– Куда вы записались на криоконсервацию, в какую организацию?

– В «Крионит-фонд». Кажется, это единственная организация, чьи пациенты остаются в Англии. Все другие организации – транзитные, они отправляют своих пациентов на хранение в Штаты.

Джо кивнул.

– А знаете, кто основал этот фонд?

– Кто?

– Блейк Хьюлетт.

– Я не знала этого. Разве вы не сказали, что он – профессор криобиологии?

– Так и есть.

– Значит, университет не имеет ничего против его занятий криоконсервацией?

– Он вложил в университет большие средства, – ответил Джо.

Джулиет испытующе посмотрела на Джо:

– То, что я вам рассказала… про мою болезнь… это как-то повлияло на ваши намерения относительно меня? Я хочу сказать… я пойму вас, если вы теперь откажетесь от меня.

– Я намерен принять вас, – твердо проговорил Джо.

– Правда? – Девушка смотрела на него с недоверием.

– Правда! – Джо широко улыбнулся. – Полагаю, нам только нужно решить, с какого дня.

– Давайте с завтрашнего, – тут же предложила Джулиет.

Джо рассмеялся:

– Вам еще нужно договориться о стипендии.

Девушка покачала головой:

– Я не располагаю временем. У меня имеются кое-какие собственные средства, и я хотела бы начать работу как можно скорее.

– Ну хорошо, – кивнул Джо. – Только дайте мне несколько дней на утряску кое-каких бюрократических формальностей. – Он в упор посмотрел на Джулиет. – Я надеюсь, что публикации о моей работе не дают вам… – Профессор запнулся.

– Поводов для излишнего оптимизма?

Джо опустил голову, не в силах смотреть ей в глаза. Затем едва заметно кивнул.

– Все врачи утверждают, что шансов у меня нет. А когда нет надежды, профессор, то нечего и терять.

Позже, выйдя из ресторанчика, Джо сам не заметил, как обнял девушку. Он был пьян, ноги не слушались его. Сквозь туман в голове пробивалась мысль: сможет ли Джулиет после выпитого вина вести машину? Да и вообще, разрешено ли ей водить машину по медицинским показаниям?

Дождь кончился, по улицам разлился плотный липкий туман. Они вернулись в здание «Кобболд–Тессеринг». Джулиет вытащила из компьютера кассету и упаковала ее для Джо в пакет «Джиффи». Джо взял его со странным чувством, что если он уронит и разобьет кассету, то тем самым разобьет свой мозг.

Голова у него шла кругом. По пути к станции Виктория Джо тщетно боролся со сном. Он то и дело засыпал и просыпался от рева мотора, замечая вокруг только разноцветные пятна огней.

Неожиданно до него дошло, что они уже приехали и Джулиет ожидает, когда он вылезет из машины. Даже в темноте Джо узнал эту улицу. Вот фасад гостиницы «Гросвенор», за ней газетные стенды. Дальше – вход на станцию. Часы в автомобиле показывали 12:50.

– Вы уверены, что в такое время доберетесь поездом? – озабоченно спросила Джулиет.

– На Гатуик они ходят всю ночь. А оттуда на такси. Все будет нормально, – пробормотал Джо, повернувшись к девушке. – До понедельника… – Он неловко склонился к Джулиет, чтобы поцеловать ее в щеку, но в этот момент и она к нему повернулась, и их губы встретились. Джулиет не отпрянула, не отвернулась. Губы ее были сухими и прохладными.

Джо растерялся, не зная, что делать. В этот момент Джулиет глянула куда-то в сторону. Джо решил, что она хочет отодвинуться, однако ее губы снова коснулись его губ, а затем плотно прижались к ним. Ее пальцы ласково ерошили его волосы, язык мягко и настойчиво пробирался между его губ… и Джо словно рухнул в бездонную пропасть. Он не мог поверить, что эта девушка находится на грани смерти. Очнувшись, Джо медленно и осторожно отстранился. Несколько мгновений они с улыбкой смотрели друг другу в глаза.

– Я… – в смущении пробормотал Джо. – Спасибо вам… за то, что показали мне вашу лабораторию.

– Вы взяли кассету?

Джо показал ей пакет «Джиффи».

– Созвонимся завтра?

– Я позвоню вам, – сказала Джулиет.

Джо хотелось еще раз поцеловать ее, но вместо этого он на ощупь нашел ручку дверцы и повернул ее.

Он вылез из машины в ночную сырость. Джулиет помахала ему рукой, и Джо со стуком захлопнул дверцу. Задержавшись на мгновение, профессор повернулся к зданию станции и, спотыкаясь, глубоко порясенный, направился в вестибюль.

Домой Джо вернулся почти в три часа ночи. Он вылез из такси и как можно осторожнее захлопнул дверцу, чтобы не разбудить Карен. Свет над крыльцом горел, и видно было, что и в прихожей тоже. Здесь оказалось на несколько градусов холоднее, чем в Лондоне, и не было никаких признаков недавнего дождя. Над головой, пронзая своими лучами черноту неба, горели звезды, и серп луны разливал над землей холодный, безжизненный свет.

Вокруг царило безмолвие. Уличные фонари, сбегающие вниз по дороге, отбрасывали на притихшие фасады домов оранжевые отблески. Джо успел лишь отчасти протрезветь. Он не без труда вставил ключ в замочную скважину, медленно повернул его и толкнул тяжелую дубовую дверь. Дверь заскрипела, и Джо, вздрогнув, с величайшей осторожностью прикрыл ее за собой. Замок щелкнул, точно выстрел. Над лестничной площадкой второго этажа блеснул в темноте глазок видеокамеры, зафиксировавший возвращение домой профессора Мессенджера.

Джо вытащил из кармана пакет «Джиффи» и положил его в прихожей на столик. Затем снял мокрый плащ и повесил на вешалку красного дерева, выполненную в викторианском стиле. На бежевом коврике, устилавшем прихожую, стоял игрушечный грузовичок, рядом возвышалась пирамидка из кубиков. Джек. Мысль о сыне вызвала улыбку, сменившуюся мучительной гримасой. В течение всего пути домой Джо думал только о поцелуе в машине.

Все было как в тот раз, когда они впервые поцеловались с Карен. Нет, пожалуй, не совсем так. Этот поцелуй оказался более жарким. Или нет? Джо даже теперь чувствовал запах Джулиет, ощущал ее шелковистую кожу и мягкие волосы, ее горячее дыхание, обдающее одновременно сладковатым запахом вина и кислым табачным дымом. Но ему даже нравился этот запах, так как он был частью Джулиет.

Попавшиеся на глаза игрушки напомнили о спящем в детской наверху маленьком сыне. Джо устыдился воспоминаний о поцелуе в машине, однако он был не в силах их отбросить, настолько приятными они казались.

Стараясь ступать потише, Джо крадучись поднимался по лестнице. Когда он добрался до узенькой лестничной площадки второго этажа, стала видна приоткрытая дверь супружеской спальни, а дальше по коридору, как всегда, – открытая дверь в детскую.

– Джо?

Он вздрогнул, услышав голос Карен. Затем что-то щелкнуло, и комната наполнилась мягким красноватым светом.

– Привет, – негромко проговорил Джо.

Когда он вошел, Карен, шурша простынями, села на постели. Она не выглядела заспанной. Возвращение мужа успокоило ее, и теперь она рассердилась.

– Что случилось, Джо? Я ужасно волновалась.

– Случилось? Ничего, дорогая. Мне нужно было съездить в Лондон… Я говорил тебе.

– Уже три часа ночи!

Джо закрыл дверь спальни.

– Я же говорил тебе. Мне нужно было съездить в исследовательскую лабораторию «Кобболд–Тессеринг», посмотреть эксперимент с искусственным интеллектом.

– Ты не говорил, что вернешься так поздно.

– Пришлось подождать, пока компьютер загрузится.

– Почему же ты не позвонил мне? Я уже собиралась сообщить в полицию, думала, что тебя ограбили или ты разбился на машине.

Лицо Карен было бледным, и Джо невольно сравнивал внешность жены со свежей красотой Джулиет. Он терзался чувством вины, но ничего не мог с собой поделать. Почесывая в затылке, Джо открыл дверцу платяного шкафа, снял пиджак и повесил его в шкаф. При этом металлические вешалки-плечики несколько раз звякнули.

– Ты говорил, что вернешься домой часов в одиннадцать – двенадцать.

Джо пытался справиться с узлом галстука. Конечно. Все получилось глупо… Нужно было позвонить. Он наконец-то развязал узел и повесил галстук на проволочную перекладину.