Странное оружие в его руках вспыхнуло, меня с ног до головы пронзило резкой вспышкой боли, и секунду спустя мир погас.

Когда я открыл глаза, то увидел вокруг себя несколько человек. Они не выглядели бойцами, скорее были похожи на хакеров, одеты по‑уличному. Но среди них был еще один, в строгом костюме. И его лицо показалось мне смутно знакомым, пусть я и не понял, кто он такой.

Я был распят на дыбе, а вокруг было что‑то вроде БДСМ клуба. Ну или секс‑подземелья, хрен его знает, как это место назвать. Но похоже, что это был тот самый хакерспейс, который я собирался штурмовать, потому что уже знакомые капсулы для погружения в сеть и в виртуальную реальность стояли по углам. Тут была куча другой атрибутики, по стенам висели стеки, кляпы, дыбы, плетки и прочее. Они что, собрались меня мучить этим барахлом? Ну, надеюсь, что обойдется без флюгегехаймена.

Проверив внутренние часы, я понял, что они сбились: время показывалось заводское, двадцатое марта две тысячи семьдесят восьмого года, того, когда была выпущена кибердека, которую мне установили перед отправкой на контракт. Доступа к сети не имелось, но он явно был отключен аппаратно. Скорее всего, у меня в голове блокирующий чип.

– Очнулся, – проговорил тот самый в костюме, сделав несколько шагов в мою сторону.

Я присмотрелся к нему внимательнее, пытаясь узнать. Аккуратно уложенные назад волосы с выбритыми висками, чуть седоватыми. Лицо красивое по‑своему, скулы есть, подбородок вперед выдается. Где‑то я его видел… Где‑то определенно встречал.

Точно. Мегабашня, где сидели хакеры, выкравшие «Армагеддон». Куда пиджаки еще потом выпустили газ, который превратил всех ее жителей в агрессивных буйных психов. А это – Густой, решала, который заказывал похищение вируса и координировал группу хакеров.

Стоп. Это не может быть он. Я его убил, пустил ему пулю прямо в лоб. Пусть он перед этим чуть не снес мне башку из пистолета, до сих пор на виске шрам остался. Единственный раз, кстати, когда мне попали в голову.

– С того света вернулся? – спросил я. – Я же тебя убил.

– Надо же, узнал, – хмыкнул тот и подошел ближе. – Только вот не угадал ты. Не Густой я. Фанера, брат его.

И все сошлось. Да, действительно, черты лица, вроде бы, те, но чуть другие. И шрама, явно нанесенного скарификатором, на лице нет. Но тоже бандит, и тоже очень хочет меня убить. За брата поквитаться? Так оно? Да, скорее всего.

– И чего тебе надо, Фанера? – все‑таки спросил я.

– Мне твоя жизнь нужна, – ответил он. – За брата рассчитаться, но не только. Ты же кровь всем портишь, Хантер. Такой, как ты, в городе не нужен.

Он вдруг с силой хлопнул меня ладонью по щеке так, что голова мотнулась в сторону. Подготовиться я не успел, отреагировать тоже. Дернулся, скрипнула дыба, ремень чуть поддался, и в мою сторону тут же уставился ствол какого‑то оружия. В руках того же парня, что вырубил меня наверху, татуированного. Впрочем, стволом эту штуку назвать можно было с большой натяжкой, потому что он был похож на какую‑то лампу, излучатель.

Ясно. Поняли, что взломать меня так просто не получится, вот и долбанули электромагнитным импульсом. И судя по тому, что экранирующая оболочка не помогла, мощным.

– Что там с Шерлоком? – спросил Фанера, повернувшись к татуированному.

– Последний слой льда остался. Наши вирусы сейчас его грызут. Но, извини, подождать придется, уж очень мне хочется посмотреть, как ты с этим разберешься.

– Ты Кибит что ли? – спросил я, повернув голову к татуированному. – А чего имя такое дурацкое?

Он не ответил, только оскалился зубами. Они тоже оказались черненными, выглядело мерзко, будто гнилые. Вот ведь хочется кому‑то уродовать себя. Обычно этим девки грешат, но иногда и парни, что еще хуже.

Фанера вытащил пистолет из кобуры, прицелился в меня, в голову.

– Молитвы знаешь? – спросил он. – Молись. – Приговоренному такую возможность дают.

Меня вдруг накрыло бесшабашное веселье. Я не боюсь смерти. Совсем нет. Я бы, возможно, был бы ей даже рад, потому что знаю, что, когда умру, воссоединюсь со своей семьей. Я уже был там, знаю, что они меня ждут, знаю, что мы будем вместе вечность.

– Да стреляй! – ответил я.

Он опустил ствол ниже и выстрелил дважды, в грудь. Выстрелы прогрохотали, звук отразился от бетонный стен хакерспейса, громом ударил по ушам. Меня долбануло в грудь, бронежилет с меня уже сняли. На моем туловище появилось две кровавые отметины, но в тело пули не вошли, спасла подкожная броня.

        Попадание в грудь. Подкожная броня не пробита.      

Фанера расхохотался и выстрелил еще дважды, смотря, как я дергаюсь. Это было больно, очень больно, и мне оставалось только терпеть, сжав зубы.

Навеселившись, он убрал ствол в кобуру на поясе, после чего посмотрел на меня.

– Последний слой льда, – проговорил Кибит, глаза которого на мгновение расфокусировались, отвлекая внимание своего нанимателя. – Минут пятнадцать, и все, закончим.

– Добро, – Фанера снова повернулся ко мне, запустил руку в карман и достал из него шприц. – Ты ведь себя судьей считаешь, палачом, верно? Ну а сегодня я тебя буду судить. Процесс: Хантер‑Киллер против жителей Новой Москвы.

– Против бандитов, шлюх и воров Новой Москвы, – ответил ему я, а сам судорожно думал, что делать.

Попытаться вырваться? Выстрелят из этого излучателя и снова вырубят.

Шприц. Значит, он подойдет ближе. Вот тогда уже нужно вырываться, и хвататься за него, прикрыться его телом. Будет шанс, что импульс попадет в него, и тогда я останусь на ногах. И нужно будет действовать, причем, очень быстро.

– Ты – такой же пафосный петух, как и твой брат, – выплюнул я ему в лицо.

– Это ты еще действительно пафосных не видел, – он сделал шаг в мою сторону, снял колпачок с иглы шприца и приставил к моей шее. – Что ж, Хантер, твой приговор – смерть. И казнить я тебя буду посредством смертельной инъекции. Знаешь, что это?

И тут до меня дошел весь комизм ситуации. Я ведь Шнайдера убил точно таким же шприцом, тем, что блокирует сердце. И он из каких‑то своих побуждений, решил сделать со мной то же самое. Опять, наверное, из‑за пафоса. Многие в Новой Москве убеждены в том, что стиль – это все.

И эта дрянь должна остановить мне сердце. Только вот уж загвоздка, у меня его нет.

Решив, что настал лучший момент для атаки, я рванул руку изо всех сил, ремень из искусственной кожи, не выдержал и разорвался. Схватив правой рукой Фанеру за горло, я сдавил пальцы, и стальные пластинки разорвали его кожу, погрузились глубже. В лицо брызнула кровь.

        Рваная рана шеи. Повреждение крупных сосудов. Повреждение трахеи. Нарушение дыхания. Смертельное кровотечение. Смерть в течение двух минут.      

Я вырвал ему трахею, разорвал сосуды, изо рта Фанеры полилось, а я уже рванулся всем телом, освобождаясь от захватов. Правой рукой прижал к себе труп своего неудавшегося убийцы, левой выхватил пистолет у него из кобуры.

Ствол в руках Кибита снова вспыхнул, но заряд ушел в умирающего, его оптика вдруг брызнула во все стороны искрами. А я уже стрелял в ответ.

Пуля вошла точно в глаз Кибита, он брызнул мозгами во все стороны и опрокинулся на пол.

        Огнестрельное ранение головы. Повреждение оптического импланта. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.      

Хакеры рванулись в разные стороны, больше ни у кого из них оружия при себе не было. Более того, взломать они меня тоже не могли, потому что сами вставили блокирующий чип мне в голову, чтобы я не мог вызвать помощь. Я отбросил в сторону труп Фанеры, прицелился во второго из хакеров, огромного толстяка, который тут же припустил в сторону двери. Дважды выстрелил ему в спину, и тот упал, шлепнулся с громким звуком, будто мешок с дерьмом.

        Огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Внутреннее кровотечение.