со святынями храма.