Карри вручил мне толстый серый конверт с логотипом «Ламаар энтерпрайзис» в уголке.

– Вот тут информация обо всех подозреваемых. Брайан, конечно, неплохой коп, однако при ближайшем рассмотрении на личных делах ненадежных лиц обнаружились «пальчики» главного управляющего.

– Спасибо, – сказал я.

– К вашим услугам, – слегка кивнул Роуз. – Связь держите через Эми и Брайана. Звоните им в любое время. От лица всей компании и скорбящих родственников Ронни Лукаса выражаю вам благодарность за то, что приняли мое приглашение.

Роуз буквально исходил искренностью. Мне вспомнилась любимая шутка Большого Джима. Вопрос: «Как в Голливуде посылают на…?» Ответ: «Можете на меня положиться».

Роуз пожал руку мне, затем Терри. Ровно через секунду после того, как он отпустил руку Терри, ни больше ни меньше, дверь распахнулась и явился мистер Лю, готовый препроводить нас к выходу. Некоторые дома оснащены кнопкой бесшумного вызова полицейских; дом Роуза, несомненно, был оснащен кнопкой бесшумного их выпроваживания.

Эми и Брайану тоже дали понять, что они свободны. Вчетвером мы проследовали за мистером Лю. Я замедлил шаг, чтобы вместе с Терри несколько дистанцироваться от Эми и Брайана, и остановился – якобы получше рассмотреть абстрактную композицию на стене.

– Восхитительно, не правда ли, Терри? – спросил я специально громко. И добавил значительно тише: – Разделяй и властвуй.

– Бесподобно, – подхватил Терри в полный голос. И добавил шепотом: – Бери девушку. Мэрилин будет куда спокойнее, если я возьму Карри.

Мистер Лю моментально заметил, что двое отделились, и остановился, взяв нас на мушку своего профессионального взгляда. Несколько секунд мы прикидывались любителями абстракционизма, затем воссоединились с Эми и Карри.

– Настоящий шедевр, – сообщил я мистеру Лю.

– Благодарю вас, – ответил он с такой интонацией, словно сам его и написал.

На самом деле над картиной, по всей видимости, трудился шимпанзе. Зато небось стоит не один миллион. Эффект голого короля.

Насчет машин я ошибся.

– Вот не ожидал, что вы ездите на спортивной машине, – сказал я Брайану, увидев, как он открывает миниатюрную красную «мазду».

– Люблю, когда в волосах играет ветер, – ответил Брайан, похлопывая себя по бритой голове. – А вообще-то, детектив, вы не ошиблись. Машина зарегистрирована на Шэрон Самаро, а в ней и пяти футов не будет вместе с каблуками, да и вес бараний. Шэрон – моя секретарша. Сам-то я езжу на «лендкрузере». «Лендкрузер» крут, но лишь до первого прокола шины. Если вас постигнет участь сия, вы добрых полчаса будете разбираться, как отцепить запаску, которую какой-то урод приторочил в районе брюха, да еще минут двадцать менять колесо.

– А вам, Брайан, конечно же, не хотелось опаздывать к боссу на тематический вечер, так что в это самое время бедняжка Шэрон меняет колесо на «лендкрузере».

– Не такая уж она и бедняжка, – улыбнулся Карри. – Она располагает моей кредиткой, моей бесконечной признательностью и моим «лендкрузером», а он, доложу я вам, и на трех колесах ездит лучше, чем этот пафосный спичечный коробок.

Терри уловил последнюю фразу.

– У меня есть ложка для обуви. Одолжить? – спросил он, наблюдая, как Карри сгруппировался и нацелился впихнуться на переднее сиденье, рассчитанное на крошку Шэрон.

– Спасибо, как-нибудь сам. Я начинал как клоун в цирке, потом уже стал начальником охраны.

Одним точным движением Карри уселся уютно, хотя и плотно. Я захлопал в ладоши.

– Копперфильд отдыхает. Смотрите-ка, у вас еще хватит места для пары пива! – удивился Терри.

– За ваш счет – с удовольствием, – отвечал Карри, похоже, и сам не ожидавший от себя подобной ловкости. – Только я больше одной банки не пью.

– Ладно, ребята, на сем я вас и оставлю. До завтра, – попрощался я и поспешил к «линкольну».

Эми успела развернуться и намеревалась выехать за ворота. Я знаком попросил ее опустить окно.

– Эми, я должен перед вами извиниться.

– Передо мной должны извиниться не меньше дюжины мужчин, но признали это вы первый. – Она рассмеялась. Смех оказался искренним, немножко девчачьим и пока единственным проявлением некорпоративных эмоций с ее стороны. – Шутка. Так за что вы хотели извиниться?

– Когда я увидел на парковке «линкольн» и «мазду», я решил, что «мазда» принадлежит вам.

– Серьезный промах. Даже не знаю, чем его можно искупить.

– Давайте я угощу вас бокалом вина.

– Вы это предлагаете как полицейский или как мужчина?

– Как полицейский.

– Я думала, полицейские на дежурстве не употребляют.

– Вот и еще один голливудский миф развенчан.

– Впрочем, если у вас чисто деловой подход, я не могу отказаться. – Эми пожала плечами почти искренне, и я принялся воображать ее реакцию, предложи я бокал вина как мужчина.

– Вы знаете, где здесь можно выпить?

– У меня квартира в Вествуде. Вы не против проехаться в сторону Вествуда?

– Не против.

– Тогда за мной. – Стекло заскользило вверх, Эми потянула рычаг коробки передач, и огромный черный «линкольн» вырулил на улицу, не дожидаясь, пока я хотя бы сяду за руль. Готов поспорить, Эми злорадствовала, глядя в зеркало заднего вида на меня, бегущего к «акуре» в надежде не отстать окончательно и безнадежно.

– Плесните-ка и мне виски, – обратился Айк Роуз к Вилланте, который бросил в тумблер с квадратным дном несколько кубиков льда.

Вилланте одарил Роуза мрачным взглядом.

– Я вам что, секретарь, что ли?

– Рассекреченный секретарь, по милости моей Ханны. Верно, дядя Ричард? – рассмеялся Роуз.

Вилланте потянулся к хрустальному декантеру и переменил тему:

– Когда вы летите в Нью-Йорк?

– Забудьте про Нью-Йорк. Я лечу в Вегас.

– И что вы там будете делать? – Вилланте протянул Роузу виски. – Общаться с крестной мамочкой?

– Зря вы ее так называете – и у стен есть уши. А вы на то и адвокат, чтобы уметь извернуться даже в пределах сосисочной оболочки. – Айк сделал глоток, откинулся в кресле, закрыл глаза и стал ждать, когда виски займется его истрепанными нервами.

Перед мысленным взором Айка возникла Арабелла Леоне – никакая не крестная мамочка, а холеная стерва с мозгами.

Арабелла позвонила Айку четыре года назад. Просто позвонила, безо всяких предупреждений, сама, а не через секретаршу. Арабелла набрала номер «Ламаар энтерпрайзис» и попала на цербера Роуза, Мэг Дерхам. Мэг узнала фамилию и переключила Арабеллу на Айка, который не смог отвертеться от разговора.

– Мистер Роуз, с вами говорит Арабелла Леоне, – раздалось в трубке. – Я являюсь вашим акционером.

– И сколько же у вас акций? – спросил Айк.

– Одна, – отвечала Арабелла. – Я бы купила еще, но уж очень неприглядная у вас сейчас финансовая картина. Кстати, почему бы нам не объединиться и не поднять наконец стоимость ваших акций на ту высоту, которой они заслуживают?

– Мисс Леоне, вы меня заинтриговали, – произнес Айк. – Мои люди из отдела развития бизнеса вам перезвонят.

– Айк, – перебила Арабелла, – я ведь могу называть вас по имени? Так вот, – продолжала она, не дожидаясь разрешения, – у вас, Айк, репутация чрезвычайно умного человека, поэтому повторять я не буду. Я не желаю разговаривать с вашими людьми из отдела развития бизнеса. Я и без них знаю, что такое бизнес и с чем его едят. Мне нужен партнер уровня «Диснея», «Тайм Уорнер» или «Ламаар энтерпрайзис». Вам я позвонила первому. Вам, а не вашим лизоблюдам. Когда захотите услышать мое мнение, позвоните. Мой телефон есть в «Желтых страницах», в разделе «Невероятно успешные управляющие».

И она повесила трубку.

Роуз позвонил Арабелле на следующий же день. Неделю спустя они встретились в Вегасе. Прямо из аэропорта Роуза привезли в «Камелот», и личный лифт Арабеллы доставил его в пентхаус. Айк воображал, что Арабелла встретит его в белом костюме, отделанном леопардовым мехом, и в золоте – иными словами, в парадной одежде Принцессы Мафии. Однако телохранитель препроводил Айка в просторный кабинет без окон, обставленный в стиле обычного номера отеля средней руки и на соответствующую сумму. Арабелле Леоне не было нужды пускать пыль в глаза, чтобы заключить договор, – оказалось достаточным лишь встать при появлении Роуза.