Ноа

Я заталкиваю трусики в сумочку и прощаюсь с остальными барменами. Никто из них даже не заметил, что я делала, — я незаметно ускользнула в туалет, чтобы немного привести себя в порядок.

Выхожу через парадные двери и обхожу здание — там, где на ночь паркуются фудтраки. Ладони мокрые от волнения, я вытираю их о подол сарафана. Внутри всё дрожит.

Я никогда раньше не встречала мужчину, с которым химия была бы такой сильной и моментальной.

А ведь он даже не дотронулся до меня.

И я ни разу в жизни не была на одну ночь.

Я держалась уверенно, но внутри сердце колотилось как бешеное, пока мы разговаривали. Когда он написал и предложил встретиться после смены, по телу побежал настоящий ток — мысль, что мы можем остаться наедине, приводила в трепет.

Магнолия была права: пора уже выходить в мир и жить, а не зацикливаться на работе. Хотя не уверена, что она имела в виду вот это. Она взбесится, когда узнает, что это тот самый парень с арены.

Я едва знаю Фишера, и, по идее, меня должно пугать, что я иду с ним переспать. Но что-то в этом таинственном мужчине заставляет меня выбросить логику в окно. После того, как он не сразу попросил номер, я немного стушевалась, но потом — он появился в баре, и весь мой настрой сменился на восторг. Он был спокойнее, разговорчивее, и это расслабило меня.

Чем больше мы болтали и флиртовали, тем сильнее я его хотела. Я не спала с мужчиной уже два года — с тех пор, как рассталась с Джейсом. Потом был один парень, Дилан, но дальше поцелуев дело не пошло — я остановила всё, почувствовав жуткую вину, как будто изменяю, хотя мы с Джейсом давно расстались. Мы до сих пор дружим, и, наверное, в этом всё дело, но прошло достаточно времени. Я хочу секса — без сожалений, без привязок, без мыслей о прошлом.

Я не могла оторвать глаз от его загрубевших ладоней — наверняка он работает руками или на улице. Эти руки… чёрт, я только и думала, на что ещё они способны. Мой вибратор, конечно, старается, но девчонка может быть одна только до определённого момента, прежде чем этого становится просто… мало.

Я скучаю по прикосновениям. По эмоциональной разрядке, которая бывает только с партнёром.

Если уж заводить случайную связь — то с мужчиной, который, судя по всему, знает, что делает. Даже несмотря на бар между нами, его низкий голос и тёмный взгляд пробирали до мурашек.

И к тому же он чертовски горяч и явно гораздо опытнее меня. Он с лёгкостью поддерживал беседу, а потом ещё и держался на уровне, когда разговор перешёл в откровенно сексуальный. Не удивлюсь, если он окажется именно таким, как мне нравится.

— Простите, ковбой. Кого-то ждёте? — спрашиваю, как только он появляется в поле зрения.

Фишер поворачивается, и на его небритом лице появляется коварная ухмылка. Волосы собраны в небрежный низкий пучок, и я тут же представляю, как запускаю в них пальцы. Джинсы обтягивают мощные бёдра, и вблизи он выглядит ещё массивнее — широкая грудь, сильные руки.

— Уже начал волноваться, что ты не придёшь, — говорит он, подходя ближе, руки в карманах, взгляд тяжёлый и жадный, скользит по всему моему телу.

— Думаю, я стою того, чтобы подождать, — подхожу ближе и понимаю, что он выше меня как минимум на тридцать сантиметров.

— Безусловно. Я так и умираю от желания попробовать одну вещь.

Прежде чем я успеваю спросить, что именно, он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Но я останавливаю его прежде, чем его губы касаются моих.

— Ты же не собираешься меня убить, да? — выпаливаю я, прежде чем успеваю себя остановить. До меня доходит, что мы находимся в узком переулке с мусорками и слабым освещением. Не хватает только сирен на заднем фоне, чтобы картина была полной.

— Я, по-твоему, похож на того, кто хочет тебя убить? — Он берёт мою руку и кладёт её на свою эрекцию — твёрдую и ощутимую даже сквозь джинсы. Вот теперь мне действительно становится страшно. В хорошем смысле.

Я сглатываю, и когда он отпускает мою ладонь, выпрямляюсь.

— Ну, это ведь стандартный сценарий любого криминального подкаста, да? Тип трахает девушку, потом душит и выбрасывает тело.

Он моргает, как будто ждёт, что я сейчас скажу «шучу». Но я посмотрела достаточно выпусков Dateline, чтобы понять, насколько всё это… глупо.

Магнолия убьёт меня, если узнает, что я позволила какому-то сексуальному ковбою, который расчистил мне паутину, убить меня.

Может, не стоило говорить про смерть от оргазма.

— Ноа, если бы я собирался тебя убить, я бы не стал светиться с тобой в баре перед десятками свидетелей.

Аргумент разумный.

— То есть ты можешь пообещать, что я не умру в твоём присутствии?

Он прикусывает губу, будто сдерживает смех, потом проводит рукой по щетине.

— Обещаю. Но… — Он берёт меня за подбородок и приближает свои губы к моим. Его дыхание обжигает кожу, и тело замирает в ожидании. — Ты будешь готова умереть, когда я наконец позволю тебе кончить.

Он… только что сказал позволю мне?

Он стирает оставшееся расстояние и накрывает мои губы своими. Я вдыхаю аромат дерева и земли — не духи, а его естественный запах. Пахнет, как мужчина, который работает руками. Я не знаю, кем он работает, да и не хочу сейчас об этом думать. Только не с ним. Не сейчас.

Мне это нужно.

Думаю, ему — тоже.

Тепло его тела захватывает меня полностью. Его язык скользит в мой рот, и в животе взрываются бабочки. Я цепляюсь за его футболку, и из горла срывается стон, когда он прижимается ко мне. Его рука скользит вверх по моей спине, обхватывает шею, удерживая меня на месте, пока он лишает меня дыхания.

— Блядь, Ноа…

Он спускается к моей челюсти, к шее. Его поцелуи, влажные и тёплые, как клеймо впечатываются в мою кожу. Грудь тяжелеет от ожидания, бёдра сжимаются от каждого нового прикосновения. Всё внутри пульсирует. Когда он оставляет цепочку укусов, я резко вдыхаю.

— Тебе это понравилось, — хрипит он, прежде чем снова впивается в мои губы.

Моё сердце колотится в истерике, не поспевая за шквалом ощущений. Он рычит, и я понимаю — он так же не в себе, как и я.

— Нам пора, — шепчу, когда его рука оказывается под моим платьем и ложится на обнажённую ягодицу. — Пока нас не арестовали за непристойное поведение.

Его пальцы вонзаются в мою плоть, и я двигаюсь сильнее, прижимаясь к нему. Мне нравится, что именно я довела его до такого состояния.

— Надо было думать об этом до того, как ты сделала со мной вот это, — шепчет он, снова накрывая мои губы, пока я трусь о его возбуждённый член. — А раз уж я должен был рассказать тебе секрет… Я уже не смогу уйти от тебя.

— Слава Богу. — Я оглядываюсь, убеждаясь, что мы действительно одни, и решаю оправдать своё прозвище. Схватив его за руку, веду к одному из фудтраков. Он закрыт на ночь, но дверная ручка выглядит достаточно простой, чтобы её открыть. Я лезу в сумку, достаю пару шпилек и разгибаю их.

— Что ты делаешь? — он прижимается ко мне, пока я вставляю шпильки в замок и проворачиваю их в разные стороны.

— У меня четыре старших брата. Они учили меня всяким штукам просто потому, что могли. — Я усмехаюсь, потому что если бы Фишер знал хотя бы половину из того, что я вытворяла в детстве, чтобы не отставать от них, он бы сбежал без оглядки.

— Мне нужно немного больше объяснений, — говорит он, когда я открываю замок. У меня ушло меньше тридцати секунд, и это в почти полной темноте. Братья бы мной гордились.

Ну… если бы не тот факт, что я использую этот навык, чтобы незаконно проникнуть внутрь. Но это уже из разряда информации, которую лучше никому не знать.

Я засовываю шпильки обратно в сумку и вхожу внутрь.

— Мы ведь ничего не крадём. Пошли.

Он заходит следом и закрывает за собой дверь. Как только она захлопывается, я бросаю сумку и опускаюсь на колени.

— Ноа… — Он оглядывается, но помещение погружено в тень. — Тебе не стоит сидеть на этом грязном полу.