Когда я наконец добираюсь до дома, уже девять вечера. Нам пришлось хорошенько потрудиться, чтобы всё прибрать. Я помогла участникам загрузить лошадей в трейлеры и лично поблагодарила каждого за участие. Приняв душ, я переодеваюсь в удобную одежду — Фишер должен вот-вот прийти. У меня нехорошее предчувствие, что услышать мне предстоит не самое приятное, но если это будет наша последняя ночь вместе — я сделаю так, чтобы она стоила каждого мгновения.

Фишер

После насыщенного дня на ранчо и под палящим солнцем я валюсь с ног от усталости. Нервы на пределе — я знал, что этот момент наступит. Мы с Ноа не могли поговорить о личном ни с её семьёй, ни при всех остальных, поэтому переписывались. Я написал ей, как горжусь её усилиями, которые она вложила, чтобы устроить такой успешный благотворительный вечер. Она спросила, как прошёл разговор с Джейсом прошлой ночью, и я коротко рассказал о том, как мы ездили на могилу Лайлы и о том, через что он прошёл после моего отъезда. А потом она спросила, будем ли мы общаться после вечера. Как бы мне ни хотелось отложить этот разговор хотя бы на пару дней, я не могу. Ноа заслуживает знать, что происходит, а не терзаться в догадках.

Я вытираю потные ладони о джинсы, глубоко вздыхаю и стучу в дверь. Я даже не стал парковаться у Лоджа. Вместо этого оставил пикап за её домом, между двумя деревьями.

Когда она открывает дверь, я быстро захожу внутрь, и она закрывает её за мной. Её густые золотистые волосы собраны в небрежный пучок, а лицо умыто, без следа макияжа, который был на ней сегодня. Вместо оливкового сарафана и ковбойских сапог на ней теперь удобные домашние шорты и майка.

От неё у меня перехватывает дыхание.

Я резко вдыхаю, сердце бешено стучит, пока я набираюсь смелости сделать то, что должен.

— Привет, — с сомнением улыбается она.

Я обнимаю её и прижимаю к двери. Наши губы сливаются в поцелуе, и я нетерпеливо проникаю языком в её тёплый рот. Она сжимает в кулаках мою рубашку и выгибается навстречу. Член пульсирует от её жаждущего тела.

— Ноа... — шепчу её имя с болью в голосе. — Нам надо поговорить сначала.

— Нет.

— Голди... — я утыкаюсь лицом в её волосы, желая избежать той боли, которую вот-вот причиню нам обоим.

— Не говори ничего, если это разобьёт мне сердце. Сначала займись мной. Побудь со мной здесь и сейчас. А остальное потом.

С той ночи на родео мы не были вместе, но я не могу отказать ей. Не сегодня.

Она знает, что это прощание.

Я беру её лицо в ладони и вновь приникаю к её губам. Наши языки борются за власть, и она стонет, когда я запрокидываю её голову, углубляя поцелуй.

Мои руки опускаются к её ягодицам, я подхватываю её, не отрываясь от губ. Она обвивает меня ногами, и я несу её в спальню, укладываю на край кровати. Стоя перед ней, я снимаю рубашку и любуюсь ею.

— Ты уверена, что хочешь этого? — я опускаюсь на локти с обеих сторон от неё и начинаю целовать её шею. — Ты можешь передумать.

— Даже если начнётся вторжение инопланетян, я не остановлюсь. Так что раздевайся, ковбой.

Усмехаясь у её кожи, отвечаю:

— Слушаюсь, мэм.

Пока я расстёгиваю джинсы, пытаюсь одновременно скинуть сапоги. Когда наконец избавляюсь от них, снимаю остальную одежду.

— Вид у тебя, скажу честно, вполне себе неплохой, — Ноа прикусывает нижнюю губу, разглядывая меня с головы до ног.

— Твоя очередь, Голди.

Я запускаю пальцы под пояс её шорт, но вместо того чтобы сорвать их, медленно спускаю, целуя голую кожу бедра. Потом ещё чуть-чуть — и целую другое бедро.

— Сэр, мы до рассвета тут провозимся, если ты не ускоришься. Я жду этого уже несколько недель, сейчас просто взорвусь... — её голос прерывается тяжёлым дыханием, пока я продолжаю свои нежные пытки.

— Терпение, любовь моя. Я не спешу, так что придётся мириться.

Она стонет и приподнимает бёдра, явно соблазняя меня. Под шортами у неё ничего нет, и её мокрая киска сразу открывается моему взгляду.

— Потрогай себя. Подготовь клитор для меня.

Она повинуется, начинает ласкать себя, тяжело дыша, пока я стягиваю шорты до щиколоток и, наконец, бросаю их в сторону.

— Ты только посмотри на себя. Чёртова богиня, — я опускаюсь между её ног, раздвигая бёдра, пока она продолжает трогать себя.

Пока она не успела пожаловаться, я закидываю её левую ногу себе на плечо и резко ввожу два пальца в её влажную киску. Губы Ноа раскрываются в идеальный овал, она выгибается и стонет.

— Сними майку, детка. Я хочу видеть тебя всю.

Она изворачивается, чтобы стянуть её через голову. Я тянусь к её пирсингу на соске и сжимаю его пальцами.

Мои пальцы глубоко проникают внутрь, большой палец массирует клитор, я наклоняюсь ближе. Её нога на моём плече и она вся раскрыта для меня.

— Господи, ты уже совсем на грани, — шепчу, обхватывая ртом её грудь.

Её сдавленные стоны и всхлипы сводят меня с ума. Она вцепляется в мои волосы, тянет и дергает, пока я вращаю кистью и касаюсь её самой чувствительной точки.

— О боже, вот так, — её голова откидывается назад, дыхание сбивается в предвкушении.

Я поочерёдно целую и посасываю её соски. Эгоистично хочу оставить на ней следы, чтобы она никогда меня не забыла, что бы ни случилось.

— Ты готова кончить, любовь моя?

— Да, прошу... Я уже не могу.

— Хочешь, чтобы я довёл тебя пальцами или языком?

— Да.

Я усмехаюсь и целую её в область сердца, чувствуя, как оно бешено колотится.

Опускаясь между её ног, подтягиваю её к себе и погружаюсь в её сладкую киску. Прижав язык, облизываю её по всей длине, пробуя её соки. Пока два пальца скользят глубоко внутрь, я обдуваю клитор тёплым дыханием, а потом нежно втягиваю его в рот.

Её стоны и хватка становятся всё более отчаянными. Она громче стонет, выгибается, пока я продолжаю ласкать её. Как бы сильно мне ни хотелось оказаться в ней, я не тороплюсь. Этот момент — особенный. Она доверяет мне, открывается полностью — так не было ни с кем до неё. Я хочу, чтобы это длилось вечно.

Она вскрикивает и сжимается вокруг моих пальцев, наконец сдаваясь и растворяясь в оргазме. Она кончает так красиво, что я с трудом удерживаюсь от того, чтобы снова не зарыться в неё и не заставить пережить всё заново.

— Ни хрена себе, — её грудь вздымается, пока я наклоняюсь к ней и целую.

— Ты готова к тому, чтобы я вошёл? — мой член пульсирует между её ног, пока она приподнимает бёдра.

— Господи, да. Я уже давно готова.

Я качаю головой и усмехаюсь.

— Подвинься чуть выше.

Когда я устраиваюсь между её ног, прижимаюсь к её входу и медленно вхожу. Ноа резко вдыхает, пока я сжимаю её бёдра и наблюдаю, как наши тела сливаются воедино.

— Дыши, детка. Позволь мне войти.

Она напряжена, пока я заполняю её полностью. Наконец, выдыхает и обвивает меня ногами.

— Всё в порядке? — я прижимаюсь лбом к её лбу, пока она вонзает ногти в мою кожу.

— Да. Всё хорошо, — шмыгает носом, и я замечаю слёзы на её щеках.

Нет, не хорошо.

Хотя мне и хочется выскользнуть и просто обнять её, я знаю — ей это нужно не меньше, чем мне. Нам нужна ещё одна ночь вдвоём, без лишнего шума и мира вокруг. Эта связь не исчезнет, даже если мы не сможем быть вместе.

Я большим пальцем вытираю влагу под её глазом и прижимаю туда губы, поцелуя.

— Прости меня.

Она кивает, опуская взгляд.

— Пожалуйста, двигайся, — шепчет с болью в голосе. Её киска сжимает мой член, когда она приподнимает бёдра.

Я отдам ей всё, что она попросит, даже если это причиняет боль.

Когда мы начинаем двигаться в одном ритме, я поднимаю её подбородок, чтобы она посмотрела на меня.

— Ты такая охренительно вкусная, Голди. Чёрт, мне всегда мало тебя. Готова к большему?

— Ещё бы.

Я откидываюсь на колени, хватаюсь за её бёдра и начинаю двигаться сильнее, пока она не начинает задыхаться от удовольствия. Её сдавленные крики между стонами доводят меня до грани.