– Здесь, – сухо ответил анестезиолог. – Смерть Джулиет Спринг – вы ведь занимаетесь крионикой. – Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

– Да, конечно.

– Мы собираемся доставить вашу жену вниз, в главную операционную.

Внезапно в толпе медиков образовалась брешь, и Джо увидел тело, лежавшее под запятнанной кровью простыней на зеленой металлической каталке, опутанной проводами и трубками. Мужчина в зеленом откинул простыню, однако прошла еще одна ужасная минута, прежде чем Джо понял, что перед ним не манекен, не учебный муляж, а его жена, вся исполосованная ужасными рубцами.

Для медиков она была всего лишь очередной пациенткой. Некоторые из них проталкивались мимо нее, словно она вообще не существовала. А человек в зеленом касался ее тела пальцем в резиновой перчатке, будто имел дело с куском мяса, который он вывез на рынок.

Джо почувствовал неожиданное сходство этой сцены с той, которую наблюдал в этом же госпитале лишь несколько недель назад, когда тут находилась Джулиет Спринг. Но он тут же заставил себя вернуться к действительности.

Борись, дорогая. Ради бога, пожалуйста, борись. Я так тебя люблю.

Ему захотелось прикоснуться к ней, взять ее руку, поцеловать ее, но Карен, казалось, больше не принадлежала ему, она была чужой собственностью, и он больше не имел на нее никакого права.

Роланд Данс, стоявший у него за спиной, занимался проверкой аппаратуры. Джо услышал, как он сказал какому-то человеку в белом халате:

– Дадим ей наркоз здесь, а потом спустим прямо в операционную.

«Нет, она не собирается в морозильник, – думал Джо. – Карен не хотела быть замороженной, она предпочитает умереть и истлеть, как все остальные. Ты доволен?»

К нему подошла сестра Бликинг.

– Если я отведу вас в комнату, где вы сможете подождать, у вас будет возможность заходить и сюда, и к вашему сыну, – предложила она.

Но Джо чувствовал, что не может пребывать в беспомощном ожидании.

– Думаю, я мог бы выйти и побродить вокруг здания.

– Выпейте чаю, возможно, это вам поможет.

– Я, пожалуй, пойду в кафетерий.

– Отличная мысль. Я провожу вас.

– Я знаю дорогу… по крайней мере, я заходил туда на прошлой неделе… я… – Он вдруг сообразил, что не сможет найти туда дорогу.

Сестра провела его по широкому коридору, затем указала дверь и объяснила, как вернуться в отделение скорой помощи. Джо вошел в кафетерий и остановился, пытаясь справиться с неожиданно нахлынувшими эмоциями. Часы на стене показывали без десяти одиннадцать. За прошедший час перевернулась вся его жизнь. Ведь совсем недавно он поцеловал жену и сына и отправился на работу. А теперь гадает, стоя в больничном кафетерии, проживет ли Карен еще хотя бы час.

Джо не мог этого вынести. Он резко повернулся и направился к выходу из госпиталя, где, покуривая, слонялись двое сотрудников скорой.

Он обошел вокруг блока. Было странно видеть людей, одетых в обычные костюмы, и его удивляло, что он одет так же, как и они. Небо затянули облака, и стало темнее. На другой стороне улицы находился убогого вида паб под названием «Герб брадобрея» и ряд викторианских домов с террасами, в стены которых въелась вековая копоть.

Пожилая супружеская пара шла от одного из этих жилищ. Они ступали медленно, отдыхая после каждого шага. Старик поддерживал старуху под руку.

Пока смерть не разлучит нас, подумал вдруг Джо. Раздражение росло в нем по мере того, как он наблюдал за этой парой и пытался представить себе, как они выглядели молодыми. Старость и смерть. Наши враги. Человеческие тела так хрупки, так недолговечны. Если бы Карен и Джека заложить в компьютеры, им не пришлось бы страдать. Они могли бы отказаться от своих обезображенных тел и получить новые. В один прекрасный день люди перестали бы терять близких.

Так размышлял он под этим мрачным небом, проходя по тротуару мимо магазина ковров, мимо лавки зеленщика, мимо газетного магазинчика. Его взгляд привлек заголовок: «Мать и дитя в горящей машине».

Он остановился и вошел к газетчику. Это была «Инвинг Аргус», в которой он увидел фотографию перевернутой горящей машины и снимки двух полицейских; подпись внизу гласила: «Герои – победители огня. Констебль Джим Тинтри и сержант Берни Симпсон». Джо вытащил один экземпляр из пачки, лежавшей около двери, и со смешанным чувством ужаса и любопытства просмотрел заметку. Из нее он не узнал ничего, что не было бы изображено на снимках, за исключением того, что один из героев-полицейских, Джим Тинтри, 38 лет, выступал за команду Великобритании в марафоне на Олимпийских играх 1984 года. Джо сунул газету обратно в пачку, так и не купив ее. Затем снова вернулся в госпиталь, в отделение несчастных случаев и первой помощи.

Самоуверенный молодой человек в модном сером костюме подошел к Джо, держа в руке раскрытый блокнот.

– Профессор Мессенджер?

Молодой человек был вежлив, но выражение целеустремленности на его лице настораживало.

– Да, – ответил Джо, сразу сообразивший, кто перед ним.

– Пол Винсент из «Ивнинг Аргус». Могу ли я задать вам несколько вопросов в связи с несчастным случаем, произошедшим с вашей женой?

Джо с мягкой улыбкой покачал головой:

– Извините, но только не сейчас, пожалуйста.

Он сделал шаг, собираясь уйти, но репортер, пятясь перед ним, продолжал:

– Профессор, но я хотел бы, чтобы вы прокомментировали очень важный момент, касающийся дорожных огней.

Джо нахмурился:

– Простите?

– Вы ведь специалист по компьютерам, поэтому меня очень интересует ваше профессиональное мнение.

– Что вы имеете в виду?

– Вам известно, что система светофоров в Брайтоне и Хоуве управляется компьютерами?

– Нет, я об этом не знал.

Он с неохотой выговорил эти слова, не желая обсуждать только что услышанное, однако репортер проявил настойчивость:

– Я полагаю, что компьютеризованные системы регулирования в наши дни довольно широко распространены с целью управления дорожными потоками в разное время суток. – Репортер выдержал паузу, как это делает судья, обращаясь к присяжным. – Предположим, профессор, что имеются системы безопасности, предотвращающие возможность одновременного включения зеленого света во всех направлениях…

Джо почувствовал, как по спине его пробежал холодок.

– Да, – произнес он неуверенно, – защитные устройства могли быть встроены в систему.

– Так почему же, как вы думаете, произошел сбой нынешним утром? У вас есть какое-нибудь мнение на этот счет?

– Простите, а что, собственно, было не в порядке?

– А вы не слышали? – удивился журналист.

– Не слышал – чего?

– О светофорах. Похоже, что в компьютерную схему попал ложный сигнал, который подавил защитное устройство. – Репортер сделал паузу, увидев ужас на лице Джо. Затем проговорил: – И во всех направлениях одновременно загорелись зеленые огни.

Вскоре после двух часов дня Джек открыл глаза.

Джо сидел рядом с ним и наблюдал, как к сыну медленно возвращается сознание.

– Привет!

Джек посмотрел на отца не вполне осмысленным взглядом.

Джо наклонился и поцеловал его.

– Как ты себя чувствуешь?

Джек надул губы, затуманенными глазами посмотрел на него и заснул еще на полчаса.

Мистер Рейли сказал, что они установят неврологическое наблюдение за Джеком в течение этой ночи, а утром проведут кое-какие тесты. Но относительно Карен Джо не получил никаких существенных новостей до половины пятого. Она оставалась в операционной уже в течение шести часов. Сестра Бликинг регулярно сообщала ему одно и то же: разрывы печени у Карен вполне излечимы. Но мистер Рейли оказался прав в своих первоначальных подозрениях: частицы костного мозга действительно проникли в легкие, что вызывало дополнительные трудности с дыханием. Вдобавок у нее открылось серьезное кровотечение в области грудной клетки.

Джо вернулся в комнату ожидания и некоторое время сидел, глядя на телефон, прежде чем решился сделать звонок, на который его натолкнул разговор с репортером «Аргуса».