А вот чего я заценить не мог, так это нацеленного мне в голову ствола пистолета, который я увидел, едва войдя в спальню. Именно в голову, а не в грудь, как это бывает обычно. И в руках его держал мужчина в черных джинсах и куртке.

Он стоял возле стены, в которую был встроен сейф. В нем еще оставалась пара пачек денег и несколько слитков золота, лежавших отдельно. На полу оказалась разложена большая сумка, и я увидел внутри карабин, какие‑то шмотки и пачки купюр, которые лежали сверху.

Я просканировал лицо мужчины, и увидел, что это не случайный домушник, который вдруг решил посетить квартиру корпората и пощупать на предмет ценностей. Это и есть сам Исупов, и его полицейское досье было девственно чистым, кроме имени‑фамилии, года рождения и места работы в нем не было ничего. Сомневаюсь, что это образцовый гражданин, мелкие правонарушения мы все совершаем. ДУмаю, что кто‑то попросту подчистил его досье.

– Собрался куда‑то? – спокойно спросил я.

– Да, – ответил он. – Я валю. И ты, Хантер, меня не остановишь.

Надо же узнал. Хотя, под толстым слоем крови на моем бронежилете все еще можно было разглядеть мишень. Вот и понял, кто перед ним.

– Бросай ствол, – сказал он. – У меня СБУР стоит, все равно не успеешь.

СБУР – это Специальный Боевой Ускоритель Рефлексов. У меня такой же, причем с оверклокинговой прошивкой и дополнительными банками памяти, благодаря чему он делает меня еще быстрее, чем обычно, а помимо этого еще и действует дольше. Но раз он так уверен в себе, то у него может быть и следующая версия.

– И почему ты не убьешь меня прямо сейчас? – спросил я.

– Потому что не вижу в этом смысла, – пиджак пожал плечами. – Мои бывшие товарищи из «Биотики» тогда станут гоняться не только за мной, но и за тобой. А за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Тебя, конечно, возьмут, но я давно подготовил для себя пути отхода. Так что брось ствол и сдвинься в сторону. Встань вот туда, в угол.

– И ты понимаешь, что я тоже стану тебя искать? – все‑таки спросил я.

– Если корпораты не найдут, то ты точно. Тем более, что я больше не планирую оставаться в Рашке. У меня тут полная сумка секретов «Биотики», так что меня примут где угодно. Черт, ты даже не представляешь, что там творится. В последний раз прошу, брось ствол. Иначе пристрелю.

Я разжал руку с пистолетом, и он упал на пол. Потом, повинуясь жесту, отошел в угол комнаты, встал сбоку от кровати, а точнее прикроватной тумбы. Пиджак продолжал целиться в меня, но как‑то сразу расслабился. Похоже, решил, что я больше не смогу ему помешать. И принялся перекладывать содержимое сейфа в сумку: остатки денег и слитки.

Броситься сейчас? Может быть, в голову он не попадет, успею уклониться. Но подозреваю, что стрелок он все‑таки хороший, пистолет держит правильно, пусть и одной рукой. Может быть, отпустить его? Все равно найду ведь, Шерлок сможет, тем более, что теперь он будет в курсе, откуда начинать свои поиски.

Закончив сборы, он забросил сумку на плечо, закрывать ее не стал, ствол карабина мешал, после чего снова посмотрел на меня, уже с сомнением, и сказал:

– Не ходи за мной, Хантер. Иначе я тебя убью.

Не дожидаясь ответа, двинулся к выходу из комнаты, все так же продолжая целиться в меня. Но двигаться и держать цель под контролем – не так уж и просто. Тут нужна концентрация. И теперь у меня есть шанс.

Схватив с тумбы большую хрустальную вазу, в которой стояли настоящие красные розы, я активировал ускоритель рефлексов, а потом швырнул в него. Интерфейс сам просчитал, как и с какой силой мне надо ее метнуть. Он успел отшатнуться, у него действительно стоял СБУР, но медленно, слишком медленно, из‑за чего импровизированный метательный снаряд попал ему не прямо в лоб, как я целил, а в правую часть головы. Впрочем, этого тоже хватило.

Ваза упала на пол, и разлетелась осколками во все стороны, а рядом упало тело. Глаза корпората закатились, из его головы на пол потекла кровь, причем достаточно бодро. Это хорошо, это означает, что сердце работает. А он мне нужен был живым, у меня были на этого ублюдка планы.

        Ушибленная рана головы. Повреждение мягких тканей. Сотрясение мозга. Потеря сознания.      

Я сдернул с кровати простыню, порвал ее на лоскуты, и подошел к бессознательному телу корпората. Наклонился, связал руки и ноги. Потом вставил в голову блокирующий чип, отсекая соединение с сетью. Подобрал пистолет, вернул его в кобуру, он все равно пригодиться может.

Изначально я планировал сделать из него пример для корпоратов, а это означает только одно: демонстративную казнь. Причем, где‑то в публичном месте.

Осмотревшись, я подошел к сумке, проверил ее содержимое. Карабин, пара пистолетов, пачки купюр и контейнер, в котором обычно носят носители информации. Вскрыл, и увидел множество чипов. Вытащил один и увидел сбоку надпись «Проект „Княжий Сын“.

Получалось даже лучше, чем я задумывал. Мы не только свяжемся с «Биотикой», но и вернем ей ее секреты. И не исключено, что после этого они забудут обо всем, что мы сделали. Ну или не будут за нами охотиться так явно.

Так или иначе, надо забирать все. Я забросил на плечо сумку, потом поднял корпората, забросил на второе и двинул прочь из квартиры.

Это была площадь в самом центре города, рядом с памятнику одному из вождей прошлому: лысому, с усами и бородой, и с вытянутой вперед рукой. Наверное, указывал народу путь в светлое будущее. Что ж, будущее получилось не таким уж светлым, впрочем, другого мы уже не увидим, нам остается только жить в этом мире.

Наплевав на все, я заехал на тротуар и подъехал к самому постаменту. Корпорат, которого я положил в багажник от тряски уже пришел в себя, он бился и стучал, требуя его выпустить. Чтобы не слышать криков по дороге, я сделал музыку погромче.

Не став глушить двигатель, вышел из машины, подошел к багажнику, открыл его, и увидел порядком помятого Исупова. Благо, кровь уже остановилась, так что багажник он особо не запачкал. Впрочем, после сегодняшнего машину так и так придется бросать, а еще лучше отогнать в одну из разборок.

– Отпусти меня! – крикнул он. – Отпусти! Я тебе все отдам! Новую личность сделаем тебе! Отойдешь от дел! Тебя ведь все равно найдут.

Я только коротко ткнул кулаком ему в живот, так, чтобы он замолчал, а потом вытащил из багажника, оттащил к памятнику. А потом стал рыться в ящике с инструментами, и извлек от него прочный канат тройного плетения. И стал мастерить петлю.

Пиджак лежал головой от меня, поэтому не видел, что именно я делаю. Но когда я подошел ближе и накинул петлю ему на шею, он дернулся и завизжал:

– Помогите! Помогите! Убивают!

Стояла ночь, так что в округе никого не было. В этих местах нет ни клубов, ничего такого, это число жилой район для богатых пиджаков и чиновников. А они уже спят, время‑то четыре утра.

Я уже не обращал внимания на его крики. Перебросил обратную сторону каната через руку этого самого вождя, а потом чуть подтянул и подошел к машине, перевязав его за фаркоп.

– Нет! Хантер! Нет! – слышал я за спиной.

Усевшись за руль, я тронул машину с места, но отъехал недалеко, буквально на пару метров. Повернулся, и увидел, как Исупов дергается в петле на расстоянии примерно полутора метров от земли, а по его брюкам растекается влажное пятно.

Взял с пассажирского сиденья сумку, вышел из машины, накинул петлю на плечо, после чего двинулся прочь. Это точно заметят. И точно поймут, что я имел в виду.

И что теперь?

Да ничего. Поеду к рвачу, пусть меня починят. А дальше…

А дальше меня снова ждет работа.

        Санкт‑Петербург, 2024 год.