Мне не хотелось убивать его так просто, хотелось сперва поговорить. Дать почувствовать, что такое смерть, так же, как он сделал это со мной.

Да и… Надо было выяснить, правду ли он говорил о том, что корпорация замешана в смерти моих, или это было всего лишь очередной ложью.

– То, что ты сказал про вирус, это была правда? – спросил я, хотя никаких сомнений в этом вопросе у меня уже не было.

– Правда, конечно! – торопливо закивал он. – Твои работодатели – настоящие злые гении, чел! Они разработали штуку, которая может целый город уничтожить. Ты же не собираешься ее им возвращать?

– Про мое участие во всем этом ты тоже говорил правду? – спросил я. – И про то, что мою семью убили, чтобы заманить меня во все это?

– Правда! – покивал он. – У нас есть полная документация по этому проекту. Проект «Хантер‑Киллер», там уже твой манифест написан, лютая графомания, кстати, о том, как ты ненавидишь преступность, и что единственный способ избавиться от нее – это избавиться от людей вообще.

Я на секунду замер. А ведь у меня были такие мысли. Я действительно думал о том, чтобы объявить преступникам войну. Но потом оказался затянут в эту историю с корпорацией, которая оказалась еще и одной сплошной интригой.

– Хорошо, – кивнул я. – Спасибо.

И нажал на спуск.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.      

Дробовик лягнулся в плечо и голову Змея разметало во все стороны. Я сделал шаг в сторону, подобрал с земли диск, удивившись тому, какой он тяжелый. А ведь штука очень даже могущественная.

Ну что ж, вот я и оказался на распутье, как богатырь из сказок. Кто бы знал, что в них на самом деле так много смысла, а?

С одной стороны, я могу сейчас вернуть диск корпоратам. Но они в курсе, что я знаю, что за оружие там находится. А я теперь знаю, что они собирались меня подставить, сделать козлом отпущения, опорочив мое имя, будто я – тот, кто уничтожил целый город.

Нет, я никогда не был ангелом, совсем наоборот, наемник же, да и мирных людей мне убивать приходилось, вспомнить только ту историю с муниципалитетом в одном из городков Мали. Боевики захватили его, спрятались внутри, взяв кучу заложников, а что сделали мы? Спалили дотла, забросав фосфорными бомбами. И все это исключительно как акт устрашения.

Но вот так вот, чтобы целый город…

Нет, возвращать им диск я не буду, потому что тогда мне останется жить считанные недели. Как только все успокоится, так меня и спишут, а для своего плана найдут кого‑нибудь другого. Какие еще варианты?

Сбежать с диском, чтобы не отдать его никому? Ну а что тогда? Это то же самое, как если бы бомж нашел на помойке целый чемодан героина. Ему никакого богатства эта дрянь не принесет, что все она сделает – это сократит его и так недолгую жизнь. А они, кстати, жить любят, цепляются за нее, что тоже интересно.

Вот и меня точно найдут и убьют. А если попытаюсь сдать диск их конкурентам или решалам, то произойдет то же самое. Связей у меня нет, никто за мной не стоит, а одиночки в таких делах не выживают. Вообще таких вариантов не имеется.

Ну что ж. Остается третий, он же последний вариант.

Из‑за края крыши вылетел дрон, самый обычный, наблюдательный. Он сделал облет, а потом оператор заметил меня и повел летающую машину в мою сторону, остановив его в паре шагов.

– Тебя отрубили от сети, связаться обычным способом не выходит! Мы подготовим тебе путь отступления, Хантер! – услышал я из динамиков голос Игната. – Диск у тебя, тебе нужно только покинуть казино, дальше мы тебя подберем!

Я посмотрел прямо в камеру, а потом, перехватив диск обеими руками, переломил его пополам. Бросил на крышу, а потом принялся топтать то, что осталось, вбивая хрупкую электронную начинку в покрытие крыши. Мне нужно было раскрошить его на самые мелкие частицы, чтобы никто и никогда не смог считать с него никакой информации.

Я сделал свой выбор. Пошел против корпорации, не оставив себе никаких путей для отступления. Теперь я их враг, и они будут преследовать меня. Не сама корпорация, им на это наплевать. Это будут делать пиджаки, которые курировали проект, чтобы отыграться за свой провал.

А мне… Остается только попробовать прожить, сколько получится.

Из казино нужно было выбираться, а для этого придется стрелять, в чем у меня не было никаких сомнений. Дробовик для таких целей не подходил, потому что из него только убивать, а мне этого хотелось бы избежать. Да и патронов в нем не было.

А вот пистолет‑пулемет можно и прихватить. Я отбросил ружье, подошел к трупу Конга, наклонился и снял с того, что осталось от его шеи, пистолет‑пулемет. «Варяг», разработан в сорок пятом, пришел на замену «Витязю». Патрон тот же, но само оружие эргономичнее, отдача меньше, ну и есть отсечка по три и затворная задержка. На этом еще и труба глушителя имелась, штатного. Он не сильно звук уменьшает, зато полностью скрывает вспышку.

Сняв с него пояс с магазинами, я надел его на себя. Проверил: три полных. Перезарядил автоматик, подошел ко второму из убитых наемников, вытащил еще три. Итого шесть, что в сумме дает мне сто восемьдесят патронов. Даже для короткого боя это недостаточно, но делать нечего.

Проверил подсумок с аптечкой и, осклабившись, вытащил из него знакомый инжектор: реаниматор. Останавливает кровь, снимает воспаление, боль, повышает жизненные силы, способствует выходу эритроцитов из депо. Короче, на какое‑то время мне этого хватит. Понятное дело, что нужно к рвачу, понятное дело, что носиться со сломанными ребрами – это такой себе вариант. Но делать нечего.

Я вогнал инжектор себе в живот, одновременно сжимая его в руке, ощутил укол, и мне тут же стало гораздо легче. Боль ушла, как будто бы ее водой смыли, головокружение тоже прошло. Пора действовать.

Двинувшись в сторону выхода с крыши, я вышел на лестницу и двинулся вниз. И сразу же услышал голоса: охрана уже собралась внизу. Причем, не только они, но, скорее всего, и городская полиция. Единственное, о чем я надеялся, это о том, что за мной не отправили «Волков». Потому что, если они тут, то мне конец вообще без всяких вариантов.

Я резко остановился, прижавшись к стене, стал ждать. Если понадобится, то буду убивать, как ни крути, но своя шкура дороже. Хотя мне этого не хотелось бы, совсем. Валить невинных людей – последнее дело. Можно, конечно, дойти до шизы о том, что мы все виновны по самому факту своего рождения, но я от таких вещей далек.

Снизу послышались шаги, кто‑то поднимался наверх. Я, стараясь двигаться неслышно, вскинул автомат, прижал приклад к плечу. Из‑за угла появился человек, он тоже целился в меня из пистолета‑пулемета.

– Он тут! – послышался крик, и в этот момент лампа над его головой взорвалась, обрызгав все осколками.

Благо в темноте нас не оставило, иначе мне, с органическими глазами, пришлось бы худо, но, когда на тебя сверху падает стекло, это не способствует душевному равновесию. Охранник отвлекся, а я, сделав шаг вперед, всадил пулю ему в бедро.

        Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.      

Он упал, а я, схватившись рукой за перила, перескочил через них, ударив ногой второго. Тот полетел вниз, прокатившись спиной и задницей по ступенькам, а я уже оказался рядом и врезал ему ногой в лицо.

        Перелом носа. Сотрясение мозга. Потеря сознания.      

– А ну стой! – послышалось у меня за спиной, но я уже юркнул в проход, оказавшись на этаже. За моей спиной послышалось несколько выстрелов, а следом – рикошеты от стены.

Только вот выскочив с лестничной площадки, я столкнулся лицом к лицу с еще одним охранником. Тут же приласкал его ударом приклада под ребра один раз, второй, а когда он согнулся, добавил наотмашь в голову. Бессознательное тело со стуком упало на пол.

«К лифту» – появилось вдруг сообщение на рекламном экране, что висел на стене.