В такси пытаюсь собрать мысли. Нужно разорвать эту связь с прошлым, чтобы у меня был шанс начать сначала. Маркус — опасность, а Эвансы… Закрываю глаза, но их лица всё равно передо мной. Столько страха и вины смешиваются с желанием. Нужно уехать. Далеко. И надеяться, что когда-нибудь смогу вернуть себе хотя бы тень прежней жизни.

Дорога к новой клинике кажется бесконечной. За окном серые пейзажи сменяются одинаковыми, пустыми картинами — бесконечная череда полей, разбитых дорог и редких домов.

Всё вокруг дышит мраком, и этот мрак просачивается внутрь, оседая на сердце тяжёлым грузом. Глубоко вздыхаю, пытаюсь успокоиться, но тревога не отпускает.

Оформление документов проходит в каком-то странном тумане. Ручка скользит по бумаге, ставлю подпись за подписью, не вдумываясь в строки. Всё механически, словно просто зритель, наблюдающий за своими движениями со стороны. Но внутри — хаос. Буря эмоций, которые стараюсь сдерживать, чтобы не сорваться прямо здесь.

Когда наконец нахожу маму, всё остальное перестаёт существовать. Она такая хрупкая, бледная, словно время высосало из неё силы. Но в глазах есть искорка надежды, слабая, но живая. Обнимаю её крепче, стараясь скрыть от неё собственный страх. Говорю, что буду звонить, писать каждый день, обещаю, что всё будет хорошо. Но мои слова звучат фальшиво, как заученные строки. Внутри же бушует шторм — страх, тоска, чувство вины. И в то же время — решимость. Это должно быть правильно. Иначе не может быть.

Конверт с поддельным именем и фамилией в моей сумке кажется одновременно лёгким и тяжёлым. Мой щит, моя новая жизнь, мой побег. Его углы врезаются в пальцы, словно напоминая о том, что этот кусочек бумаги теперь — всё, что я имею.

Машину нахожу быстро. Старенькая, слегка поцарапанная, но надёжная. Её хозяин не задаёт лишних вопросов, снимаю необходимую сумму в ближайшем банкомате и расплачиваюсь наличными. Деньги исчезают, но это неважно. Теперь главное — уехать.

Сажусь за руль, глубоко вздыхаю и заставляю себя сосредоточиться. Впереди нет дома, нет знакомых улиц. Только неизвестность. Только пустыня, где меня никто не знает. Где я могу исчезнуть и стать другой. Радио включено, музыка льётся из динамиков. Заставляю себя петь, хотя голос звучит хрипло и неуверенно. Но это помогает. Пусть на несколько мгновений, но это помогает заглушить тревогу.

Колёса крутятся, дорога впереди уходит за горизонт. Я начинаю движение, и это всё, что имеет значение.

На ближайшей заправке избавляюсь от телефона, который дал Маркус. В мусорное ведро летит и мой собственный. Каждое движение — словно прощание с прошлой жизнью. Теперь я полностью обрезала все связи, и это освобождает… но только на мгновение. Вместо облегчения приходит другое чувство. Знаю, что теперь меня будут искать. Альфы моего штата не простят побега. Я чувствую это кожей, каждой клеткой.

Спустя неделю

— Сами, два лимонада на третий столик! — голос Рейчел раздаётся из-за стойки. Она спешит между посетителями, стараясь успеть всё сразу.

— Уже несу! — отвечаю, подхватывая поднос с холодными стаканами. Шум заведения перекрывает мысли, а работа держит меня на ногах, не давая упасть в пропасть тревоги. Ставлю напитки на соседний столик и желаю посетителям приятного вечера, улыбаясь через силу.

Когда смена заканчивается, снимаю форму бармена и бросаю её в шкафчик. Ещё одна ночь, ещё один день выживания в новом городе. Прыгаю в машину, едва успевая укрыться от моросящего дождя, направляюсь домой. Моя маленькая квартира — не роскошь, но она тёплая и уютная. Здесь я могу почувствовать себя в безопасности, хотя бы ненадолго.

По пути достаю из сумки таблетки. Быстро проглатываю их, запивая водой из бутылки. Уже два дня тошнота не даёт мне покоя. Резкие запахи, шум, мелькание людей вокруг — всё действует на нервы.

«Нужно проверить это», — думаю, но страх держит. Страх узнать то, что, возможно, изменит всё.

Силы заканчиваются быстро. Все, что я делаю по прибытию домой — это сплю. Сон — единственное убежище от бесконечной тревоги, от тяжести мыслей, от страха, который словно тень преследует меня по пятам.

В сне меня преследуют мои волки, Алекс и Кристиан. Они не злые, но я чувствую их мощь, их неумолимую силу, и я бегу, бегу от них, но не могу убежать. Они всегда рядом, всегда со мной, и от этого чувства я просыпаюсь в холодном поту. Сердце колотится в груди, словно птица в клетке. Я смотрю в темноту, и у меня нет уверенности, что это был не сон, а реальность.

Сижу в клинике, ожидая приема врача. Сдала анализы, теперь остается только ждать. В кабинете шум разговоров, смех детей, звон телефонов. Но я слышу только биение своего сердца.

— Мисс Грин, входите, врач ждет, — зовет медсестра.

Прохожу в кабинет, где доктор записывает что-то в журнале.

— Саманта Грин, я посмотрел ваши результаты, могу вас поздравить, — улыбка врача заставляет меня замереть.

— Поздравить с чем? — голос звучит хрипло, почти неслышно.

— Вы беременны. Срок — примерно две недели, — говорит доктор. Его слова спокойны, но я ощущаю их, как удар грома.

Дальше он что-то говорит про плановые визиты, витамины и регулярные осмотры, но эти слова доходят до меня, словно через толстую стену. Киваю, хотя даже не осознаю, на что. Внутри меня бушует ураган мыслей, которые перекрывают всё остальное.

Беременна. Это не может быть правдой.

Когда покидаю кабинет, ноги будто ватные. На автомате двигаюсь к машине, садясь за руль. Прокручиваю услышанное в голове, но вместо ответа получаю только ещё больше вопросов.

Мой ребёнок. Волчонок альфы.

И не просто альфы, а Кристиана. Всё во мне сжимается от этого осознания. Я вижу его лицо, его взгляд, слышу, как он говорит: «Ты принадлежишь мне». Мысли скачут дальше. Алекс… нет, их больше нет в моей жизни. Всё это прошлое.

Но прошлое не отпускает. Тянет за собой, как цепь.

А что, если Маркус уже знает? Он должен был понять, что данные на флешке — подделка. Его лицо всплывает перед глазами: холодные глаза, насмешка в уголках губ, этот ледяной голос, говорящий: «Я везде тебя найду».

Но и это ещё не самое страшное.

Кристиан. Если он узнает… Он решит, что я его предала. Что я сбежала, пытаясь скрыть от него самое важное. Я представляю его взгляд — тяжёлый, прожигающий насквозь. Гнев в каждом слове. Алекс… они оба могли бы уничтожить меня за это.

Руки судорожно стискивают руль. Сердце колотится так, что кажется, оно разорвётся.

Нужно успокоиться. Нужно всё обдумать.

Но как?

Жизнь, которая только начала обретать какие-то очертания, снова рушится, рассыпаясь на кусочки. И теперь всё это уже не только про меня.

Теперь это про моего ребёнка.

Сквозь пелену тревоги я добираюсь до дома. Мой маленький временный приют — квартира, которую сняла на окраине города. Захлопнув дверь, сразу запираю её на замок и ставлю цепочку. Не помогает. В груди всё равно стучит страх.

Бросаю сумку на стол, включаю ноутбук, захожу в сеть, проверяя всё, что могу. Новости, внутренние ресурсы, даже мессенджеры, которыми раньше пользовалась. Всё выглядит тихо. Слишком тихо.

Нет никаких упоминаний о Маркусе, ни о Кристиане и Алексе, ни о том, что произошло. Это должно бы успокаивать, но меня только больше тревожит эта мнимая тишина. Она похожа на затишье перед бурей.

Закрываю все вкладки, стираю историю браузера. Снова запускаю проверку на следы, но ничего не нахожу. И всё равно внутри что-то подсказывает: они знают. Или вот-вот узнают.

Встаю, обхватывая себя руками, прохаживаюсь по комнате. Этой квартиры уже недостаточно. Здесь мне не спрятаться. Если Маркус начнёт искать или Кристиан выйдет на мой след — их не остановит обычный замок.

Открываю ноутбук снова, но уже для другого. Просматриваю варианты квартир. Вижу несколько объявлений. Маленькие, неприметные дома в других районах, далеко от центра. Один из них подходит. Завтра позвоню по номеру, чтобы договориться.