Он провел кончиками пальцев по нежной коже моего живота, приподнимая майку всего на сантиметров…

— Как гладко здесь было бы на ощупь.

Соски напряглись, отчетливо обозначившись под тонкой тканью майки. Я хотела, чтобы она исчезла. Хотела, чтобы и с Шепа не осталось ничего — между нами не должно быть ни малейшего барьера.

— Шепард, — прошептала я.

Его глаза сверкнули золотом.

— Не торопи меня. Дай мне насладиться каждой секундой.

Пальцы Шепа поднялись выше, костяшки легко коснулись нижней стороны груди.

— Такая идеальная. — Он обхватил ладонью одну грудь под тканью.

Я прикусила губу, сдерживая стон, и выгнулась навстречу, жаждая большего.

Второй рукой он стянул с меня майку, и она мягко упала на пол. Его взгляд потемнел, стал томным, когда он опустил глаза к моей груди.

— Эти милые соски просто умоляют о внимании.

Он склонился и сомкнул губы вокруг одного из них, глубоко втянув в рот.

Каждая клеточка моего тела ожила, словно пробудившись от сна. Нервы тянулись к нему, искали, жаждали большего.

Я не могла оторваться от ощущений — его язык обводил кружок за кружком, играя с моим соском, делая его всё туже и туже. Я не удержалась и вцепилась в его футболку, будто только это удерживало меня от полного растворения. Когда его зубы едва коснулись чувствительного бугорка, из моего горла вырвался стон.

Шеп тут же отстранился, но его рука поднялась, чтобы коснуться моего лица. Он провёл пальцем по моим губам, будто хотел узнать, откуда вырвался звук.

— Обожаю эти звуки, — прошептал он. — Никогда не хочу, чтобы они прекращались.

Его пальцы скользнули ниже — по линии подбородка, к пульсирующей точке на шее. Он обрисовал невидимую дорожку по ключице, вниз по груди и животу, пока не добрался до пояса моих хлопковых пижамных штанов.

— Все думаю, что ты там носишь, — прошептал он, голос стал хриплым. — До сих пор так и не увидел. Белый хлопок? Нежное кружево? Скользкий атлас?

Мой язык на миг показался изо рта, облизав нижнюю губу. Я почти проговорилась, но не захотела лишать его удовольствия открытия.

Рука Шепа опустилась ниже, и его янтарные глаза сверкнули вновь.

— Ничего? — хрипло спросил он.

Мои губы дрогнули в полуулыбке.

— В кровать — нет.

— И все это чертово время, пока мы смотрели фильм, — его голос стал ниже, — я только и думал о том, как засовываю руку в эти пижамные штаны?

То, с какой жадностью он меня хотел, разливалось по венам мощной волной. А его уверенность в этом желании давала мне силы. Делала смелее.

— Мне бы понравилось, если бы ты это сделал.

Улыбка расползлась по его лицу.

— Киноночи до конца недели, — пробормотал он.

Из меня вырвался смех, но он тут же перешел в стон, когда рука Шепа скользнула ниже и легла между моих бедер.

— Черт, — прошептал он, прижимаясь лицом к моей шее.

Я подалась вперед бедрами, прижимаясь к нему. Пальцы Шепа раздвинули меня, скользнув в нарастающую влагу. Он дразнил и терзал, заставляя меня цепляться за его рубашку, прижимая к себе, просто чтобы не потерять равновесие.

Два пальца медленно вошли внутрь, и его рука сместилась, одновременно с этим мои пижамные штаны с шорохом упали на пол.

— Такая жаркая. Такая гладкая, влажная и чертовски идеальная.

Из меня вырвался очередной стон.

— Дай мне больше, — пробормотал Шеп, добавляя третий палец.

Они двигались внутри — медленно, без спешки, будто у нас была вся вечность.

— Шепард, — выдохнула я.

— Даже не знаю, что лучше — эти твои звуки или мое имя на твоих губах, когда ты умоляешь.

Мое тело задрожало от его слов, и все внутри натянулось, как струна.

Шеп выругался сквозь зубы.

Я вцепилась в его футболку еще крепче:

— Пожалуйста. — Мой взгляд встретился с его. — Всего тебя. Я хочу всего тебя.

На челюсти Шепа дернулся мускул.

— Скажи, что ты уверена.

— Я хочу все, Шепард. И хорошее, и плохое. И красивое, и некрасивое.

Его пальцы исчезли в одно мгновение, и я вдруг оказалась в воздухе. Шеп подхватил меня на руки и уложил на кровать. Бедра сжались от желания, тело жаждало его как никогда.

Но в следующий миг его тепло исчезло. Он отступил на шаг, схватил футболку за ворот и снял ее одним резким движением.

Я не могла оторвать взгляд — завороженно провожала глазами каждую золотистую линию его тела, запоминая каждый изгиб, каждое напряжение мышцы.

Шеп опустил руки к резинке спортивных штанов, и те упали на пол. Когда я впервые увидела его, у меня перехватило дыхание. Его член стоял, длинный и толстый, вызывающий трепет. Шеп обхватил его рукой и провел по всей длине одним медленным движением.

Мое тело сжалось в предвкушении, будто уже знало, каково это — чувствовать его внутри. Но в то же время мои глаза расширились от удивления. Потому что Шеп был большим. Гораздо больше, чем кто-либо до него.

Он сделал шаг ко мне, и выражение его лица смягчилось:

— Расскажи, о чем думает эта прекрасная голова.

— Ты... большой, — выпалила я.

Один уголок его губ приподнялся в усмешке:

— Спасибо, что заметила.

Я нахмурилась:

— Просто... я не... я раньше...

Шеп провел большим пальцем по моей нижней губе:

— Это только ты и я. Если тебя что-то тревожит — скажи. Захочешь остановиться, сбавить темп — все в твоих руках. Мы можем обсудить что угодно.

Мои глаза жгло, а между бедрами скапливалась влага. Потому что во всем — в его теле, в его большом члене, в его нежном сердце — было нечто такое, от чего я вспыхивала мгновенно.

— Хорошо, — прошептала я.

Его вторая рука скользила по внутренней стороне моего бедра, вырисовывая невидимые узоры:

— Ты принимаешь таблетки?

— У меня спираль.

— Мне это нравится, Колючка. Потому что значит, если ты не против, я могу быть без презерватива. Мы почувствуем все. Я проверялся — со мной все в порядке.

— У меня тоже, — выдохнула я. — Я хочу этого. Почувствовать… все.

Шеп опустил голову и поцеловал меня в ключицу, в то время как его пальцы снова дразнили мой вход. Один из них скользнул по кругу, осторожно растягивая. Я не смогла сдержать стон.

— Эти звуки, — прорычал он. А потом его пальцы исчезли, и ладони легли мне на талию.

Мгновение и он уже лежал на матрасе, усадив меня на себя верхом:

— Хочу, чтобы ты управляла.

Меня накрыла горячая волна желания:

— Шеп...

— Шепард, — проворчал он.

— Я… у меня давно никого не было.

Его взгляд стал мягче. Он понял, что именно я имела в виду. Его ладонь поднялась к моему лицу, нежно обхватив щеку:

— Мы пройдем через это вместе. Только ты и я.

Господи, как же сильно я этого хотела. Хотела его.

Шеп положил руки мне на талию — чтобы поддержать, но не управлять. Для мужчины, который привык все контролировать, это было настоящим даром. Я прижала ладони к его груди, наслаждаясь ощущением силы под пальцами, и медленно опустилась на него.

Мой рот приоткрылся в беззвучном вдохе, когда я растягивалась, принимая его. Я зажмурилась, позволив боли пройти сквозь меня и ощутила, как та постепенно сменяется жаром. Таким, от которого перехватывало дыхание.

Рука Шепа скользнула между моей грудью и вдоль грудины к шее, к месту, где челюсть переходила в линию шеи:

— Не прячь эту красоту от меня. Я хочу видеть все. Все до последнего.

Я распахнула глаза. Потому что действительно не хотела ничего скрывать от него. Хотела, чтобы это было общее. Без тайн. Без стыда. Все — наружу.

Я задвигалась, осторожно покачивая бедрами, привыкая к его размеру. Потом стала опускаться глубже, принимая его полностью. Я видела напряжение, сдерживаемое усилием, по его челюсти и предплечьям. Видела, как он держится из последних сил. Но я не хотела, чтобы он сдерживался.

— Всего тебя, — прошептала я.

— Тея...

— Пожалуйста.

Контроль Шепа окончательно дал трещину и это было прекрасно. Он перевернул меня, не выпуская из объятий ни на мгновение.