Но нужно было решаться. Я пробежал вперед и скрылся за ближайшим грузовиком, пошел вдоль борта, ступая с пятки на носок. Асфальт тут на площадке был неплохой, так что получалось почти бесшумно.

Оказавшись за кабиной, я высунулся и увидел, что у кабины с пассажирской стороны стоит мужик в спецовке, но уже другой, водительской, и курит, причем, обычные сигареты. Ветер донес до меня запах дыма, который показался мне уже не таким и приятным. Правду говорят, когда переходишь на электронки, потом обычные курить становится совсем невыносимо.

– Опять этот Михалыч будет вонять, что от меня солярой несет, – пробормотал он. – Ну а что поделать, все сливают, так почему я не должен сливать?

Ага, еще один. Что‑то у них тут плохо с корпоративной безопасностью. Хотя, эти воруют по мелочи, коробочку с посылкой, десяток литров топлива. А топ‑менеджеры воруют уже по‑крупному. А платит за это всегда и везде клиент. Просто все издержки включаются в цены.

Но эти, наверное, по крайней мере в заговорах никаких не замешаны, просто деньги стригут. Хотя хрен его знает. После того, что я про «Когисофт» узнал, готов поверить, что и ассоциация стоматологов России одобряет пасты, от которых зубы стачиваются. Чтобы лечиться ходили чаще.

Я перебежал к следующему грузовику, стараясь, чтобы меня не заметили. Он, похоже, все‑таки разглядел что‑то краем глаза, развернулся и уставился в проход. Я же медленно пошел дальше, стараясь производить еще меньше шума. Добрался до следующей кабины, выглянул, и там никого не увидел.

Дальше был достаточно широкий проход, который просматривался со всех сторон, а потом еще две машины. А дальше площадка для летуна. И вот тут пройти будет сложнее. Еще и дрон пролетел прямо надо мной, из‑за чего я поморщился. Да, они сейчас работают на меня, но это не отменяет того, насколько я их ненавижу.

Я посмотрел в камеру и развел руками, мол, как мне тут проскочить, кто‑то ведь все равно заметит. А секунду спустя электрощиток на одном из складов вдруг хлопнул, и из него во все стороны полетели искры. Свет, который было видно через открытые ворота, погас.

Все на площадке повернулись туда, один показал пальцем, что‑то закричали, а я, не обращая на это внимания, побежал дальше. Это Шерлок взломал электросеть и вызвал перегрузку. Что ж, помог, отвлек, и на том спасибо.

Оказавшись за следующим грузовиком, я пошел дальше, уже медленнее. Справа кричали, что‑то оживленно говорили, но я не обращал на это никакого внимания. Они отвлеклись, и это было хорошо.

Проскочив мимо грузовиков, я оказался у лестнице, которая вела на крышу еще одного склада, где находилась площадка для летунов. Здесь никого не было, так что я быстро забежал по ней и спрятался за малым контейнером. Тут стояло несколько транспортников, но они меня не интересовали.

Перебежав за них, я убедился, что там никого нет, прошел дальше и оказался у взлетно‑посадочной площадки.

Нужный «летун» был уже на площадке, очевидно, заправлен. Двое рабочих подошли к нему, один залез в грузовой отсек, а второй принялся передавать какие‑то коробки с палеты. Теперь мне оставалось только ждать. Оставалось надеяться, что они сейчас не закроют его, иначе придется действовать в открытую.

– Опять эти птички летают, – проговорил один из них, когда дрон подлетел ближе.

– Ну летают и летают, – ответил второй. – Жить не мешают.

– Ага, конечно, – сказал первый. – Я их ненавижу еще с Сирии. Там, знаешь, выходишь из блиндажа, слышишь вой и молишься, чтобы мимо пролетело. Видишь ногу?

Он задрал штанину, и я увидел под ней протез.

– Вот именно такой дрон мне ногу и оторвал.

Ага, ветеран. И ютится на складе. Какая‑то странная тема. Хороший опытных солдат даже после увечий никто не списывает, отправляют либо в инструктора, либо чинят и возвращаются на поле боя. А это тут. Скорее всего, тут какая‑то другая история.

– Давай уже последнюю, – сказал тот, что был в кузове, переводя тему. Похоже, что ему этот разговор не нравился. – Еще один палет, и все, можно закрывать.

«Ветеран» передал коробку, второй исчез в летающей машине, а несколько секунд спустя вышел и спрыгнул вниз. Они обошли «летуна» и двинули куда‑то за него. Ну что ж, это мой шанс.

Лезть туда сейчас рискованно, потому что они будут еще грузить коробки, но если я буду ждать дальше, то они закроют двери, и тогда внутрь попасть будет гораздо проблематичнее. Поэтому я решил, что игра стоит свеч.

Вышел из‑за своего укрытия, преодолел расстояние до «летуна», забрался внутрь. Все было заставлено одинаковыми контейнерами, причем такими, в каких обычно перевозили хрупкий и ценный груз. Все они, естественно, были надежно закреплены ремнями.

Я полез внутрь мимо рядов, стараясь ничего не задеть, прошел в самую дальнюю часть кузова. Гораздо меньше шансов, что сюда что‑то занесут, скорее всего, будут укладывать ближе к выходу.

Нашел там нишу за грузом, забрался в нее, прижался к стене. Положил на пол сумку. Бросил взгляд на миникарту и увидел две приближающиеся точки. Минуты через три услышал шаги.

Что там рабочие говорили, я уже не слушал, только стоял с тазером наготове, готовый в случае чего разобраться с ними. Они грузили ящики, крепили их ремнями и болтали.

Вот, наверное, сложная у них работа. Видишь ящики? Грузишь в грузовик. Закончишь – получишь нищенскую зарплату. Потеряешь или сломаешь что‑то, получишь шиш, да еще и оштрафуют. И даже возиться весь день нельзя.

Наконец, они закончили, и закрыли за собой двери. Тогда я медленно сполз по стене и вытянул ноги. У меня впереди час относительного покоя. Лучше поспать.

Я привык спать в любых условиях, пусть и не учился этому специально. Так что и за этот час, пока мы летели, нормально выспался, а проснулся, когда звук двигателя поменял тональность, и мы стали заходить на посадку. Вытер лицо ладонью, открыл сумку и вытащил из нее автомат. Разложил приклад, приложился, проверил, все ли нормально. Примкнул магазин, дослал патрон.

Стащил армейский бушлат и бросил его на пол. Надел разгрузочный жилет.

Перед глазами вновь появилось сообщение о входящем звонке. Номер однодневка. Похоже, что это снова Шерлок спешит выйти на связь. Он‑то наверняка знает, что я уже почти на месте.

– Слушаю, – сказал я.

– Выспался? – спросил хакер.

Ага, снова шутка юмора.

– Да неплохо, знаешь, – в тон ему ответил я.

– Ладно, сейчас не до шуток, – сказал он. – Они выходят на позиции, начнут через полчаса, может быть, час. Так что хрен с ней, с секретностью, хватай первую попавшуюся тачку и мчи по адресу. Метку я уже скинул.

Перед глазами действительно появилось входящее сообщение. Я открыл его и увидел, что это координаты. Посмотрел, куда они вели, там было здание под непроизносимой аббревиатурой ГЦУКХ, что расшифровывалось как Городской Центр Управления Коммунальным Хозяйством. У нас вообще любят самые разные аббревиатуры, а это звучит так, будто оттуда дворниками командуют.

– А полиция? – все‑таки решил уточнить я?

– Плевать на полицию, – сказал он. – Если поедешь быстро, то на хвост они не сядут. Да и сам понимаешь, какие тут риски. Тебе нужно сорвать испытания вируса и спасти этот город.

Да уж. Я бы расположил эти задачи в несколько другом порядке. В первую очередь, с моей точки зрения, нужно было спасать людей, а вирус – это уже побочно. Но Шерлок, по‑видимому, больше привык иметь дела с машинами и компьютерными системами, поэтому рассуждал так.

– Может быть, вызвать полицию? – спросил я. – Сообщить в СМИ, в другие службы? Поднять какую‑то реакцию?

– Бесполезно, – ответил он. – Вирус все равно запустят. Только ты можешь сделать это, Хантер.

Бред какой‑то. Теперь, видите ли, на меня вся надежда. Он как будто из меня супергероя лепит типа тех же «Защитников», суперпопулярной франшизы. Нацепил на меня бронежилет с мишенью, как с фирменным знаком, а теперь говорит, что я должен спасать город.