– Да, – процедила Вики Пардини. – Он забрал мои пятьдесят штук.

– Я задал вопрос мистеру Ломаксу, дорогуша, – заметил Каппадонна. – Сидите помалкивайте пока. Итак, мистер Ломакс, я правильно излагаю?

– Правильно, – кивнул я.

– Продолжим. Акции, которые Фрэнки должен был купить, продолжали расти в цене. Однако, поскольку у Фрэнки не было денег, он решил соблазнить миссис Пардини в надежде, что, увлекшись им, она забудет об акциях. Правильно?

– Именно так я вижу ситуацию.

– Хорошо. Итак, ваш брат воспользовался доверчивостью этой очаровательной женщины и попрал ее добродетель. Неудивительно, что миссис Пардини решила нанять человека, который преподал бы вашему брату хороший урок. Как бы то ни было, наш с вами, мистер Ломакс, общий друг, которому вовсе не хочется видеть вашего брата мертвым, связался со мной, а я связался с миссис Пардини, поскольку считаю, что смогу помочь ей вернуть деньги и восстановить доброе имя. Именно таков наш бизнес. Рука, что называется, руку моет. Единственная загвоздка состоит в следующем: есть ли деньги у вашего брата?

– Сколько конкретно он должен?

– На настоящий момент сто пятнадцать тысяч долларов. Акции, которые он обещал приобрести, сейчас стоят девяносто тысяч. Мне лично за посредничество в этом щекотливом деле ваш брат должен десять тысяч долларов. Столько же должна мне и миссис Пардини. Будет только справедливо, если за нее заплатит ваш брат, поскольку именно он является причиной всего случившегося. Если вы сильны в арифметике, мистер Ломакс, вы, возможно, успели сложить эти цифры – и получили только сто десять тысяч долларов. За что же еще пять тысяч? – спросите вы. А я отвечу: эти пять тысяч мы пожертвуем малоимущим прихожанам церкви, поскольку священник любезно согласился предоставить нам помещение для проведения переговоров. Платеж должен состояться завтра, ровно в полдень. Карты «Американ экспресс» к оплате не принимаются.

– Речь идет о крупной сумме наличными, – сказал я. – Большинство банков в выходные закрыты.

– Значит, приспело время для крупного снятия денег со счета. – Каппадонна вручил мне алюминиевый кейс. – Думаю, это вам понадобится, мистер Ломакс.

– Где и кому я должен передать деньги?

– Завтра вы поедете в Сенчури-Ситимолл. Машину оставите на подземной парковке, подниметесь на двенадцатый уровень. Купите билет на сеанс, который начинается в полдень, в кинозал номер шесть. Понятно?

– Кинозал номер шесть. Полдень.

– Двое моих помощников будут сидеть в предпоследнем ряду, между ними будет одно свободное кресло. Вы сядете в последнем ряду точно за этим свободным креслом, положите кейс с деньгами на пол и подтолкнете его вперед. Свет погаснет, мои помощники уйдут с кейсом, а вы выждете еще пятнадцать минут и тоже уйдете.

– А вдруг мне захочется досмотреть фильм до конца?

Каппадонна рассмеялся.

– Приятно видеть, что вы не утратили чувство юмора. Можете сидеть в кинотеатре хоть до Рождества. А вот двигаться с места, прежде чем пройдет пятнадцать минут, вам нельзя. К тому времени мы успеем дважды проверить содержимое кейса. Если все окажется в порядке, считайте своего брата свободным заниматься любыми делами и не опасаться репрессалий. Миссис же Пардини будет вольна заниматься своими делами, не опасаясь, что ее супруг, который является моим партнером по бизнесу, когда-либо будет иметь неудовольствие узнать, насколько плохо она разбирается в людях. Так что в нашем деле проигравших нет, одни победители.

Я взглянул на миссис Пардини. Для победительницы она выглядела мрачновато.

– Значит, вознаграждение за посредничество, которое выплатит мой брат, выразит степень признательности нашей семьи вам за услуги?

– Буду надеяться, что вы вспомните об этой малости, если меня вызовут в суд за переход улицы в неположенном месте, – произнес Джо, похлопывая меня по плечу, словно закадычный друг.

Переход улицы в неположенном месте. И это говорит человек, слова которого о том, что лучший способ сохранить в секрете известное двоим – убрать одного, стали уже крылатым выражением.

– Миссис Пардини, – обратился Каппадонна к Вики, – скажите мистеру Ломаксу «до свидания». Вы с ним больше не увидитесь.

– До свидания, – выдавила оцепеневшая Вики.

– Простите моего брата, миссис Пардини. Я уверен, он не хотел причинить вам страдания. Он в некотором роде болен – у него пагубная склонность к азартным играм.

– Я тоже в некотором роде больна, – процедила Вики. – У меня пагубная склонность к придуркам.

Каппадонна пожал мне руку.

– А вы гораздо лучше вашего брата, – похвалил он, провожая меня до двери. Там уже поджидала пара начинающих душегубов. Они довели меня до машины и долго смотрели мне вслед.

Вернувшись домой, я сварил кофе, принял душ, побрился и пролистал «Лос-Анджелес таймс». Согласно неподтвержденным данным, из «Ламаар» уже уволилось четыре тысячи человек. Учитывая масштабы угрозы, число было невелико. Однако автор статьи подчеркивал, что большая часть низкооплачиваемого персонала не потрудилась написать заявления об уходе. Уборщики, официанты, горничные, механики и сантехники просто перестали являться на работу. Кроме того, несколько тысяч продавцов, менеджеров низшего и среднего звена, актеров-мультяшек и рады были бы вручить заявления своему непосредственному начальству, да начальство успело слинять прежде, чем сориентировались подчиненные.

Ровно в шесть утра я позвонил Большому Джиму.

– У меня хорошая новость. Они согласились прекратить преследование Фрэнки. Правда, это обойдется в кругленькую сумму, зато Фрэнки будет жить и еще немало геморрою нам доставит.

– Слава Богу, – с чувством произнес Большой Джим. Нет чтобы сначала спросить «сколько?». Но такой уж у меня отец.

– Они требуют сто пятнадцать тысяч долларов, – заметил я.

– Сколько? Прощай, обеспеченная старость.

– А что ты хотел? Воспитание детей нынче недешево. Кстати, эта сумма нужна завтра к полудню. Наличными.

– Не вопрос, – отвечал Большой Джим. – Деньги давно у меня в сейфе.

– Ничего удивительного. Подумаешь, сто пятнадцать штук. Каждый столько в доме держит, на всякий пожарный.

– Это Энджел придумала. Сказала, что рано или поздно деньги нам понадобятся, вот я и обналичил карты. И знаешь, когда банковские служащие произносят «за преждевременное снятие со счета взимается штраф», они штраф и имеют в виду. Клерк сказал, что я совершаю ошибку, а я ему ответил, что совершил ошибку, когда вздумал завести второго ребенка. Что же это за уроды, которые отказываются принимать чеки?

– Юридически они правы, – возразил я. – Просто так получилось, что они снимут с нашей беды свою порцию сливок. А урод – извини, конечно, – здесь один. Угадай кто.

– Сынок, мне очень жаль, что тебе пришлось замараться. Удивляюсь, как ты вообще время нашел. Я ведь тоже «Новости» смотрю. У тебя, наверно, от безнадеги с делом «Ламаар» уже ум за разум заходит.

– Мне помогают триста агентов ФБР да еще секретарь совета национальной безопасности. Я подумал, ничего с ними не сделается, если я пару часов уделю безнадеге с делом Фрэнки Ломакса.

– Спасибо. Как мы будем платить?

– Платить, папа, буду я. Завтра ровно в десять утра ты передашь мне деньги, а я передам деньги им.

– А мне почему с тобой нельзя?

– Потому что при виде тебя они увеличат сумму. Считай, что это мое задание. И действовать мы будем так, как я скажу.

– До чего ж ты упрямый. Весь в мать. Хорошо, уговорил, я привезу деньги. В десять домой к Дайане.

– С чего ты взял, что я буду у Дайаны?

– А с того, детектив Тормоз, что умственные способности вы от матери не унаследовали.