— Как ты можешь? — закричала Наташа.

— Да ты не волнуйся, я из этого утюга спираль еще днем вытащил. Понял, что смогут нагрянуть гости непрошеные. Читаем газеты, советские детективы, знаем, чем дело обернуться может. Так что не бойся, Наташа, будет всего лишь прохладно.

— Шпиндель! — заорал Валет. — Вали на кухню, поищи там что-нибудь нагревательное. Паяльник, что ли! И убери поднос.

— Нашел официанта, — недовольно пробурчал Шпиндель, поставил утюг на поднос и снова отправился на кухню.

— Юморной чувачок, да? — зло прищурился Валет. — Достал меня твой юмор. Ща мы тебе паяльник впаяем, посмотрим, что запоешь!

— А может, ей, а, Валет? — снова подал голос Керосин. — Я знаю куда. Ох, клево будет посмотреть, как она прибалдеет.

— В нашей демократической стране нужно со своим инструментом приходить, — посоветовал Андрей. — Паяльник у меня есть, да шнур я отсоединил и спрятал. Поищите, может, и повезет.

— Ты что, издеваешься, козел?! Шпиндель, вали сюда, придурок!

— Отдай деньги, Андрей. — Наташа снова толкнула его локтем в бок. — Ну, где же… где же…

— Фирма веников не вяжет, — вспомнил Андрей слова охранника.

— Валет, а у него провода нет. — Шпиндель с удивлением вертел паяльник. — Не пойму, как включать будем?

— Заткнись! — крикнул Валет и сжал кулаки.

— Он отдаст, отдаст. Только деньги не здесь, я отвезла их на Казанский вокзал и положила в автоматическую камеру хранения. — Не первый раз ей приходилось обманывать негодяев. И до сих пор получалось. Почему бы не попробовать еще раз?

Андрей повернул голову, с удивлением посмотрел на Наташу.

— Кончай мульку травить, — засомневался Валет. — Он выходил из хаты только в магазин. Мы пасли его.

— Он и не выносил деньги, я их вынесла. Ты же за мной не следил, не знаешь, куда я с большой сумкой ездила.

— За тобой? — озадаченно спросил Валет. — Ты была здесь?

— Нет, не была! — съязвила Наташа. — Мой жених два миллиона заработал, а я в это время кино смотрела.

Андрей закусил губу, опустил голову. Понял, что Наташа хочет обмануть бандитов, и не одобрял ее решение. А если охранник из фирмы не приедет совсем? Бандиты узнают, что их обманули, вернутся, и тогда надеяться не на что будет. Но и отдать сейчас деньги — значило бы подвести Наташу. И зачем она вмешивается?

— Кто-нибудь видел, выходила она с сумкой или нет? — спросил Валет.

— Да вроде ее здесь не было, — наморщил лоб Керосин.

— А может, и была, — пожал плечами Шпиндель. — Разве вспомнишь всех баб, которые шатались тут? Мы ж за чуваком следили.

— Да не было ее! — рявкнул Керосин. — Я бы такую запомнил.

— Я в темных очках была. И в простенькой болоневой куртке, чтобы внимания не привлекать.

— Была в темных очках, — подтвердил Шпиндель. — Я еще подумал: на хрена ей очки, если дождь идет. И… кажется, с сумкой.

— Темнит она, Валет, — гнул свое Керосин. — Чую, темнит.

— Ты бы за подъездом смотрел как следует! — снова вскипел Валет. — А если не темнит? Шпиндель помнит, а ты нет. Небось в забегаловке от дождя прятался, а Шпинделя тут оставлял.

— Не нравится мне все это, — пробурчал Керосин. — Чтобы баба сама решила два лимона отдать — такого не бывает. Она скорее удавится, а бабки не отдаст.

— Не верите — возьмите меня и поехали вместе на вокзал. Там и убедитесь, обманываю или нет.

— Ага! — Керосин недовольно покрутил головой. — Там полно ментов, она покажет!

— А мы тоже не лохи. — Валет внимательно глядел на Наташу. — Оставим голубков здесь, под присмотром Шпинделя, а сами смотаемся на Казанский. Связанные, они никуда не денутся. И если она наколола нас, пусть на себя потом обижается.

— Пусть лучше Керосин останется, — выразил недовольство Шпиндель. — Он любит с бабами разговаривать, особенно со связанными. А мне какого хрена тут сидеть?

— С нашим удовольствием, Шпиндель, — мрачно буркнул Керосин. — Но ты же за руль не сядешь.

— Пусть Валет поведет машину, — заупрямился Шпиндель.

— Ну-ну, давай, расскажи, как Валет будет тебя по Москве катать. Нашел таксиста!

— Че я тут делать буду с ними? — скривился Шпиндель.

— Смотреть, чтоб сидели тихо, не орали. Пойло на кухне не трогай, а то нажрешься и контроль потеряешь. — Валет повернулся к Наташе. — Ну давай, выкладывай все, что знаешь. Да не вздумай на понт меня брать. Вернусь — другой разговор будет.

— А ты не пугай меня, никто не ждет от тебя чего-то хорошего. Бандит был, бандитом и сдохнешь!

— Я не пугаю, сама должна бояться. И не меня, а Керосина. Умом его Бог обделил, зато крутой мужик и большой спец по бабам. Усекла юмор?

— Все вы негодяи!

— Короче! Номер камеры и код.

— Номер 112, а код 1791. Запомнишь? 17 — год революции, 91 — год путча, конец советской власти. — Наташа повернулась к Андрею. — Дорогой, не обижайся на меня. Пусть они возьмут эти дурацкие деньги и оставят нас в покое. Ты напишешь роман и заработаешь вдвое больше.

— Женщина всегда права, — пожал плечами Андрей.

Валет вытащил из внутреннего кармана куртки шариковую авторучку, записал на ладони код и номер камеры.

— Не перепутай, — забеспокоилась Наташа. — А то потом будешь на нас злость срывать.

— 91 — клевый год, — глубокомысленно протянул Валет. — Надоели коммуняки, никакой жизни при них не было.

— А как же время, которое дал нам шеф? — спросил Шпиндель.

— А что я сделаю, если бабки на Казанском? Тут и с вертолетом не уложишься. Главное — дело сделать. Время — это уж слишком, мы и так слушались его во всем, из-за этого засиделись тут. Ну, мы погнали. Смотри, Шпиндель, глаз не своди с них. Возьми там, в прихожей, палку и, если кто вякнет — сразу по шарабану! Понял?

— Да понял, понял.

Валет и Керосин покинули квартиру. Шпиндель старательно запер дверь, подхватил дюралевую палку и, вернувшись в комнату, уселся в кресло напротив дивана.

Андрей, стиснув зубы, придвинулся ближе к Наташе.

— Извини, что так получилось…

— Я тоже виновата… Побежала открывать, даже не спросила, кто пришел. Я ведь думала, это…

— Полчаса прошло… неоплаченных, — улыбнулся Андрей.

— На словах у них все четко, а на деле… — нахмурилась Наташа.

— Об чем базарите, голубки? — поинтересовался Шпиндель, вертя в руках лыжную палку. — А ну, сидите смирно и не рыпайтесь!

— Давай поговорим о чем-нибудь приятном, — предложил Андрей, не обращая внимания на грозный тон Шпинделя.

— Ага, про то, как два лимона — тю-тю, — злорадно усмехнулся Шпиндель. — А вы раздухарились, небось на острова собирались махнуть, в море покупаться. Хрен вам, а не море зимой!

Наташа тяжело вздохнула. Веревка врезалась в руки и ноги, казалось, все тело затекло, пальцем шевельнуть было больно.

— Эй ты, как там тебя… Шнобель, что ли? — жалобно сморщилась Наташа. — Хоть бы чуток ослабил веревки, больно же.

— Я — Шпиндель, запомни ты, дура!

— Запомнила. А веревки?

— Сиди, как сидела, не рыпайся, — грозно приказал Шпиндель.

— Потерпи, Наташа. Знаешь, я почему-то вспомнил, как был в Париже. Книга вышла, ну, и купил путевку, она тогда пятьсот пятьдесят рублей стоила. Вечером пошел прогуляться, заглянул в кафе «Флора», там некогда сам Жан-Поль Сартр сиживал, писал. Я сел за столик, сразу официант подбегает, что заказывать будете? А я просто хотел посидеть, представить Сартра за одним из столиков. Но у них так не принято. Заказал пиво и чашечку кофе. Официант притащил мне пиво с сиропом. Не пробовала? Гадость невероятная! Я заказывал обычное, а он почему-то решил, что с сиропом. А кофе — чашечка с наперсток. Ну, отказываться вроде неприлично, выпил, вижу перед собой счет: сто пятьдесят франков. Чуть не весь мой валютный запас! Я прямо-таки подпрыгивал от злости, когда расплачивался. После пива нужно было в туалет заскочить, а он там платный. Ну уж, думаю, дудки! Ты бы видела, как я мчался к своей гостинице по ночному Парижу! Галопом.