– Может быть чаю? – вдруг спросила она, выйдя наружу.

– Воды, если можно, – кивнул я. – А потом я расспрошу вас о том, что произошло.

Она отошла, налила воды в прозрачный стакан из фильтра. Это тоже о многом значило: о здоровье она заботится, потому что большинство предпочитает не тратить деньги, и пить прямо из‑под крана. Официально‑то вода безопасна.

Вернулась, подала стакан мне. Я сделал глоток, и она уселась на застеленный диван напротив.

– Что вы хотите знать? – спросила она.

– Расскажите, когда вы видели ее в последний раз, – проговорил я.

– Три дня назад, – сказала она то, что я уже знал. – Она вернулась с работы, ее встретил ее парень, Елисей. И они отправились в клуб.

Елисей. Мода на старорусские имена как пришла в нашу страну, так и закрепилась. Но в любом случае, это лучше, чем «Даешь мировую революцию», «Красная армия» и «Владимир Ильич Ленин». Соотвественно Дамир, Краса и Владилен. Странные люди раньше жили, но, наверное, действительно этой идеей горели. Даже нынешним ультрапатриотам до них далеко.

– А вы знаете, что это за клуб?

– Да, «Ферма», – ответила она. – Он здесь недалеко, буквально в паре кварталов. Когда она не вернулась ночью, я пошла туда. Мне даже помогли, нашли информацию об оплате входа. Но ее там уже не было, а когда они ушли, не сказали.

Я быстро сделал запрос по сети и в действительности нашел этот клуб. Проверил отзывы, которые были на уровне четырех из пяти, но оставляли их в основном корпораты низшего звена. Значит, место для таких, как они, неплохое.

Интересно. Значит, в этот раз девчонка шла не с работы, а отправилась в клуб. И это, как ни крути, какая‑никакая зацепка. Хотя, почерк отличается. Но, может быть, тогда это другие?

А еще, она ведь не одна была, с парнем, что совсем интересно. Не может ли он быть замешан?

– А давно они с Елисеем вместе? – спросил я.

– Со средней школы, – ответила она. – Уже лет шесть как. Так долго вместе, а предложения он ей так и не сделал, хотя… Это не редкость сейчас.

Нет, пожалуй, отметаем. Шесть лет с одной женщиной для Новой Москвы – это немало. Скорее всего, там настоящие чувства. Значит, надо будет сделать запрос по больницам и моргам, его, скорее всего, либо убили, либо отделали. Вот Макса и попрошу, тем более, что с основным делом не связано.

Стоп, а он вообще пропал?

– А он‑то как?

– На связь не выходит, но искать его некому, – выдохнула она. – Сирота.

Понятно, поэтому заявления о пропаже нет. Что ж, будем искать.

– Это клуб для корпоративных служащих, – сказал я, с трудом удержав на языке слово «пиджаки». – Почему ваша дочь пошла туда?

– Это спокойное место, и недорого, – она пожала плечами. – Она достаточно часто туда ходила по пятницам, обычно они возвращались под утро, вместе. Я не против, молодежь все‑таки, им нужно развлекаться.

– А где она работает? – спросил я.

– В «Ликоне» медицинским регистратором. Ну, это частная клиника.

Быстро провел запрос. Да, действительно, сеть недорогих частных клиник. Операций по установке имплантов там не проводят, но оказывают терапевтическую помощь. Тоже для относительной бедноты, тех, у кого нет страховки, а к государственным врачам они по той или иной причине обратиться не могут, или не хотят.

Экран засыпало рекламой, и я тут же закрыл браузер. Ну его, сейчас только ряби в глазах от ярких объявлений не хватало.

– Значит, в тот вечер она вернулась домой, – предположил я. – А потом за ней зашел Елисей?

– Да, – кивнула мать. – Я накормила их борщом, а потом они пошли.

– Ваша дочь не употребляла наркотики? – все‑таки спросил я.

Во всех клубах города есть наркоторговцы, дурь и клубная культура тесно связаны между собой, оно так давно пошло. Именно поэтому я предпочитал не посещать такие места. Хотя совсем недавно заявился в одно и закончилось это сломанными ногами управляющего.

– Нет, что вы! – женщина подняла руки перед собой в защитном жесте. – Она хорошая девочка. Она даже не пила почти, возвращалась всегда трезвой.

Ну, либо ты об этом не знаешь. Но плохо думать не станем.

– Они пошли в клуб вдвоем, или у них были еще какие‑то друзья? Подруги?

– Я не знаю, – она развела руками. – У нее друзей‑то практически не было, она полностью замкнулась на Елисее. Мне это не нравилось, но она отшучивалась, говорила, что им для счастья достаточно друг друга.

Это в современном мире нормально. Чем больше вокруг людей, тем сложнее завести постоянные связи. И когда ты находишь ее, то запираешься на одном человеке. Только вот не всем удается его найти, поэтому наравне с эпидемией дефицита дофамина у нас в стране бушует еще и эпидемия одиночества. Некоторые вообще исключительно с умными помощниками общаются.

– Какая фамилия у Елисея?

– Емельянов. Емельянов Елисей. Отчества нет.

Действительно, угадал. Сирота. Но судя по тому, что живет в этом районе, не бандит. Поищем и его, куда деваться.

Будем надеяться, что это не глупость, и что они не просто сбежали в другой город из‑под крыла мамки.

– Это все, – я встал и положил на тумбу стакан воды, из которого сделал едва ли пару глотков. Я его взял‑то больше из вежливости. – Я попрошу вас быть на связи. Если что‑то узнаем, мы вас оповестим. Но если она объявится, или с вами свяжутся по ее поводу… Немедленно сообщите в управление.

Своего номера оставлять не стану, слишком опасно. Все равно Макс об этом узнает и сообщит мне. И если похитители потребуют выкуп…

– Вы ее найдете? – спросила она меня с надеждой.

Да, вот так. Мать‑одиночка, растила дочь без отца, и ей, очевидно, очень страшно, потому что та была смыслом ее жизни. А что случается с человеком, которого лишают смысла, очень хорошо видно по мне.

И ей очень хочется, чтобы кто‑то утешил ее, сказал, что все будет хорошо, что дочь обязательно найдется. Врать ей я не могу, давать ложную надежду – это не в моих правилах.

– Я лично сделаю все возможное, – кивнул я. – Это не первый случай, мы сейчас вычисляем закономерность. Но могу сказать так: никто из похищенных не был найден мертвым, и есть все шансы, что мы их найдем.

– Значит, Аля – не единственная, кого похитили? – спросила она.

– Да, – кивнул я. – Но я прямо сейчас отправлюсь в этот клуб и допрошу управляющего. Они должны что‑то знать.

– Спасибо вам, – проговорила она. – Тем, кто до вас приехал, будто вообще все равно было.

– Это моя работа, – я улыбнулся с максимальной доброжелательностью, на которую был способен.

Значит, клуб. Что ж, он еще не должен открыться, так что лишних людей там не будет. Самое время нанести визит. Но поедет туда уже не сержант Ефременко, а злой и страшный Хантер‑Киллер.

Я переоделся в машине в свою обычную одежду, натянул бронежилет с мишенью и удивился тому, насколько привычна для меня стала его тяжесть. Чуть ли не как вторая кожа уже. Скорее даже наоборот, когда на мне не было никакой брони, я начинал ощущать себя неуютно, будто голым. Теперь же, когда на мне снова был “Бастион” и военный бушлат сверху, мне сразу стало гораздо лучше.

В тачке же лежало дополнительное оружие: автомат в багажнике, еще несколько пистолетов, гранаты. Но сегодня я собирался обойтись одним только пистолетом, тащить автомат в клуб я не планировал.

Мне нужно было посмотреть записи с камер, чтобы узнать хотя бы куда эта парочка двинулась. Дальше можно будет связаться с Шерлоком, чтобы он просмотрел и проанализировал данные уже с городских камер. И если не получится достать точной информации, то по косвенным признакам уже многое можно будет узнать. Никто ведь не пропадает бесследно, так что, скорее всего, я увижу хоть что‑то. Машину, людей, которые замешаны в похищениях, да хоть что‑нибудь.

Добравшись до клуба, я не стал ждать открытия, и двинул внутрь. Охраны у входа не стояло, нерабочие часы, так что смысла в ней никакого не было. Двери же оказались открыты, никто их закрывать не стал. Тем более, что люди внутри однозначно есть