Как и Нефедов, Наумов не избежал идеализации крестьянской общины и схематизма в изображении отдельных черт эпохи. В позднейшем творчестве заметнее стала тенденция к морализаторству (сборники "В тихом омуте", "В забытом краю", повесть "Паутина").

Неотделима от народнического движения литературная деятельность Николая Николаевича Златовратского (1845–1911) – автора знаменитого романа "Устои". Выходец из разночинной среды, Златовратский рано начал сотрудничать в демократических изданиях, беря за образец произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина и Н. А. Некрасова. В его сочинениях "Крестьяне-присяжные", "В артели" (1874–1875) заметно их влияние. Искания народнической интеллигенции отражены в повести "Золотые сердца", где романтически облагораживаются поведение народников, смирение и терпеливость крестьянства, окрашенные религиозностью.

К лучшим произведениям писателя относится роман "Устои. История одной деревни" (1878–1883). Анализируя текст романа, литературовед В. Б. Соколов отмечает: "Крестьянство показано в тот момент, когда "жизнь поставила задачи столь глубокие и великие, которые не стояли никогда перед старой" правдой… труждающихся и обремененных" во времена крепостного права. В столкновение противоположных сил в деревне – хозяйственных мужиков, кулаков, нарождающейся сельской буржуазии и бедняцкой улицы – были вовлечены и рисуемые писателем с явной симпатией "народные романтики" Ульяна Мосевна и Мин, которых особенно угнетало "неопределенное ощущение неполноты в прежней цельности и округленности"… Их положение в гуще социальных противоречий в деревне являет собой… несоответствие между субъективным стремлением отстоять старую правду, законы мирской справедливости и объективным ходом экономического развития".

К числу персонажей, которым сочувствует писатель, относятся и такие поборники общинных порядков, как Мосей Волк и Филаретушка. Но внук Волка Петр выступает уже представителем новых принципов хозяйствования, неотвратимость которых при всей симпатии к патриархальности осознает и сам автор. Создатель замечательных сочинений на крестьянскую тему: "Авраам", "Деревенский король Лир", "Горе старого Кабана", "Деревенские будни", "Очерки деревенского настроения" – Златовратский постепенно теряет значение в литературе после разгрома народничества и развенчания посеянных им иллюзий.

Сложная картина литературного движения 70-х годов показывает, что народническая проза никогда не была зеркальным отражением народнической идеологии, и это позволяет соотносить ее с произведениями писателей-классиков, для которых таким же животрепещущим был народный вопрос ("Бесы", "Подросток", "Братья Карамазовы" Ф. М. Достоевского, "Анна Каренина" Л. Н. Толстого, "Новь" И. С. Тургенева, "На ножах" и "Соборяне" Н. С. Лескова и др.).

Герои 70-х годов нравственно измеряются тем, насколько они близки народной "почве" или оторваны, отделены от нее. Политический авантюризм так же, как и позиция Николая Ставрогина, поставившего себя "выше" добра и зла, в романе Ф. М. Достоевского "Бесы" – следствие полного разобщения образованного сословия с народом, неспособности его уверовать, что "Бог есть синтетическая личность всего народа, взятого с начала его и до конца". Вера в Бога и в народ неразделимы в моральных исканиях Левина в "Анне Карениной" Л. Н. Толстого. Как выражение уверенности в том, что возможно познать их и духовно приобщиться к ним, звучат итоговые выводы героя: "Я освободился от обмана, я узнал хозяина". По наблюдению Е. И. Анненковой, И. С. Тургеневу в романе "Новь" "удалось предугадать тот внутренний трагизм народнического движения, который постепенно открывался и самим участникам его, и писателям, обращавшимся к теме "хождения в народ".

Столкновение атеистически-материальных и религиозно-идеалистических тенденций во взгляде на человека обострил начатый уже в 60-е годы спор между нигилистами и антинигилистами. Неоднозначная интерпретация "новых людей" в романах Д. Л. Мордовцева и И. А. Кущевского прокладывает путь жанру антинигилистического романа ("На ножах" Лескова, "Марина из Алого Рога" Маркевича, "Кровавый пуф" Крестовского, "Меж двух огней" Авдеева, "Марево" Клюшникова и др.). Нигилист в этих произведениях выступает под знаком "бесовщины". "Поведение нигилиста, – отмечает Н. Н. Старыгина, – моделируется так, что вызывает в памяти читателя (при подсказке автора) бесовские знаки-символы…". Они закрепляют основные мотивы… лжеапостольства, мошенничества, разбойничества, сумасшествия, игры" и характеризуются выражением "бес попутал".

Нигилистам противостоят герои-"праведники", соединяющие в себе национальные и христианские черты; героини, посвятившие себя "обыкновенной" – бытовой, семейной жизни. Вместе с тем, в определенности женских образов просматривается мифологический, сказочно-фольклорный пласт. Семиотика жанра, таким образом, по-своему отражает "световую" гамму времени, которую позднее формульно обобщит Толстой: "И свет во тьме светит".

В самом конце 70-х годов появляются первые рассказы В. Г. Короленко, начинает активно печататься В. М. Гаршин. В новую фазу развития вступает реалистический метод, подготавливая прозаические опыты А. П. Чехова и в более отдаленной перспективе – М. Горького.

Если в 1860-е годы интерес к поэзии заметно вытесняется вниманием к художественной и критико-публицистической прозе, то в 1870-е годы наблюдается резкий взлет поэтического творчества, "особенная стихомания" (А. М. Скабический). Волна романтических настроений перекрывает скептический взгляд на поэзию – теперь ни одно из публичных выступлений, собраний не обходится без стихов агитационного характера. Появляется плеяда поэтов-народников: Н. А. Морозов, М. Д. Муравский, С. С. Синегуб, Д. А. Клеменц, А. А. Ольхин. Одновременно оживляется деятельность поэтов прежнего поколения, ищущих новых образов, чтобы прозреть единство в раздробленной современной действительности: А. А. Фета, А. Н. Майкова, Я. П. Полонского, А. Н. Апухтина, К. К. Случевского, А. К. Толстого. В конце десятилетия в поэзию входят С. Я. Надсон, П. Ф. Якубович, Н. М. Минский, А. А. Голенищев-Кутузов.

В изменившихся условиях углубляется художественное взаимодействие двух направлений: некрасовского, гражданского, и фетовского, "чистого искусства". Обогащается поэзия за счет талантливых переводов Шарля Бодлера Н. Курочкиным и Д. Минаевым. В начале 70-х годов в Москве создается творческое объединение поэтов-самоучек, душой которого стали И. З. Суриков, а позднее С. Д. Дрожжин.

Поэзия народников обладала ярко выраженными качествами поэтической публицистики. Признавая художественное несовершенство своей продукции, они были полны достоинства, понимая, что оно определяется этическими свойствами. Как писал в предисловии к сборнику "Из-за решетки" Г. Лопатин, "в великие исторические моменты… поэт бросает лиру и хватается за меч, за кинжал, за перо памфлетиста, за апостольский посох и грядет на служение идеалу не только словом, но и делом". Чтобы лучше быть понятыми простыми людьми, народники широко прибегали к фольклору, стилизуя свои стихи под былины, народные песни, поэмы-сказки. Вдохновленные любовью к свободе, они постепенно пришли к настроениям жертвенности и самоотречения, безысходной душевной тоски. Образ мученика в терновом венце становится символическим для поэзии народников: