– Дальше прямо, до Чеховской, – сказал я. – Там я уже пешком дойду.

– Уверен? – спросил полицейский. – Тебя ведь ищут уже.

– Уверен, – кивнул я. – Лучше, чтобы нас вместе не видели. Да и тебе в таком месте задерживаться не следует.

Скоро мы въехали в саму Боевую Зону. Тут все стало еще хуже, только вот людей особо на улице не было, снежок загнал их всех в дома. Хотя кое‑где встречались группки местных гопников, которые курили и обсуждали что‑то вокруг бочек, в готовых горел разный мусор.

Перед нами бусик знакомого вида свернул в подворотню. Либо оружие привезли, либо проституток, так что сегодня у кого‑то будет либо резня, либо праздник. Впрочем, для многих из местных и перестрелка – это тоже праздник. Как говорят некоторые, в жизни нет ничего лучше хорошей перестрелки в пятницу вечером. Правда, сегодня уже суббота, и дело идет к воскресенью, но думаю, им не до таких мелочей, да и дни недели они не считают.

– Дальше прямо, потом направо, – указал я полицейскому путь.

– Выжечь бы тут все, – сказал Макс, неприязненно оглядываясь вокруг. – Вот прям взять и выжечь, войти всем городским ОМОНом. Осилили бы ведь.

– Не нужно это никому, – сказал я. – Тут такие бабки крутятся, что ты себе представить не можешь. В Квартале то же самое. Помнишь историю с отморозками, которые нападали на пиджаков в коттеджных поселках. Так вот, это корпоративные испытания боевого стима были, а лаборатория у них как раз в Квартале находилась, одна из. Я ее накрыл пару недель назад.

– Ублюдство, – пробормотал он.

Повернул машину, проехал по дороге прямо, притормозил, потому что по перпендикулярному проспекту с ревом, будто гоночный болид, пролетела чья‑то тюнингованная «Алина». Правил тут никто не соблюдал, аварии случались регулярно, и зачастую разбитые тачки так и оставались на улицах, пока их кто‑нибудь не разбирал на оставшиеся запчасти. Остальное использовалось для баррикад.

Нам пока повезло, мы ни одной не встретили.

– Ублюдство, – повторил он. – Ничего святого у людей не осталось.

А он ведь идеалист. Пусть и опер, но идеалистом остался. Да уж, не повезло ему с местом работы, где все купленные. Хотя, мы их тоже подчистим, нужно только доказательства найти, чтобы в сеть слить. Ладно, придумаем что‑нибудь.

Мы же тем временем доехали до места: въезда во двор из нескольких обычных жилых «свечек». Под одной из них располагалось бомбоубежище, где хакеры и оборудовали свое логово.

– Ладно, – сказал я, – Останавливай.

А когда он притормозил на обочине, вытянул вперед руку и выстрелил полицейскому в ногу. Он закричал, его вопль отразился от стекол машины так, что даже слуховой имплант понизил чувствительность, схватился за рану, прижал, пытаясь остановить кровь.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

– Да зачем? – воскликнул он, повернувшись ко мне и тут же повторил свой вопрос, но уже в другой форме. – На хрена?

– Так достовернее, – ответил я, повернулся, вытащил из‑за сиденья аптечку и передал ему. – Не боись, кость целая, артерия тоже не задета. Завяжи да лежи. Завтра уже на ногах будешь.

– Вот спасибо, – пробормотал он, но аптечку открыл, достал из нее турникет и крепко затянул вокруг своего бедра, останавливая кровь.

– Давай, вали отсюда, а я пошел, – резюмировал я. – Лучше всего выезжай из Зоны и вызови скорую. Разборки будут, что говорить, знаешь?

– Да уж придумаю.

Он все равно протянул мне окровавленную руку, а я ее пожал, а потом вышел из мешины. Перешел через дорогу и двинулся в сторону знакомого мне хакерспейса. То, что людей на улице почти нет, это мне на руку, но вот что дальше будет.

Хакеры мне не друзья, совсем нет. Но за бабки должны помочь, а заплачу я щедро, как только снимут блокировку и вернут доступ к криптокошельку. Да и рассчитывать все равно больше не на кого, что тут еще делать.

Я вошел в поъезд, прошелся по лестнице, но повернул налево и через несколько секунд оказался у спуска, ведущего в логов хакеров. Пробежался вниз, остановился у большой металлической двери, раскрашенной яркими фосфоресцирующими в темноте красками с логотипом: кодовый замок, под которым была стилизованная надпись «Декод». Естественно, на латинице.

Стучать в дверь было бесполезно, тем более, что тут есть видеофон. Я нажал на кнопку, подождал несколько секунд, и искаженный динамиками низкий голос спросил:

– Зачем пришел, Хантер?

Ага, они уже тоже в курсе моего настоящего лица. А раньше я никак иначе, как в маске, и в своей привычной одежде я к ним не приходил.

Да уже весь город в курсе, чему тут удивляться‑то? Все знают, кто я такой.

– Помощь нужна, – ответил я. – Заплачу щедро.

– Хвост не привел?

– Да у меня весь город хвост. Но сейчас за мной только полицейские следят, я с блоком и жучком.

– Это нас как раз‑таки не волнует. Жди.

Прошло несколько минут, когда с той стороны послышался звук открывающегося гермозатвора, а потом дверь отъехала в сторону. Естественно, в это убежище есть и другие входы, я об этом знал, но в курсе был именно про этот, который шел из дома. Вообще таких мест по городу немало, только вот большая часть из них сейчас либо заброшена, либо передана под коммерческие нужды. Под склады там, где‑то клубы в них открыты. Сейчас нападения особо никто не боится, даже правительство смотрит на это сквозь пальцы. А вот в первое время, когда город только строился, атмосфера была совсем другой. Тогда царила политическая паранойя.

А логово это удобное, да и добраться до его обитателей будет не так просто. Тем более, что они в системах защиты шарят и, насколько я знаю, помимо своих хакерских способностей не чураются и обычного оружия.

Дверь открыл длинноволосый парень, которого я знал под кличкой Шип, уж не знаю, что это слово означало. Он кивнул мне, я прошел внутрь, и хакер тут же стал закрывать дверь за моей спиной. А мне навстречу вышел лидер этой группировки, грузный мужчина, одетый в толстовку с логотипом давно почившего фестиваля, посвященного видеоиграм – Зум.

Он, насколько я знал, собрал в свое время эту талантливую молодежь. Вообще, мужик был известный, я читал его досье, которое для меня приготовил Шерлок. Но он не настолько киберпреступник, сколько хактивист, который борется за социальную справедливость и прочее, в общем‑то тоже мститель вроде меня. Только вот работает в первую очередь по корпорациям.

Год назад, когда я только закончил историю с вирусом, это было главным инфоповодом страны. Перебили его финал «Проекта Зомбицид», и то, что случилось после него, когда Молодой вместе с этим самым Зумом перебили всю верхушку крупнейшей в России медиакорпорации СТВ. Весь совет директоров лег, после чего корпа быстро обанкротилась.

Они с Шерлоком периодически сотрудничали, поэтому я мог ему доверять. По крайней мере, были надежды, что они меня не заложат.

– В капсулу, – махнул головой в сторону ближайшей Зум. – Надо эту дрянь быстрее отключить.

– Платить буду криптой, – решил на всякий случай пояснить я.

– Шерлок заплатит, – ответил местный лидер. – Он уже связался с нами. Сказал, что ты сюда двинешь.

Интересно, проследил за мной или догадался? Он проницательный, о том, что я свалил из участка, точно должен был узнать, а там и додуматься, куда я двину, нетрудно. Связаться со мной он, правда, так и не смог.

Я пошел через главное помещение убежища в сторону капсулы. Тут было достаточно красиво, да и все для удобства имелось: диваны кожаные, взломанные автоматы с едой и напитками, мини‑холодильники. И полдесятка капсул для погружения в сеть, а рядом таких же почти, но уже для виртуальной реальности. Теперь я мог их отличить. Вторые, как позже выяснилось, хакеры используют для связи между собой, ведь иногда проще встретиться в игре, чем в даркнете, своего рода конспирация. Ну не в «Злые улицы» же они там играют, на самом деле. Да и программировать на них можно, пусть я и не знал об этом вообще почти ничего.