22 ноября 1899 «Пока спокойною стопою…» Пока спокойною стопою Иду, и мыслю, и пою, Смеюсь над жалкою толпою И вздохов ей не отдаю. Пока душа еще согрета, И рок велит в себе беречь И дар незыблемый поэта, И сцены выспреннюю речь… 28 ноября 1899 Dolor Ante Lucem [4] Каждый вечер, лишь только погаснет заря, Я прощаюсь, желанием смерти горя, И опять, на рассвете холодного дня, Жизнь охватит меня и измучит меня! Я прощаюсь и с добрым, прощаюсь и с злым, И надежда и ужас разлуки с земным, А наутро встречаюсь с землею опять, Чтобы зло проклинать, о добре тосковать!.. Боже, боже, исполненный власти и сил, Неужели же всем ты так жить положил, Чтобы смертный, исполненный утренних грез, О тебе тоскованье без отдыха нес?.. 3 декабря 1899 «Медлительной чредой нисходит день осенний…» Медлительной чредой нисходит день осенний, Медлительно крути́тся желтый лист, И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист — Душа не избежит невидимого тленья. Так, каждый день стареется она, И каждый год, как желтый лист кружится, Всё кажется, и помнится, и мнится, Что осень прошлых лет была не так грустна. 5 января 1900 «Ярким солнцем, синей далью…» Ярким солнцем, синей далью В летний полдень любоваться — Непонятною печалью Дали солнечной терзаться… Кто поймет, измерит оком, Что за этой синей далью? Лишь мечтанье о далеком С непонятною печалью… 17 февраля 1900 «Восходишь ты, что строгий день…» Восходишь ты, что строгий день Перед задумчивой природой. В твоих чертах ложится тень Лесной неволи и свободы. Твой день и ясен и велик, И озарен каким-то светом, Но в этом свете каждый миг Идут виденья — без ответа. Никто не тронет твой покой И не нарушит строгой тени. И ты сольешься со звездой В пути к обители видений. 25 февраля 1900 «Лениво и тяжко плывут облака…» Лениво и тяжко плывут облака По синему зною небес. Дорога моя тяжела, далека, В недвижном томлении лес. Мой конь утомился, храпит подо мной, Когда-то родимый приют?.. А там, далеко, из-за чащи лесной Какую-то песню поют. И кажется если бы голос молчал, Мне было бы трудно дышать, И конь бы, храпя, на дороге упал, И я бы не мог доскакать! Лениво и тяжко плывут облака, И лес истомленный вокруг. Дорога моя тяжела, далека, Но песня — мой спутник и друг. 27 февраля 1900 «Шли мы стезею лазурною…» Шли мы стезею лазурною, Только расстались давно… В ночь непроглядную, бурную Вдруг распахнулось окно… Ты ли, виденье неясное? Сердце остыло едва… Чую дыхание страстное, Прежние слышу слова. Ветер уносит стенания, Слезы мешает с дождем… Хочешь обнять на прощание? Прошлое вспомнить вдвоем? Мимо, виденье лазурное! Сердце сжимает тоской В ночь непроглядную, бурную Ветер, да образ былой! 28 февраля 1900 «Разверзлось утреннее око…» Разверзлось утреннее око, Сиянье льется без конца. Мой дух летит туда, к Востоку, Навстречу помыслам творца. Когда я день молитвой встречу На светлой утренней черте, — Новорожденному навстречу Пойду в духовной чистоте. И после странствия земного В лучах вечернего огня Душе легко вернуться снова К молитве завтрашнего дня. 14 марта 1900 «Я шел во тьме дождливой ночи…» Я шел во тьме дождливой ночи И в старом доме, у окна, Узнал задумчивые очи Моей тоски. — В слезах, одна Она смотрела в даль сырую. Я любовался без конца, Как будто молодость былую Узнал в чертах ее лица Она взглянула. Сердце сжаяо.. Огонь погас — и рассвело Сырое утро застучалось В ее забытое стекло. 15 марта 1900 «Сегодня в ночь одной тропою…» Сегодня в ночь одной тропою Тенями грустными прошли Определенные судьбою Для разных полюсов земли. И разошлись в часы рассвета, И каждый молча сохранял Другому чуждого завета Отвека розный идеал… В тенях сплетенные случайно С листами чуждые листы — Все за лучом стремятся тайно Принять привычные черты. вернуться Предрассветная тоска (лат.). — Ред. |
