- Маша, посмотри на меня, - тяну её за подбородок, не без усилия поднимая голову.

- Глаза открой, что ты как маленькая, - начинаю злиться.

Открывает, смотрит. Исподлобья. Готова к обороне. Тушь немного размазана, носик покраснел, веснушки проступили.

Хорошенькая дрянь, это первое, что мне сейчас приходит в голову.

И давит за грудиной, странной эмоцией, нежностью пополам с жалостью.

Мне хочется стереть из её глаз, всю тревогу. Сказать, что она не виновата ни в чём. Что я сам затупил. Надо было брать. Хватать. Ведь с самого первого раза почувствовал, что она моя.

Но она несвободна.

И она сделала выбор.

- Ты сама ушла, - говорю, то, что думаю и вижу, как в её глазах вспыхивает сожаление.

Она поджимает губы и пытается отстраниться, но я упорно держу её.

- Не держи тогда, - фырчит. – Отпусти.

- Если бы я мог, Маня - выдыхаю, - но ты мой панчер[1], бьёшь точно, отправляя в нокаут, - захватываю её подбородок, пресекая все вопросы, и возражения и направляю на себя, впиваюсь в её губы, и даже не усердствую особо, она сама отвечает, утекая ладошками мне на шею, и сжимает её.

[1] Панчер - это боксёр с превосходной способностью нокаутировать противников сильными ударами.

Открываю дверь и пялюсь на разбросанные розовые лепестки на полу коридора и свечи, пытаясь сообразить, что происходит.

Неужели Женя вычислил, где я живу, и решил устроить мне романтик раньше времени, сюрпризом, хотя мы договорились встретиться в ресторане.

Он очень спешил, всё на часы глядел, а я…

Я настолько была растеряна нашей внезапной встречей, и тем, что происходило потом, что просто не отслеживала вообще ничего, выпадая из одной эмоции в другую. Из удивления в обиду, потом в панику и сожаление, и сразу в злость и досаду, которые стёр его вероломный поцелуй. До сих пор ощущаю его на своих губах. И сердце, мне кажется, не замедлялось ни на минуту, как начало дробить при виде него в кабинете шефа, так и продолжает.

Необычно было видеть его, без его деревенского стиля и косматости, но определённо ухоженный деловой образ ему, несомненно, идёт. Отсутствие бороды я оценила ранее, но вот, рубашка и строгий костюм, это новый уровень медвежьей моды.

Я словно в тумане была, чувствовала все его прикосновения, слушала слова, готовилась к обвинениям, и никак не ожидала, что он начнёт меня целовать и звать на свидание.

Я до сих пор ещё в ступоре лёгком, от внезапного поворота событий, поэтому пропускаю тот момент, когда из-за угла выворачивает огромный букет роз.

- Ой! – отступаю к двери, которую только что закрыла, наткнувшись на усыпанный лепестками пол.

Букет съезжает в сторону, и из-за него появляется физиономия Лёшика.

- Привет, - говорит он, продолжая движение, пока пышные ароматные розы не упираются мне в нос, в котором тут же защекотало от их дымного тяжёлого аромата, и к горлу подкатила тошнота.

- Привет, - еле вымолвила я, и почувствовал приближение заветной солянки, которую мне всё же удалось урвать, когда я метнулась в столовую, после нашего «разговора» с медведем.

- Ты знаешь, Маш, давай начнём сначала…- вдохновенно начинает Лёшик, всё сильнее вдавливая в меня алые бутоны.

- С какого начала? – попыталась я отпихнуть букет, борясь с подступающей тошнотой.

Соображать здраво сейчас было сложно, все резервы организма были брошены на удержание обеда внутри.

- Мария, ну разве непонятно, что я о нас с тобой, - нахмурился Лёшик, сверкая глазами в приглушённом свете коридора.

- О нас с тобой? - я честно тупила, еле ворочая мозгами.

Ни при каких обстоятельствах, я не рассматривала уже, что у нас с Лёшиком будет примирение. Я даже в Женю больше верила, чем в собственного мужа.

- Да, представь себе, - Лёшик задёргал кадыком, досадливо поджимая губы. Он, видимо, не на такой эффект рассчитывал, когда старался тут всё раскидать и поджечь.

- Я забуду про твою интрижку, - продолжил он.

- А я в ответ должна закрыть глаза на то, что ты меня никогда не любил? – злость придала мне сил, и я, наконец, отпихнула злосчастный букет.

- Неправда, - вспыхнул Лёшик и вернул букет на место, мне под нос. – Я любил и люблю тебя, Мария.

Вдобавок изобразил оскорблённое самолюбие, которое выражалось в пронзительном взгляде через очки и гуляние желваков по скулам.

Отступившая тошнота накатила с новой силой.

Запах роз душил.

К ним примешалась гарь от парафина.

Я увидела своё бледное лицо в висящем на стене зеркале и испугалась, особенно на контрасте с алыми бутонами и в потёмках коридора.

Как Лёшику нестрашно?

- Лёша, это бессмысленный разговор, - попыталась я отползти уже из этого цветочного капкана, но Лёшик, точно, решил меня задушить своими намерениями и цветами. Преградил мне дорогу, и, видимо, поняв, что его гримасы не действуют на меня, решил сменить тактику, бухнулся сперва на одно, потом на второе колено, благо, что цветы отбросил, но зато обнял меня за бёдра, прижался так, что я еле на ногах устояла.

- Маш, ну что ты капризничаешь? – даже голос смягчил. – Ты уже отомстила мне, пора успокоится.

- Лёшик, етижи-пассатижи, - вспомнила я, Женино любимое, - ты серьёзно считаешь меня такой мелочной тварью?

Теперь было не отодрать руки мужа, который вцепился в меня как клещ.

- Я уехала, потому что съедала себя, что не смогла твоим параметрам соответствовать. И чувствовала себя никчёмной. Не собиралась я тебе мстить, понятно, - пошевелила сжатыми ногами, придерживаясь за стену, чтобы не рухнуть ненароком.

- Ладно, ладно, - Лёшик кивнул, но ноги не отпустил. – Я всё понял, правда. Я сделаю всё, как ты хочешь, Маш. Мы же с тобой не чужие люди…

Я хмыкнула этому его утверждению, перебив его.

- И что? – посмотрела сверху вниз. – Что это меняет?

- Ну как? – растерялся Лёша, и хватку ослабил, я тут же воспользовалась этим, и, разжав его руки, отошла подальше, оставив его стоять на коленях растерянного и жалкого.

- Лёш, серьёзно, нам лучше порознь. Мы не подходим друг другу и не любим друг друга. Если бы ты знал, как бывает по-иному, ты бы не стал держаться за наш брак.

Лёша поднялся на ноги, стряхнул лепестки и вернул на лицо оскорблённую гордость.

- А ты я вижу, уже всё решила? Раз знаешь, как бывает по-иному?

- Я даже отвечать не буду, - вздохнула я, чувствуя непомерную усталость. – Зачем переливать пустое в порожнее.

- Как замечательно получается. Для тебя наш пятилетний брак пустое в порожнее, - задребезжал голос мужа.

Его типичное поведение – обидеться на весь мир.

- Лёш, мне сейчас некогда. Этот разговор бесконечный. Мы не слышим друг друга, - я завернула в ванную и выдохнула с облегчением.

Лёшик сбил мне все планы.

Перед свиданием с медведем я хотела освежиться в душе, наложить вечерний макияж, достать из закромов новый комплект белья… А по факту я чего-то так устала, и с удовольствием после душа, залезла бы в пижаму и завалилась в кровать. Ещё и солянка эта встала мне поперёк горла. Тошнота хоть и притулилась, но всё равно чувствовалась. А если представить, что в ресторане надо будет мало-мальски поесть и выпить, так вообще нет никакого желания никуда идти.

Был бы номер телефона медведя, я рискнула бы отпроситься и перенести наше свидание, но мы многое, что успели, а вот номерами телефонов не обменялись. Мы сегодня, только и договорились по времени и месту, и он сбежал.

Посмотрела в зеркало на своё бледное лицо.

Нет-нет, надо привести себя в порядок. Так, никуда не годится. И понятно, что медведя моего ничем не напугаешь, он меня и не такой видел, но уверенность от собственной привлекательности и ощущения свежести мне сейчас, ой как нужны.