И в этот момент примар-шеф понял, что поспешил в своих радостных размышлениях. Резкие уколы боли оповестили его, что часть летунов погибла вместе со своими командирами. Конобиан лихорадочно начал подключаться к уцелевшим управляющим нитям, чтобы понять, как это случилось, но буквально десяток секунд спустя новые болевые спазмы сообщили ему, что судьба летунов постигла и наземные части. Глазами командира Дразга он посмотрел вниз, где к противнику мчались лапы поджарых собакоголовых, а за ними — более тяжёлые и не столь быстрые демоны-штурмовики. И увидел, как посреди его построений вспучился огромный огненный шар. Он был странным — во всяком случае, Конобиан никогда такого не видел. Причём, странным был даже не сам огонь, а полупрозрачный ореол, его окружавший.

Сотни или даже тысячи солдат мгновенно превратились в обугленные останки. Место взрыва немедленно заволокло густым дымом, но Конобиан успел разглядеть, что земля там превратилась в расплавленное озеро. Демоны, конечно, обладают сопротивляемостью к огненной стихии, но не до такой же степени! Практически сразу последовал новый громадный взрыв, затем ещё и ещё. Минута — и центр армии демонов частично был уничтожен, а частично начал разбегаться вправо и влево, присоединяясь к фланговым подразделениям.

Примар-шеф просто наблюдал, как гибнет его воинство, и не мог понять, почему это происходит. Волшебные агрегаты жрецов должны были защитить армию от любой магии. Проклятье, да Конобиан сам не раз участвовал в схватках, находясь под защитой этих маготехнических устройств! И всегда они работали, как надо, нейтрализуя большую часть вражеских заклинаний, позволяя штурмам добраться до врага и вступить в рукопашную схватку, не опасаясь магических ударов. Вот с воздушниками, да, дело обстояло совсем по-другому — в небе почему-то защита жрецов не работала. И любой более-менее сильный маг мог ударить боевым заклятьем по летунам. Если бы воздушников можно было защитить, как наземников, Покорения шли бы куда быстрее и легче. Но, увы, нет ничего совершенного в любом из миров. защитные жреческие агрегаты работали только на земле. Раньше. А сейчас демоны-штурмовики горят, словно сухая трава во время пожара. Почему?

На этот вопрос ответа у него не было, да он и не стал его искать. Это дело серых, вот пусть они и разбираются. Сейчас было важно другое: как не потерять темп атаки. Конобиан двигал свои войска широким фронтом, загибая вперёд фланги. Таким подковообразным построением он хотел окружить врага с трёх сторон, благо, что численный перевес это позволял. Однако неведомая сильнейшая магия пробила ощутимую дыру в центре, частью уничтожив, а частью затормозив демонов. Конобиан поймал себя на мысли, что будь у врага побольше войск, он сейчас мог бы ринуться в атаку, смять его центр и разбить армию демонов надвое. А потом противник обрушился бы на один из флангов и… К счастью, люди остались на месте — у них просто не было сил для реализации подобного.

— Серые уродские хлюпики! — скрежетнул клыками Конобиан, когда ещё два громадных огненных облака превратили не меньше пяти тысяч летунов в хлопья сажи. За несколько секунд полкрыла летунов было уничтожено. — Где ваша обещанная защита? Ну я вам припомню…

Командующий хотя и видел, что летуны дезорганизованы, всё же дал команду сбрасывать огонь на вражескую армию. Он, честно говоря, сомневался, что от этого будет какой-нибудь толк, но нейтрализация карающего огня отвлечёт вражеских магов. Пусть лучше сдохнут летуны, чем дорогие его сердцу штурмы. Без воздушной поддержки Покорение будет идти дольше и тяжелее, но без штурмовиков оно вообще не начнётся.

Как Конобиан и ожидал, огонь был подавлен вражескими магами ещё до того, как успел загореться. Чужие заклятья косили летунов сотнями и тысячами до тех пор, пока примар-шеф не дал команду к отступлению. Но не только магия уничтожала воздушные силы демонов — то и дело среди мельтешащих летунов возникали огненные вспышки немагического происхождения. Чем бы они ни были, но работали очень успешно: каждую секунду с небес на землю падали разорванные в клочья тела и крылья летунов, ставшее бесхозным оружие и мешки с неиспользованной огненной смесью. Конобиан понял так, что это действует то самое оружие, которым некогда было уничтожено третье разведывательно-штурмовое крыло. А ведь жрецы клятвенно обещали ему защиту от неизвестного оружия.

— Балаболы, — злобно оскалился Конобиан.

Странная магия огромных и убийственных огненных всплесков продолжала выжигать центр его армии, и противопоставить ей ничего не мог не только примар-шеф, но и жрецы. Если так пойдёт дальше, то до вражеских построений никто из центра не доберётся. Тут Конобиан в очередной раз выругался. Он же спрашивал у Жесера, а тот клялся, что у врага больше нет магов подобных тому, кто убил Бозиана. Оказалось, есть, ещё один, как минимум. Вот только в отличие от первого, он уничтожает штурмов, полуархов и архов пачками.

Хотя… Конобиан несколько приободрился, кажется, частота огненных взрывов начала уменьшаться. Ага, неведомый маг устаёт. А ведь он у врага один, будь иначе, и такие же огненные залпы сейчас утюжили бы оба наступающих фланга. Но невероятной силы огонь обрушился только в центр. Значит, остаётся перетерпеть, игнорировать незапланированные потери и атаковать.

Примар-шеф скоординировал движение флангов и притормозил наступающий центр. Лавина атакующих демонов начала смыкать края «подковы». Конобиан увидел, как из вражеских построений начали выделяться верховые отряды, и усмехнулся. Противник ему попался вполне обычный и предсказуемый. Сейчас он пробует кавалерией затормозить охват собственных флангов. Но вражеские полководцы наверняка не знают, что лошади — ничто против ездовых ящеров. Один демонский наездник стоит десятка всадников на лошадях. Жаль, что ящеры так трудно поддаются дрессировке, при этом всё равно оставаясь сверхагрессивными и непредсказуемыми. Именно поэтому в армии сейчас насчитывалось едва ли пол-лапы наездников. Но эти пять тысяч стоили пятидесяти тысяч бронированных всадников на лошадях. Потому что травоядные кони, почуяв перед собой опаснейших хищников, начнут беситься — это проверено многими сотнями юитв. В общем, жалкие потуги воспрепятствовать ничем врагам не помогут. И Конобиан, абсолютно уверенный в разгроме вражеской кавалерии, приказал двинуть своих верховых навстречу. Обгоняя медлительных штурмов и быстроногих собакоголовых, из рядов наступающей армии вырвались ящеры и помчались навстречу вражеским кавалеристам.

Опытный воин, но не очень опытный полководец поторопился. Будь он внимательнее или окажись летун, служащий ему сейчас глазами, пониже, Конобиан смог бы разглядеть, что многие вражеские лошади почему-то несут двоих всадников.

Король Ситгара стоял на обычной грузовой телеге, но не потому, что изображал из себя тюк с провизией, а чтобы собравшиеся вокруг военачальники всех рангов его лучше видели. Среди них стояли громкоголосые герольды и специальные маги, которые должны были донести слова короля до каждого солдата. Юловар мысленно пробежался по пунктам заготовленной речи, которую он составил вместе с Белиндой, Лорной и Юнком буквально полчаса назад, и уже открыл рот, чтобы произнести первую фразу, когда увидел идущую на посадку Тринн. Драконица явно собиралась принять участие в экстренном собрании.

— Освободить место для Великой! — заорал он во всю мощь собственных лёгких.

Маршалы, генералы, графы и князья в чине полковников — все, как один поспешили разбежаться в стороны. Ибо будь ты сколь угодно высокорожденным, приземляющаяся драконица раздавит тебя так же легко, как навозную лепёшку. Тринн приземлилась, взмахами крыльев гася инерцию и поднимая тучи пыли. Когда пыль слегка улеглась, драконица громко фыркнула:

— Мы немного пощипали демонюков. Их крылатые теперь будут осторожнее в своей наглости.

— Спасибо, Великая! — Юловар сделал поклон в её сторону. — Ты не против, если я всё-таки скажу короткую речь?