— Как дела с Мишей? — спрашиваю, когда мужчины отходят.

— Он очень мне нравится, но я ужасно боюсь этих чувств. Потому что однажды я уже любила и осталась одна с сыном на руках, — выкладывает малосольные огурцы в тарелку. — А просто потрахаться я не хочу.

— Папаша Кирилла был мудаком, а Миша на такого не похож. Он на тебя так смотрит, будто хочет съесть, — улыбаюсь.

— Он так и говорит, кстати, — смеётся. — Вчера вечером букет огромный привёз, я таких даже в инсте не видела, — смущается.

И где моя боевая подруга? Что за скромная девушка вдруг появилась?

— Ухаживает, это же хорошо?

— Не знаю, Арина. И хорошо и страшно. Боюсь обжечься, но тянет к нему сильно. Да и что врать, как смотрю на него, так трусы сами слетают, — смеётся.

— Доверься своим чувствам. У вас взаимно всё, зачем это рубить? Тем более, Миша и правда как-то не вызывает негатива и опасений. Я думаю, стоит попробовать, — наливаю себе тархун, обожаю.

— Тимур тоже не вызывает опасений сейчас, потому что с тобой он ласковый медвежонок. Но про отрезанные кисти рук уже ходит легенда, — садится за стол, смотрит серьезно.

— У меня до сих пор это в голове не укладывается, Алёна. Стараюсь не думать, но это… ужасно.

— Да, этого я тоже боюсь. Потому что они все одного поля ягоды. А у меня ещё Кирилл, которого воспитывать надо нормальным человеком.

— Так воспитаем, моя королева, какой базар, — Миша неожиданно появляется в дверях с пустым ведром из-под шашлыка.

— Подслушивать нехорошо, ты знаешь? — Алёна сразу включает режим «сучка».

— Нехорошо мужика на голодном пайке держать с полными яйцами, ты знаешь? — передразнивает её.

У них начинается словесная перепалка, смеюсь до слёз. И видно, что оба кайфуют от происходящего.

Выхожу на улицу, Тимур стоит у мангала, переворачивает шампур. Обнимаю его со спины, целую плечо. Ругань Миши и Алёны слышна даже на улице.

— Как дела? — спрашиваю.

— Ты пришла и стало лучше, — переплетает наши пальцы.

— Здесь красиво, спасибо, что привёз сюда, — ставлю подбородок ему на плечо.

Хмыкает.

— Не за что. Это всё наше, можем хоть жить здесь, — обнимает.

— В смысле?

— Этот комплекс мой, Миша его купил, пока я на нарах торчал. Вчера документы переподписали и всё.

Неожиданно.

— Но всё, что моё — оно и твое, Арина, — смотрит в самую душу. Какой же ты красивый, мой Тимур.

— Какое я имею отношение к твоему бизнесу? Я просто врач скорой помощи, — улыбаюсь.

Тимур медлит с ответом, кусает щеку изнутри.

— Ты хочешь и дальше работать?

— Конечно, мне надо зарабатывать и на что-то жить, — не понимаю куда идёт разговор.

Вздыхает.

— Не надо, потому что я тебя всем обеспечу. Я спросил, хочешь ли ты работать, потому что знаю, что ты любишь свою работу. Но если работать только из-за нужды в деньгах, так нет её, нужды этой, — прижимает к себе.

Молчу. И не знаю, что сказать.

— Алёна тоже не долго будет работать, Миша её быстро домой заберёт и пацана всем обеспечит. Не хочу, чтобы ты ездила к алкашам и наркоманам. Можно заниматься другим или просто быть дома, меня ждать.

— Ты хочешь, чтобы я сидела дома? — опускаю руки. Я вообще никогда не думала о таком. В моем понимании, работать надо всю жизнь, чтобы содержать себя. И это нормально.

— Нет, я хочу, чтобы ты была в безопасности и ни в чем не нуждалась. И я могу это обеспечить, — снова тянет меня к себе.

— Тимур, я не знаю… у меня такого даже в мыслях никогда не было. Да и сам подумай, как я могу уволиться и жить за твой счёт, мы не женаты, мы просто…

— Просто что? — хватает за волосы, тянет голову назад. Вот момент, где заканчивается Тимур и начинается Абай. Взгляд бешеный, ноздри раздуваются.

— Не знаю, это сложно объяснить, — выдерживаю его взгляд.

— Мы не торопимся, девочка моя, расскажи, кто мы и что? — поворачивается к мангалу, переворачивает мясо.

Это наша первая ссора? Или можно её избежать?

— Я жду, Арина, — возвращается ко мне. Хмурый, ему тоже не нравится этот разговор.

— Тимур, я всю жизнь рассчитывала только на себя. Сама училась, сама работала, где могла. Родителей рано не стало, бабушка на свою пенсию меня тянула. Это сложно… Вот так всё перестроить в одну секунду. У меня никогда даже мыслей не было, что можно жить как-то иначе, понимаешь?

— Понимаю. Ну, а мы? Кто мы для тебя? — нависает надо мной.

— Всё, — облизываю сухие губы. Тимур внимательно смотрит за каждым движением.

— Всё? — переспрашивает, — А я кто для тебя?

Только сейчас я понимаю, что до этого никогда не называла его статус для меня, не говорила о его значимости. Он всегда «просто Тимур». Мужчины любят ушами, помнишь, Арина?

— Мужчина, который одним взглядом вызывает приятную дрожь в теле. А от лёгкого прикосновения у меня между ног водопад. А ещё с тобой спокойно. Я не знаю как это конкретно описать, но я уже не представляю свою жизнь без тебя, — выпаливаю.

Взгляд Тимура смягчается, но он всё равно напряжён.

— Но ты не можешь мне довериться? Поэтому не хочешь, чтобы я тебя обеспечивал?

— Тимур, я не сказала, что я не хочу этого. Я говорила, что для меня это как снег в июле. Слишком резкая перемена и я как-то даже ошарашена этим. Мне очень льстит твоя забота, правда. Но когда ты всю жизнь сам по себе, то сложно кому-то отдать управление, потому что ты просто не знаешь как это.

Молчит, смотрит в глаза и обдумывает мои слова. Встаю на носочки, обнимаю его за шею, целую в губы. Он сразу же отвечает на ласку, сжимает в объятиях.

— Люблю тебя, — признаюсь сквозь поцелуй раньше, чем успеваю подумать.

Тимур замирает, отодвигается. Взгляд бегает, глаза блестят. Такой потерянный.

— Ты не должен ничего говорить в ответ. Просто знай, что я чувствую. И то, что чувствуешь ты, — кладу руку ему на сердце, — Я это ощущаю через твою нежность, это твой язык любви.

Мужчина сжимает меня с такой силой, что у меня хрустит где-то в позвоночнике. Утыкается носом в ключицу, жадно дышит.

— Хорош лобызаться, мясо всё сгорит к херам, — Миша приближается к нам и довольно улыбается. Тимур меня отпускает и хмуро смотрит на друга.

— Чё у тебя с рожей?

— Тигрица моя подрала, — улыбается ещё шире и трогает алую царапину во всю правую щеку.

Через пару секунд выходит Алёна из домика, поправляет волосы и одежду. Кажется, отношения налаживаются не только у нас.

День проходит незаметно и весело. Мы поели, искупались в бассейне. Пока мужчины обсуждали свои дела, Алёна рассказывала сплетни с работы.

К вечеру мы перебрались в дом. Алёна стала теплее общаться с Мишей. Конечно, они также подкалывают друг друга, но не так остро. Один раз Миша даже положил ладонь ей на колено и… ничего не произошло, Алёна лишь улыбнулась. А Миша расцвёл будто для него это было победой.

Тимур всё время не отходил от меня. Эта его странная, но милая потребность в постоянном тактильном контакте — согревала. Мне нравится чувствовать его прикосновения. И хочется трогать в ответ.

— Что это у тебя? — замечаю что-то намотанное на палец.

— Твоя резинка, — показывает.

— Где ты нашел её?

— Ты оставила дома, я потом нашел её в кровати. И забрал.

Какой странный и трогательный жест.

— Пойдем в спальню, — целует в висок. Мы сидим на диване, Алёна и Миша ещё за столом.

— Пойдем. Устал? — встаю.

— Соскучился, — спокойно отвечает. У меня сразу поджимаются пальцы на ногах. Это значит, что сейчас меня будут ждать невероятные ласки и оргазмы.

— Мы отдыхать, — Тимур хлопает Мишу по плечу. Тот смеётся.

— Давайте, мы будем в соседнем доме.

— Мне стоит за это переживать? — обнимаю Алёну за плечи и спрашиваю на ухо.

— Нет, пока вы болтали с Тимуром, Миша довел меня до такого оргазма, я чуть сознание не потеряла. Надеюсь на продолжение, — хихикает.

— Ну, и я пойду терять сознание, — смеёмся.