— Фамилия, – бросает один из вышибал в смокинге, даже не отрываясь от планшета.

— Прайс, – широко улыбаюсь я, внутренне ненавидя себя за то, что прикрываюсь именем отчима.

Охранник неспешно сверяется со списком и качает головой.

— Вас нет в списке приглашенных.

— Проверь еще раз, – отвечаю с нарочитой надменностью, рассчитывая, что подобное обращение для него привычно. Любая слабина может вызвать подозрения.

— Я вынужден попросить вас уйти, – невозмутимо заявляет он, ни капли не смущаясь. — Возвращайтесь, когда ваше имя появится в списке, или не возвращайтесь вообще.

Вот же сука.

Первый раз в жизни я сознательно использую фамилию отчима, а этот тип даже бровью не повел. Я окидываю взглядом его троих коллег: даже если смогу уложу одного или двоих, четверых не получится. Решаю отступить. По крайней мере, на сегодня.

— Еще увидимся, – бросаю я с темной усмешкой и подмигиваю, разворачиваясь к лестнице.

Но улыбка сходит с моего лица, когда у подножия появляется знакомый полуночно-синий Aston Martin. Стискиваю зубы, наблюдая, как Томми-бой с напускным снобизмом бросает ключи швейцару. Заметив меня, он сокращает дистанцию между нами с вызывающе-презрительной ухмылкой на губах.

— Так-так-так, кого я вижу! Драгоценный бастард Эшвилла.

Я бы с удовольствием размазал его холеную рожу за эти слова, но понимаю: это поставит крест на моих шансах когда-либо проникнуть сюда. Вряд ли избиение единственного сына сенатора Максвелла добавит мне очков. Нужно действовать умнее, а не вестись на провокации этого выскочки.

— Не удивлен, что ты здесь, – отвечаю я с наигранной скукой, игнорируя его выпад.

— Конечно, я здесь. "Латунная Гильдия" принимает только лучших из лучших. А раз ты торчишь снаружи, значит, тебя сочли недостойным. Честно говоря, не удивлен.

Ублюдок.

Но теперь я знаю название этого места. Интересно, что еще этот идиот Томми может мне сболтнуть.

— Что это за место вообще?

— Разве не очевидно? Джентельменский клуб. Для благородных господ, а не для отбросов, – насмехается он, похлопывая меня по плечу, прежде чем двинуться к охране.

— Твоя невеста в курсе, что ты частый гость в борделях? – бросаю я ему вдогонку достаточно громко.

Томми замирает на ступеньке и оборачивается, вся его напускная надменность мгновенно испаряется.

— Кеннеди знает ровно столько, сколько ей нужно знать. И если ты не хочешь, чтобы весь город узнал, что тебя не пустили в самый элитный клуб Эшвилла, советую заткнуться.

Чмошник.

— Максвелл. – Объявляет он у входа, и охранники мгновенно пропускают его, будто это имя – волшебный пароль.

Я возвращаюсь к грузовику и отъезжаю назад в кусты, где продолжаю ждать Скарлетт, с каждой минутой закипая все сильнее. Три часа бесконечной ругани – и когда ее машина наконец выезжает, я уже настолько зол, что готов проломить стену. Но мое путешествие в страну чудес на этом не заканчивается. Скарлетт выбирает совершенно другой маршрут, не тот, которым мы сюда приехали. Она петляет по глухим дорогам, о которых я даже не подозревал, и добирается до своего коттеджа в два раза дольше. Теперь меня мучает не только вопрос, что она делала в этом тайном клубе, но и зачем ей понадобилось так запутывать следы. Зачем ехать час, если можно было добраться за тридцать минут?

Всю эту ночь можно назвать, мягко говоря, странной. Хотя я и намекнул Томми, что это бордель, он не поддался, оставив меня в неведении. Если то, что он сказал, правда – что это что-то вроде клуба для избранных – то что там делала Скарлетт?

Я знаю, что у нее нет лишних денег. Пастор Дэвис не купается в миллионах, как прочие обитатели Нортсайда. Так зачем ей там быть? Может, она там работает? Она ведь зашла не через главный вход, как остальные гости. Логично предположить, что она персонал. Но чем именно она занимается среди этих богатых ублюдков? И не таким ли способом она смогла заработать на этот уединенный коттедж?

Она с ними трахается?

Не потому ли Общество охотится за Скарлетт? Потому что она знает, кто они?

Мой мозг перебирает одну грязную версию за другой, и я медленно схожу с ума. Эта девушка стала еще загадочнее, чем была.

Мне нужны ответы.

Сейчас.

И если фамилия Прайс не откроет мне дверь, я точно знаю, какая откроет.

Истон

— Ричфилд, – уверенно заявляет Линкольн, всем своим видом воплощая аристократическую власть, которая принадлежит ему по праву.

Я усмехаюсь в сторону вышибалы, который прошлым вечером не слишком тонко намекнул мне, чтобы я проваливал, – а теперь стоит лицом к лицу с любимцем всего Эшвилла. Он даже не утруждает себя проверкой фамилии Ричфилд на своем планшете, а лишь кивает головой в сторону своих коллег у входа, пропуская нас.

— Говорил же, что мы еще увидимся. – Моя самодовольная ухмылка говорит сама за себя – я откровенно наслаждаюсь тем, какой козырь привел сегодня вечером, и он ничего не может с этим поделать.

Его натянутая улыбка – бальзам на мою мстительную душу.

— Добро пожаловать в "Латунную Гильдию". Для нас честь видеть вас и ваших друзей в числе VIP-гостей сегодняшнего вечера, – добавляет он, бросая взгляд на внушительную свиту, с которой явился Линк.

Когда я попросил Линка помочь мне – а точнее, воспользоваться его фамилией – чтобы попасть сюда, я думал, что мы отправимся только вдвоем. Но мне следовало знать, что Кольт не упустит шанса присоединиться, а Финн и Стоун начнут ныть и жаловаться, пока мы не согласимся взять их с собой. Мои друзья – любопытные засранцы. Такие уж мы.

— Благодарю, – отвечаю я, замечая, как Линк пытается скрыть улыбку.

— Просто из любопытства… фамилия Тернер тоже открыла бы нам двери этого подобия игровой комнаты Вилли Вонки?

Вышибала вновь хмурится, явно не испытывая к Кольту того же почтения, что к Линку.

— Да. Открыла бы.

— Почему-то я не удивлен, – сквозь зубы бросает Кольт. — Ну что ж, посмотрим, сколько неприятностей мы тут сможем устроить, а?

Он зол, что его отец знал о "Латунной Гильдии", но скрывал это от него. Если их отношения и без того натянуты, эта деталь точно добавит масла в огонь.

Не то чтобы меня это волновало. Мне и своих "проблем с папочкой" хватает, чтобы разбираться еще и с Кольтом.

— Телефоны, – сухо произносит один из охранников, преграждая нам путь.

— Прошу прощения?

— Телефоны. С ними нельзя.

— Да я ни за что не отдам свой телефон, – упирается Кольт.

— Тогда, полагаю, вы не сможете присоединиться к своим друзьям. Конфиденциальность – наш главный принцип, – настаивает вышибала, потряхивая небольшим ящиком.

— Просто отдай его, Кольт, – приказывает Линк.

— Мне это не нравится, – сквозь стиснутые зубы возражает тот.

— Тебе и не должно нравиться. Просто отдай его.

Глаза Кольта, обычно яркие, как изумруды, становятся холодными, как камни, когда он подчиняется и бросает телефон в ящик. Признаюсь, мне тоже не по себе оставлять свой без присмотра, но что они смогут с ним сделать? Без моего лица разблокировать его не получится. Так что у них в руках окажется просто бесполезный кусок металла – а если это цена входа, так тому и быть.

Когда телефоны всех оказываются в руках "гильдейских" громил, нас наконец пропускают внутрь. Стоит мне переступить порог просторного холла с высокими потолками, как я изо всех сил стараюсь скрыть удивление от увиденного.

— Так вот на что, должно быть, похож Вегас, – восхищенно произносит Стоун, озвучивая мои мысли.

Такое ощущение, будто мы попали в сцену из фильма о Джеймсе Бонде – вот-вот нам подадут мартини "взболтанный, но не смешанный", и мы отправимся на поиски злодея, который непременно раскроет перед нами свои безумные планы до конца вечера. Но такое бывает только в кино, а мы явно не в нем. Это реальная жизнь – даже если сейчас она на нее не похожа.