Не только Ирине — всем было страшно выступать. Ценители высокого искусства подходили к самому краю сцены (рампа, конечно же, отсутствовала), пытались хватать девушек за ноги, комментируя на весь зал свои действия. Зрители громко смеялись над неудачливыми ловцами, советовали артистам «дать по мозгам» очередному Петьке или Федьке. Иногда появлялся завклуба, тоже пьяненький, и вежливо пытался уговорить хулиганов покинуть зал. Они уходили, но тут же появлялись другие.
Ни иного начальства, ни милиции поблизости не наблюдалось. И вот теперь девушки сидели в костюмерной, парни же стояли в коридорчике, уговаривая пьяных колхозников подождать, пока артистки переоденутся. Уже стемнело, но по-прежнему никто не знал, как же отсюда выбираться. Светлана, директор иркутского Дома народного творчества, который, собственно, и пригласил щепкинцев, лихорадочно крутила диск телефона, пытаясь дозвониться хотя бы до Куйтуна. А в коридорчике разговоры становились все громче и громче. У «ценителей искусства» уже иссякло терпение, и они стремились прорваться в костюмерную.
— А что, если устроить им танцы? — предложила Ирина. — Это хоть немного отвлечет пьяных, а кто-нибудь попробует найти машину или автобус.
— Ты предлагаешь вынести наш магнитофон на площадку перед клубом, поставить им музыку? — догадалась Валентина. — А если они разнесут его в щепки? — Не разнесут, — вмешалась в разговор Светлана. — Верно, верно, вынесем магнитофон и колонки, поставим им веселую музыку, сами потанцуем, а ребята тем временем, да хоть Валерка и Саша, попробуют найти или председателя колхоза, или какой-то транспорт.
— Ну, выйдем мы, начнем танцевать, — сказала Вика Соловьева. — Так они же нам проходу не дадут. И что тогда делать? Терпеть их приставания?
— Все же там народу много, светло, не так опасно, как здесь, — решила Валентина. — Пошли, ребята. А то я боюсь, если они сюда ворвутся, нам трудно будет выбраться.
— Кошмар! — вздохнула Светлана. — Ни один телефон не отвечает! Ни в Иркутске, ни в Куйтуне… Поздно уже, да и воскресенье…
Через полчаса на площадке перед клубом на полную мощность был включен магнитофон, и молодые актеры принялись лихо отплясывать на глазах публики. Поначалу местные ухари тоже пытались танцевать, смело приглашали артисток, и те соглашались, но вскоре стало ясно, что понятие «танцевать» у москвичек совсем другое, нежели у сибиряков. По крайней мере девчонки и не собирались медленно кружиться в объятиях кавалеров, дожидаясь, пока те залезут под юбку или опустят свои ладони значительно ниже спины. Их танец был так стремителен и сложен, что кавалеры поневоле убеждались в своей профнепригодности и отступали к краю площадки, предпочитая наблюдать за танцующими.
— Попробуем и мы? — предложил Ирине Аристарх.
— Испанский танец! — кивнула она, озорно глянув на Аристарха.
Концерт продолжался, только теперь уже не на сцене, а под открытым небом при свете двух ламп без абажуров на деревянных столбах. Номер, который Аристарх и Ирина не решились показать в клубе, исполнили здесь. Зажигательный, страстный танец Ирины и невозмутимая элегантность Аристарха заставили даже коллег отойти в сторону. Танцевали только двое. И какой это был танец!
Ирина, краем глаза улавливая молчаливый, сдержанный восторг Аристарха, забыла о всякой осторожности. Обо всем на свете забыла, как будто исчезли вдруг хмурые, пьяные лица, чужое, жуткое село, исчезла опасность… Да и вообще все, кроме нее и Аристарха, который любовался партнершей.
— Ирка, ты с ума сошла! — испуганно прошептала Валентина. — Попроще танцуй, не заводи людей.
Она опоздала со своими советами. Невысокий мужичок со злобно горящими глазами, качаясь, вошел в середину круга, властно махнул рукой, отстраняя Аристарха.
— Ну ты, танцор! А ну, канай отсюда…
— Ты умеешь танцевать по-испански?
Ирина остановилась, с испугом глядя на мужичка.
— Я те щас по-русски сбацаю, понял, да, сука? Кому сказано было — канай, бога душу мать! — каркнул тот Аристарху.
Аристарх согласно кивнул, изящно прошелся рядом с мужичком, вроде бы нечаянно зацепив его локтем. Кандидат в партнеры охнул и, согнувшись почти пополам, побрел обратно в толпу. Вначале никто не понял, что же произошло. Аристарх махнул Ирине, чтобы она продолжала танец. Однако прежняя легкость была утеряна. Да и как можно танцевать, если то и дело приходится поглядывать в сторону кучки пьяных парней, которые, похоже, поняли, что их товарищу крепко досталось. И готовы были мстить.
Вот еще один шагнул в круг, другой, третий, четвертый — со всех сторон медленно окружали они Аристарха.
— Нашел, нашел! — закричал Валерка Пивовар, пробиваясь к Валентине. — Все в порядке! Вот он, Виктор, агроном, он сказал, что организует наш отъезд.
— Извините, — огромный лохматый парень приблизился к Валентине, — корова потерялась, черт бы ее побрал. Весь вечер искал ее, проклятую, потому и на концерт не успел. А у вас тут весело, музыка, танцы. Ну как, понравилось у нас?
— Агроном, — прохрипел один из тех, что окружали Аристарха, — вали отсюда, пока цел, а то и тебе достанется. Этот московский артист немного забыл, куда приехал. Виктор более внимательно посмотрел на окружающих: студенты замерли вокруг Валентины, местные — в другом конце площадки, и уже везде — угрюмые, перекошенные злобой рожи. Потом он перевел взгляд на Аристарха и, улыбаясь, шагнул ему навстречу.
— Мишка Крутой! Ну и дела! Вот уж никогда не ожидал увидеть тебя здесь. Ты же Мишка Крутой, точно?
— Точно, — кивнул Аристарх.
— Слушай! Вот это класс! Эй, мужики, — Виктор повернулся к землякам, — да вы хоть разглядели, кто к нам приехал? Это ж Мишка Крутой! Что, забыли фильм «Холодная страна чудес»? Он же там столько бандитов угрохал. Ну, помните, они его девушку украли?
— То-то я смотрю, что-то мне его морда больно знакома, а где видел, не припомню, — почесал за ухом один из обиженных.
— А Димку-то он как! — добавил другой. — Вроде и незаметно, а до сих пор мужик не очухается. Лежит, блюет, однако. И никто не видел, как он его товарнул.
— А может, мы его того… — неуверенно предложил третий. — Нас же много. Подумаешь, Крутой! Ды мы сами крутые!
— Ну давай, — с легкостью согласился Аристарх и быстро шагнул вперед.
— Эй, эй, кончай, — попятился агрессивный. — А то я щас ружьюху возьму, продырявлю тебя, Крутой.
— Ладно, мужики, — урезонил Виктор. — Побаловали и хватит. Не видите — наш парень! Вы чего? Фильм почти все смотрели, кому-то не понравился Мишка Крутой, да?
Мужики переминались с ноги на ногу в явном замешательстве. С одной стороны, приятно познакомиться со знаменитым артистом, который играл классного парня. А с другой, когда он пачками укладывает своих врагов где-то в Москве — нормально, а когда здесь начинает выпендриваться — кому ж такое понравится? Была еще и третья сторона: вдруг он станет калечить мужиков направо и налево? Димку-то вырубил так, что никто и глазом не моргнул. Может, колами вооружиться или за ружьями бежать?
— Да он-то ничего, — подвел итог всеобщим размышлениям тот, который чесал за ухом, впрочем, не переставая чесать. — А чего она прыгает так, аж сиськи трясутся? Всех взбудоражила!
— Простите, она больше не будет, — вышла вперед Валентина. — Мы очень благодарны тем, кто пришел на наш концерт, почтил, так сказать, своим вниманием, рады были познакомиться с вами, а теперь нам пора уезжать. Кто-нибудь может найти какой-то транспорт?
— Так почему же нет? — удивился агроном Виктор. — Я сам подброшу вас до Куйтуна. Только на грузовике, автобуса у нас нет. Годится?
— Годится, — обрадованно закричали ребята.
Мужики обступили Аристарха, теперь уже никто не пытался лезть в драку, напротив, каждый хотел пожать руку «Мишке Крутому», важно поговорить о том, что у них в Иркутске таких крутых нет, а жаль, коммерсантов паршивых расплодилось видимо-невидимо, а убивать их некому. И менты все купленные.
Ирина стояла рядом с Валентиной, чувствуя на себе недвусмысленные взгляды, и больше всего на свете хотела поскорее уехать из этого села. Казалось, вот-вот на нее могут наброситься — пьяные же, сейчас только смотрят, а через минуту и потрогать захотят! Надежнее всего было бы стоять рядом с Аристархом, но Валентина не отпускала. Там тоже было очень зыбкое равновесие, не дай Бог поймут не так — мордобой получится нешуточный.
