Хочется плакать. Чувствую себя обделённой, и это злит.

Беременность делает эмоции неуправляемыми — настроение скачет, как на американских горках.

Но всё же молча доедаю то, что дают.

Оставлять тарелку пустой — единственный способ прекратить этот нелепый контроль.

Отхожу от стола, глубоко выдыхаю. Надо взять себя в руки. Одеваюсь, натягивая удобную одежду.

Кристиан проверяет телефон, Алекс уже собирает вещи. Через несколько минут выезжаем в сторону стаи. Путь долгий. Дороги назад нет.

Уже собираюсь сесть в машину, но взгляд цепляется за тёмные пятна на кузове. Кровь.

Вспышки вчерашней драки всплывают в памяти. Знала, что они справятся. Знала, что их невозможно сломить.

Но тело реагирует иначе. Волна неконтролируемой злости проходит по телу, рык вырывается сам собой. Кристиан мгновенно оборачивается, его глаза напряжённо скользят по моему лицу.

— Тише, малышка, — голос низкий, спокойный, но в нём слышится твёрдость. Он берёт за запястье, тепло его ладони успокаивает, не даёт сорваться.

Алекс тут же рядом, пальцы мягко скользят по моей щеке, заставляя посмотреть на него.

— Всё закончилось, Клэри. Всё хорошо.

Но мне не хорошо. Гнев всё ещё бурлит, волчица хочет выйти наружу.

— Вам могло достаться… — сжимаю зубы, голос дрожит от эмоций.

Кристиан наклоняется ближе, его янтарные глаза мягче, но в них всё ещё пламя.

— Мы не беты, — говорит тихо, но весомо.

— И с нами ничего не случится, — добавляет Алекс, чуть сжимая плечо. — Ты не должна волноваться за нас. Дыхание сбивается, грудь тяжело поднимается. Их слова режут, потому что правда. Они сильнее.

Кристиан выпускает мою руку, подходит к машине.

— Я поведу.

Алекс остаётся, мягко, но настойчиво разворачивает меня к себе.

— Давай, садись, — голос стал мягче, но я чувствую в нём приказ.

Ещё секунда, прежде чем срываю взгляд с пятен на машине. Волчица внутри медленно отступает, но не сдаётся.

Сажусь на заднее сиденье. Алекс рядом, его рука тут же ложится на бедро, тёплая, тяжёлая. Не даёт сбежать в себя, снова уйти в эмоции.

Дорога до стаи тянулась, как вечность. За окном менялись только пейзажи — пустынные трассы, редкие заправки, мимо пролетающие грузовики. В машине стояла тишина, нарушаемая лишь равномерным урчанием мотора. Алекс сидел сзади рядом с Клэри, его рука лежала на её бедре, как якорь, не давая ей снова утонуть в эмоциях. Она смотрела в окно, молча, но я чувствовал напряжение в её теле даже отсюда.

Сжал руль крепче. Её реакция на кровь, на напоминание о нашей жестокости, была предсказуема. И всё же это задело. Она могла злиться сколько угодно, но не должна забывать: мы — альфы. Мы защищаем. Всегда.

Через пару часов пути Алекс нарушил тишину:

— Нужно остановиться. Перекусить.

Кивнул, сворачивая к ближайшему придорожному кафе. Небольшая парковка, пара грузовиков и запах дешёвой еды, смешанный с выхлопными газами. Вышли из машины. Алекс обошёл её, открывая дверь со стороны Клэри. Она нехотя выбралась наружу, явно всё ещё на взводе.

В кафе было душно. Мы выбрали столик у окна, чтобы видеть машину. Алекс заказал еду за троих, не спрашивая её мнения — привычка, выработанная заботой. Клэри сжалась на стуле, упрямо отвернувшись к окну.

— Нужно поесть, — сказал я спокойно, когда принесли еду.

— Я не голодна, — буркнула, не поворачивая головы.

Алекс усмехнулся:

— Мы это уже проходили. Ешь.

Скосила на него взгляд, полыхнувший короткой вспышкой гнева, но, в конце концов, взяла вилку. Победа — пусть и маленькая.

— Что дальше? — спросила, не поднимая глаз.

Откинулся на спинку стула:

— Стая. Там ты будешь в безопасности.

— И что? Будете запирать меня в комнате? Следить за каждым шагом? — её голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

Алекс спокойно откусил от бургера:

— Если понадобится — да. Но это не про контроль. Это про защиту. Ты носишь нашего ребёнка.

Она сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев. Наклонился вперёд, глядя ей прямо в глаза:

— Ты — часть стаи, хочешь ты того или нет. А стая защищает своих.

После еды дорога казалась короче. Клэри снова замолчала, уткнувшись в окно, но её дыхание стало ровнее. Алекс молчал, поглядывая на неё через зеркало. Я сосредоточился на трассе, но мысли то и дело возвращались к ней.

Когда до границы территории стаи осталось меньше часа, я почувствовал, как меняется воздух. Пахло землёй, хвоей и чем-то родным. Мои мышцы невольно расслабились. Алекс заметил перемену первым.

— Скоро дома, — тихо сказал он.

Клэри вздрогнула, её пальцы вцепились в подлокотник. Повернул голову:

— Боишься?

— Нет, — коротко ответила, но голос её выдал.

Мы пересекли границу стаи без остановок. Дороги стали уже, лес плотнее. Наконец показались первые дома — массивные строения, окружённые высоким забором. Волки чувствовали наше приближение. Видел их тени, мелькающие между деревьями.

Остановился у главного дома. Выхожу первым, Алекс открывает дверь Клэри. Она медлит, но выходит, глядя на всё с напряжением.

— Добро пожаловать домой, малышка, — сказал Алекс, кладя руку ей на поясницу.

Почувствовал, как её сердце забилось чаще. И понял — впереди ещё много работы. Но она уже здесь. Она с нами. И больше никуда не денется.

Дедушка встретил нас первым, но едва мы переступили порог дома, как в коридоре появилась бабушка. Её строгий взгляд мгновенно зацепился за Клэри. Она не сказала ни слова, просто медленно оглядела нас всех, словно оценивая ситуацию, прежде чем подойти ближе.

— Вернулись, наконец, — произнесла, голос звучал чётко и твёрдо. — И что я вижу?

Клэри сжалась, но дедушка подошёл, положив тяжёлую руку ей на плечо.

— Не пугай её, Марта, — сказал он сурово, но с тёплой интонацией. — Девчонка и так на стрессе.

— Я не пугаю, я смотрю, — отрезала бабушка и повернулась к нам с Алексом. Её взгляд был как нож. — Это что, вы решили, что беременная омега должна выглядеть так, будто её неделями не кормили? У вас что, руки не оттуда растут? Альфы, называется.

— Ба… — начал Алекс, но, встретив её взгляд, замолчал.

Клэри хихикнула, не удержавшись, и это на мгновение сняло напряжение. Бабушка повернулась к ней, прищурившись.

— Дитя, ты совсем худая, — сказала с мягким укором, но в голосе уже звучала забота.

— Как тебя зовут? — спросила бабушка, изучая Клэри с явным интересом.

— Клэри, — ответила, чуть смущённо.

— Я Марта, — представилась бабушка, и её строгий голос стал чуть теплее. — А это Сэм, — добавила она, кивнув в сторону дедушки.

Дедушка кивнул, глядя на нас с привычной суровостью.

Бабушка подошла к Клэри, взглянув ей в глаза. В её взгляде было что-то ещё — забота, спрятанная за строгой маской.

— Идём, — сказала мягче, чем обычно. — Тебе нужно отдохнуть и поесть.

Клэри молча кивнула, почувствовал, как напряжение внутри чуть ослабло. Здесь она в безопасности. Здесь её примут.

Дедушка хлопнул меня по плечу, его суровое лицо смягчилось.

— Хорошо, что вы вернулись. Мы скучали, сорванцы. Но в следующий раз думайте головой, а не только инстинктами. Поняли?

Кивнул. Потому что спорить с ним было бессмысленно. Да и он был прав.

Клэри села за стол, напряжённая, но с любопытным блеском в глазах. Ей явно нравилось наблюдать, как бабушка нас «строит», словно это было для неё новым развлечением. Алекс уселся рядом, делая вид, что полностью спокоен, но я видел, как он сдерживает усмешку.

Дедушка устроился напротив Клэри, внимательно её разглядывая, будто пытаясь прочитать её мысли. После короткой паузы он хмыкнул и произнёс:

— Значит, новый альфа растёт. Это хорошо. Заставит Кристиана осесть в стае, а не гоняться за деньгами.

Алекс едва не поперхнулся от смеха, скрывая улыбку за стаканом воды. Бросил на него предупреждающий взгляд.