Я смеюсь, что он беспокоится об этом в такой момент.

— Да брось. Я живу и работаю на конном ранчо. Поверь, я сидела и на похуже.

Я расстёгиваю его молнию, затем пуговицу на джинсах, и спускаю их вместе с трусами к его щиколоткам. Он резко втягивает воздух сквозь зубы, когда моя рука обхватывает его плотный, напряжённый член и начинает двигаться.

Он поднимает футболку и стягивает её через голову. Под ней — сплошные мышцы. Насколько я могу разглядеть, его грудь и живот покрыты тёмными волосами.

Как такой мужчина может быть один?

— Блядь. Это уже чересчур приятно, — его голос стал более хриплым, когда он хватает меня за подбородок, заставляя поднять взгляд. — Тебе не обязательно было это делать, Ноа. Я бы мог подождать.

Я пожимаю плечами, усмехаясь.

— Не смог удержаться.

Прежде чем он успевает ответить, я обхватываю его губами и провожу языком по головке. Фишер ругается, вцепляясь одной рукой в столешницу, а другой — в мои волосы. Я продолжаю облизывать и ласкать его, пока он не застонал, усилив хватку так сильно, что, кажется, вот-вот вырвет пряди. Повторяю движения ещё пару раз, а потом заглатываю его как можно глубже.

— Блядь. У тебя это получается чертовски хорошо.

Он помогает направлять мою голову вверх и вниз по его стволу, пока я не захлёбываюсь от глубины. Он не только самый большой из тех, что у меня были, но и такой толстый, что у меня мгновенно намокает между ног от одной мысли. Он растянет меня до предела, пока у меня не подкосятся ноги, и я не могу дождаться этого.

В тесном помещении раздаются громкие, смаченные звуки. Его яйца напрягаются, когда я начинаю массировать их ладонью, и когда он прошептал моё имя, а затем сдавленно застонал, я поняла, что он уже на грани.

— Такая хорошая девочка, — выдыхает он, двигая бёдрами в такт моим движениям. — Я схожу с ума от твоего горячего рта.

Задыхаясь от того, насколько глубоко он проникает, я втягиваю щёки, чтобы усилить всасывание. Его хватка надёжна и властна, но я хочу отдать ему всё.

— Я уже почти... если хочешь, могу выйти, — выдыхает он.

Я судорожно качаю головой. Я встала на колени в грязном фудтраке, в который вломилась только ради него, не для того, чтобы он в итоге кончил себе в руку.

Когда его пальцы сильнее сжимают мои волосы, натягивая кожу на голове, я напрягаюсь, готовясь.

Фишер издаёт низкий, насыщенный рык, распрямляя спину. Его живот напрягается, пока я продолжаю облизывать и поглаживать его, не останавливаясь, пока он не опустошается до конца.

Прерывистое дыхание эхом раздаётся между нами, пока я с трудом сглатываю и смакую его вкус.

— Блядь, Ноа. Не могу поверить, что ты это сделала, — произносит он, глядя на меня с вожделением и лёгким шоком, пока я провожу пальцем по нижней губе, проверяя, не осталось ли там чего.

— Мы ещё не уходим, — бросает он, застёгивая джинсы и пряча себя обратно в бельё.

Я вытираю подбородок, приглаживаю волосы, и он легко поднимает меня на ноги, будто я ничего не вешу. Я вовсе не миниатюрная, но он заставляет меня чувствовать себя именно такой — властной уверенностью движений.

Он берёт моё лицо в ладони, его язык жадно проникает в мой рот, и наши тела сливаются в едином пульсе.

Одна из его рук скользит между моих бёдер, и я сама развожу их шире, когда он вводит в меня палец.

— Эта влажная киска для меня? — шепчет он мне в ухо, и по спине пробегает дрожь.

— Угу... — моя голова откидывается назад, когда подушечка его большого пальца начинает кругами ласкать мой клитор. Он едва прикоснулся ко мне, а я уже дышу, как будто пробежала марафон по раскалённой пустыне.

— Скажи мне это.

— Да, я такая, такая, такая мокрая. Пожалуйста, не останавливайся.

— Дашь мне попробовать эту сладкую киску? — Он вводит второй палец. Я вздыхаю от тесноты, но мне отчаянно нужно больше.

— Прямо здесь? — спрашиваю я.

Он усмехается мне прямо в ухо.

— Не вздумай стесняться, Эй-Джей. Это ты всё начала. Позволь мне закончить.

То, как он протягивает моё старое прозвище, с этой хрипотцой и тягучестью, почти доводит меня до края — я уже готова полностью отдаться ему.

Фишер опускается на колени, задирает мой сарафан и проводит языком по пульсирующей щелочке.

— Проверим, смогу ли я довести тебя за восемь секунд?

— Боже мой... — мои ресницы опускаются, и я опираюсь о его плечо и кухонную стойку за спиной.

Через несколько секунд, пока он ласкает мой клитор и облизывает меня, он хватает меня за бедро и закидывает его себе на плечо.

— Держись, сейчас я буду поклоняться этой киске, как богине. Начинай отсчёт.

Я едва успеваю понять, что он сказал, как он зарывается лицом между моих бёдер. То, как он меня ласкает — ни с чем не сравнить. Я уже чувствую, насколько могу к этому привыкнуть... даже стать зависимой.

Я вцепляюсь пальцами в его густые волосы. Щетина царапает мою кожу и это именно то, о чём я мечтала. Клитор пульсирует под его языком, и новая волна электрического наслаждения накрывает меня.

— Фишер, это так... чёрт возьми... — дальше из моих уст вырываются только прерывистое дыхание и стоны — я уже не в состоянии говорить.

Он ласкает мою киску пальцами, языком, губами — как художник, создающий очередной шедевр. Его внимание, его умение доводить меня до такого состояния, будто я готова рухнуть на колени, — ничто не сравнится с этим.

— Чёрт, я почти...

Он поднимает мою ногу ещё выше — я почти теряю равновесие, но его хватка остаётся крепкой и уверенной. Фишер полностью управляет каждым миллиметром моего тела, пока вспышки удовольствия прожигают мою спину.

— Считай секунды, детка, — его хриплый голос заставляет меня буквально таять.

— Один... два... три... — глаза закатываются, и я не в силах продолжать, — четыре... пять...

Я на грани, балансирую, готовая сорваться с края, как вдруг Фишер отстраняется и отпускает мой клитор.

Из горла вырывается сдавленный стон, который я вовсе не собиралась выдавать, но Фишер смотрит на меня снизу вверх с самодовольной улыбкой — будто ему это только льстит.

— Блядь, мне мало. Ты такая сладкая на вкус.

— Тогда зачем ты остановился?! Я же почти кончила!

Ещё три секунды.

— Поверь мне, — подмигивает он и снова вводит в меня пальцы.

Глаза закатываются, когда его губы снова находят мой клитор, и волна наслаждения тут же накрывает меня с новой силой.

— Да... не останавливайся... прошу...

— Шесть, — говорит он, а напряжение нарастает до предела, вытесняя всё остальное. Я уже готовлюсь к разрядке... и он снова отстраняется.

— Нет! — всхлипываю я от потери. — Прекрати так издеваться!

Он проводит носом по внутренней стороне моего бедра, щетина царапает кожу.

— Ещё чуть-чуть, красавица.

— Не дразни меня, — прошипела я, вспоминая его слова. Он ведь предупреждал: я буду умолять и готова умереть, прежде чем он позволит мне кончить. — Если ты настолько бесполезный, что не можешь довести меня до оргазма, я сама всё сделаю.

— Только попробуй сунуть пальцы к своей киске — я тут же свяжу тебе руки и оставлю в этой комнате.

— Не посмеешь.

— Я же сказал, что не убью тебя. Но про то, что не оставлю тебя на грани оргазма, речи не было.

— В таком случае просто избавь меня от мучений и задуши.

Он качает головой и смеётся, явно наслаждаясь ситуацией.

— Будь паинькой и получишь всё, что тебе нужно.

Фишер ставит мою ногу на пол и поднимается.

— Повернись и обопрись на столешницу. А потом раздвинь для меня ножки.

Я повинуясь, как последняя изголодавшаяся по сексу женщина. Стоит мне занять нужную позу, как он опускается на колени за моей спиной и разводит мои ягодицы, оголяя меня так, что в другой ситуации мне бы стало стыдно. Но с Фишером мне всё равно, что он видит или что со мной делает — лишь бы, наконец, дал мне долгожданную разрядку.

— Пожалуйста, Фишер, — прошу я, и мне нисколько не стыдно за свою мольбу.