Слезы катились из уголков глаз — слезы страха и отчаяния. Потому что я не знала, что делать. Подчиниться или сопротивляться?

Я взглянула на поворот, куда она велела свернуть. Мы постепенно поднимались в горы по извилистой дороге. Но этот съезд вел прямо вверх. По бокам — высокие деревья. Возможно, я могла бы врезаться в них. Это был мой единственный шанс. Нужно было только молиться, чтобы, если она выстрелит, пуля не попала в меня… или хотя бы не оказалась смертельной.

— Поворачивай! — заорала Райна.

Я дернула руль, сделала резкий поворот, посылая гравий в стороны. Райна вцепилась в мои волосы еще сильнее, пытаясь удержаться на месте, и боль снова вспыхнула на коже головы.

Я как-то удержала машину на дороге, выровняла руль и поехала вверх по склону. Подъем был крутым, и разогнаться так, как мне хотелось, было трудно. Я вжала педаль газа, надеясь, что не совершаю ошибку и не отправлю нас в один из обрывов по левую сторону дороги.

Райна не отпускала моих волос, крепко их сжимая, и в то же время обернулась.

— Чертовы копы, — прошипела она и направила пистолет в заднее стекло.

Сердце екнуло от страха, и я молилась, чтобы она промахнулась. Чтобы она не ранила заместителя Аллена.

Раздался выстрел, и стекло растрескалось, покрывшись паутиной. Потом еще один. И еще. Сколько пуль вмещает ее пистолет? Я не имела ни малейшего понятия. Может, он уже пуст. А может, в запасе ещё целая обойма.

Воздух пронзил ее хриплый, жуткий смех:

— Посмотрим, как он будет подниматься в гору без переднего колеса.

Я взглянула в зеркало — всего на миг. Через разбитое стекло я увидела, как машина Аллена резко остановилась. Желудок скрутило. Если я сейчас врежусь — помощи не будет. Оставалось надеяться, что удар будет достаточной силы, чтобы хоть немного повредить Райну.

От самой этой мысли меня замутило. Несмотря на все, что она делала, я не хотела причинить ей боль. Она уже прошла через ад. Боль, которая, очевидно, изуродовала ее сознание.

Я знала, каково это — не доверять собственному разуму, собственным воспоминаниям. Они становились запутанным клубком, в котором невозможно найти ни начало, ни конец. Как провод, потерявший назначение. Ты уже не знал, чем он был прежде, потому что теперь он стал чем-то иным. Тем, из чего нет выхода.

Но теперь я видела. Теперь знала. Правда, наконец, нашла меня. А любовь к Шепу помогла мне это понять — будто он снял с моих глаз пелену. Я могла видеть мир новым взглядом, всеми его оттенками и красками.

Это был дар, за который я не смогу отплатить.

Но я могла быть достаточно смелой, чтобы бороться за то, что у нас было.

Я вцепилась взглядом в дорогу. Через деревья слева я знала — там резкие обрывы, утесы. Я не собиралась рисковать и лететь вниз к камням. Но с правой стороны был только лес.

Эти деревья когда-то стали моим утешением, когда я переехала в Спэрроу-Фоллс. Их бесконечная красота, их спокойный аромат. Я надеялась, что они спасут меня еще раз.

Я повернула руль вправо и вдавила педаль в пол. Райна закричала.

Шеп

— Садись, — скомандовал Энсон, распахивая дверь своего пикапа.

Я не стал ждать второго приказа. Просто забрался в кабину и захлопнул дверь, в тот момент как он обошёл и занял место за рулем.

Энсон завел мотор и резко сдал назад.

— Открой бардачок. Там полицейский сканер. Поймем, где они сейчас.

Трейс не стал делиться этой информацией со мной, велел ждать звонка. Черта с два я бы остался дома, сложа руки, пока Тея где-то там борется за свою жизнь.

Ее жизнь.

Одна только мысль об этом — как удар кулаком в живот. Из легких вышибло воздух. Все внутри пылало, будто меня целиком охватило пламя.

Именно так бы и было, если бы с Теей что-то случилось. Я больше не мог жить без нее. Не после того, как узнал, что значит быть любимым ею. Она делала все ярче, глубже. Просто ее присутствие рядом делало мир четче, красивее.

— Нажми оранжевую кнопку. Сканер уже должен быть настроен на канал округа Мерсер, — сказал Энсон, сильнее вжимая педаль газа, отчего щебень полетел из-под колес.

Я нащупал в бардачке прибор, похожий на рацию. Нажал на оранжевую кнопку и в динамике зашипела статика.

— Машина четыре ведет преследование Теи Стюарт и неизвестного лица на дороге Террас, чуть дальше отметки тридцать. Машина Аллена выведена из строя. Прозвучали выстрелы. Неизвестное лицо вооружено.

Я сжал сканер с такой силой, что пластик заскрипел. Тут же ослабил хватку, заставив себя не сломать единственную связь с Теей.

Прозвучали выстрелы.

Глаза жгло, будто их опустили в кислоту. Тея ранена? Кровоточит? Или того хуже?..

— Держись, брат. Мы ее найдем, — сказал Энсон, давя на газ. Пикап понесся по двухполоске.

Мы были недалеко от поворота, который упоминал диспетчер. Но все равно — не настолько близко. Когда на кону — человеческая жизнь, и особенно жизнь Теи, каждая секунда может все изменить.

Энсон резко свернул на дорогу Террас. Ее так назвали из-за многочисленных обзорных площадок, террасами уходящих с горы в долину. Красивая, живописная дорога. Но ночью или зимой — смертельно опасная.

Желудок скрутило, когда мы проехали мимо Аллена, стоявшего возле своей разбитой машины — стекло выбито, шина лопнула. Энсон не остановился. Не сбавил ходу, пока мы не увидели скопление машин правоохранителей впереди. Только тогда притормозил и встал.

Но я уже распахнул дверь. Вышел за долю секунды, рванул вперёд — и тогда увидел ее.

Машину Теи. Темно-синий седан теперь был похож на груду металлолома. Он врезался носом в огромное дерево — сосну пондерозу. Вся передняя часть всмятку. Все окна выбиты. Подушки безопасности сработали.

Я перестал дышать. Это кровь на подушке со стороны водителя? Где, черт возьми, Тея?

Чья-то рука легла мне на плечо.

— Я же сказал ждать моего звонка.

Я резко повернулся. Трейс.

— Это Тея.

Этого ответа было достаточно. Потому что Тея — это все.

В его взгляде промелькнула тень боли. Он знал. Знал, что именно Тея помогла мне найти ту часть себя, в которой я так отчаянно нуждался. Он сам видел, какая она особенная. Мир становился лучше просто потому, что в нем была она.

Трейс сглотнул:

— Они ушли в лес. Мы собираемся прочесать его.

Внутри пронесся всплеск облегчения — она жива. Но за ним пришла ярость, смешанная с ужасом.

— Куда он ее тащит? — прорычал я. Брендан не знал эти места. Даже не должен был знать про этот перевал.

— Он? — переспросил Трейс, нахмурившись.

— Брендан, — рыкнул я.

— Это не Брендан. Это Райна Уилер.

Имя ударило, как кулак в лицо. Та самая тихая женщина с вечно неловкой улыбкой? Последняя, кого я бы заподозрил в том, что она наставит на Тею пистолет.

— Что? Почему?

Слова срывались, путались, налетали друг на друга. Это не имело смысла.

Трейс покачал головой, его лицо прорезала тревога.

— Понятия не имею. Я думал, они подруги.

Энсон подошел ближе, оглядел машину, потом поднял взгляд к склону.

— Если она была жертвой постоянного насилия, такое может спровоцировать психоз.

Тошнота поднялась к горлу, сменившись удушьем. Мне нужно было двигаться. Я не мог больше ждать. Мне нужно было найти Тею. Сейчас.

— Шеп, стой! — крикнул Трейс. Но я продолжал идти. Он выругался: — Флетчер, со мной. Хансен, бери остальных, прочёсывай лес!

Энсон догнал меня.

— Стой.

Я проигнорировал его.

Он схватил меня за руку, но я вырвался.

— Как ты остановился, когда Сайлас держал Ро? Блядь, Энсон, ты же знаешь, я не могу остановиться. Я должен найти ее. Я не могу допустить, чтобы... — Голос сорвался. Разлетелся на осколки. — Я не могу, чтобы с ней что-то случилось.

Энсон не обиделся на толчок. Он снова подошел вплотную.

— Я не говорю не искать ее. Я говорю остановиться и подумать. Куда Райна могла ее утащить?