Жизнь — это всего лишь путь к смерти. Но смерть — это начало новой жизни.

Дева-воительница Агнес

Примар-шеф Конобиан стоял на пьедестале и обозревал парадное построение. Сверху хорошо были видны расставленные правильными прямоугольниками войска. По центру стояла штурмовая орда истинных демонов. К сожалению, наместник выделил только шесть лап. Шестьдесят тысяч истинных — это сила, способная сокрушить практически любого врага. Справа расположились мясные войска — разнородные по составу и происхождению, выходцы из покорённых миров, почти такие же свирепые, как истинные демоны, но не обладающие их мощью, кровожадностью и способностью поглощать чужие жизни. А слева… слева поле до самого горизонта было покрыто сотнями тысяч летунов. Двадцать три крыла — вот тут господин наместник расщедрился, ничего не скажешь. Конобиан даже не ожидал, что наместник шестнадцати миров опустошит собственные резервы летающих войск до дна.

Впрочем, примар-шеф знал причину необычайной щедрости начальства. Жрецы. Именно они наверняка надавили на нужные пружины и рычаги, приведя в действие бюрократический механизм аппарата наместника. В результате командующий операцией вторжения Конобиан получил двести тридцать тысяч летающих воинов, хотя первоначально рассчитывал заиметь от силы тысяч пятьдесят. Но пять крыльев превратились в двадцать три, и теперь Конобиан рассчитывал выполнить задание жрецов. А именно: создать на Тангрине плацдарм и дождаться, когда жрецы установят своё магическое оборудование для отбора жизненной энергии у местного населения. На личной встрече с тремя старшими жрецами Конобиану было чётко сказано: с мира Тангрин должна начаться новая история Покорений.

Примар-шеф сказал недолгую, но воодушевляющую речь. Плести изящные словеса он не любил, да и, честно говоря, не умел. Его прежний удел — ворваться в ряды врага и крушить всё и вся. Его нынешнее предназначение — спланировать и провести военную кампанию с минимальными потерями собственных войск и максимальным захватом пленных. А речи, если пожелают, пусть произносят жрецы — вон хотя бы тот же Жесер. Конобиан отыскал глазами сухонькую фигурку своего давнего приятеля — тот, поймав его взгляд, ободряюще кивнул головой.

Официальная часть закончилась, Конобиан рявкнул команду, командиры лап и крыльев повторили её, взревели боевые рога, и силы вторжения начали двигаться туда, где долгие три столетия находился запечатанный портал. Конобиан с удовольствием смотрел на истинных — имеющие собственную броню и закованные в броню внешнюю, они были главной ударной мощью в столкновениях с крупными силами врага, если таковые будут обнаружены. Архидемоны — командиры крупных подразделений, возвышались над своими солдатами почти вдвое. Конобиан вспомнил свои юношеские мечты — он когда-то искренне желал стать одним из таких архидемонов и крушить врага не только силой своих четырёх рук, но и применять боевую магию. Мечты, мечты… они так и остались пустыми желаниями юного демона. Не было в роду Конобиана таких предков, не было у него предрасположенности к той особой магии, присущей лишь архам. Он стал простым штурмовиком. Но вот прошли столетия, и он, Конобиан, командует архами. Значит, всё было не зря.

Крылья летунов одно за другим поднимались в воздух и в чётком порядке устремлялись к точке сбора. Летающая пехота была самой быстрой и самой уязвимой частью сил вторжения. Потери среди летунов будут грандиозными, особенно, если в бой вступят Хранители. Хотя по утверждениям военных и храмовых советников, которые анализировали известные этапы той далёкой битвы на Тангрине, местным Хранителям, можно сказать, не повезло. Точно неизвестно почему, но они так и не сумели создать межмировой мост и призвать на помощь Хранителей других миров. Если бы это случилось, та битва закончилась бы куда быстрее и катастрофичнее для орд Покорителей. Теперь же Конобиан искренне надеялся на повторение той истории — в том смысле, что местные Хранители, как бы они ни были сильны и могучи, снова не сумеют призвать сородичей на помощь против Покорителей.

Последними место парадного построения начали покидать мясные полки. Конобиан ценил боевые качества этих разнообразных существ, собранных с десятков миров в особые полки, но в душе презирал их. Они сначала сражались против демонов, затем, когда их собственные миры были сожжены и стали непригодны для жизни, перешли на сторону Покорителей. Лично Конобиан предпочёл бы продолжить бессмысленную борьбу и умереть с оружием в руках, нежели пойти в услужение врагам. Но он — демон, а они… Так, отребье. Хотя в какой-то степени и полезное. Будет чем затыкать прорехи в бою.

К командующему подошёл Жесер и осторожно тронул его за локтевой шип.

— Примар-шеф, нам пора.

Конобиан кивнул бронированной башкой и тяжело зашагал вслед за тщедушным жрецом. Благодаря своему нынешнему статусу Конобиану полагалась особая магическая тележка, которой управляла четвёрка специально обученных жрецов. Когда примар-шеф ступил на ажурную поверхность тележки, та ощутимо просела.

— Хлипкая какая-то, — недовольно заметил он Жесеру.

— Это только кажется, на самом деле она выдержит прямой магический удар четвёртого уровня.

— Да? — недоверчиво переспросил Конобиан.

— Лучшим подтверждением будет то, что я стою рядом с тобой, — худое лицо жреца прорезала острая, как щель, улыбка. — Думаю, даже огонь Хранителей ей не повредит… ну, несколько залпов она точно выдержит.

— Угу, — оглядывая красивую повозку новым взглядом, промычал Конобиан. — Тогда почему я не вижу подобных тележек среди моих войск? Защита никогда лишней не бывает.

— Потому что это эксклюзивный товар, господин командующий. Здесь встроено не меньше двух десятков мощных артефактов. И полагается такая тележка только таким важным персонам, как вы.

— Ой, хватит! — поморщился Конобиан. — Скажи честно, что вам жаль раздавать направо и налево такие артефактные повозки. Или даже вы просто не умеете создавать их много.

— Ты умнеешь с годами, мой друг, — тихо хихикнул жрец. — Больше второе, чем первое. Но искренне надеюсь, что на Тангрине мы обретём настоящую мощь, и подобные тележки станут обычным явлением в твоих войсках.

Конобиан не обратил внимания на лесть — он слишком давно знал Жесера, чтобы обманываться на его счёт. Магическая тележка, которой управляла четвёрка жрецов, взмыла в воздух и с умопомрачительной скоростью помчалась на север. По пути она обогнала колонны шагающих истинных, а потом и опередила летящие строгими прямоугольниками крылья воздушников. Так что, к порталу, стоящему посередине огромного поля, Конобиан прибыл вперёд собственных войск. Правда, здесь уже находились жертвы и их охрана, но они не считались.

Он спрыгнул с тележки, и под его тяжестью почва просела. Машинально Конобиан растопырил когтистые пальцы ног, чтобы не увязнуть в рыхлой земле. Рядом с ним оказался Жесер. Жрец с искренним любопытством рассматривал портальные врата и даже потрогал неподвижное серебристое поле пальцем.

— Я много слышал об этом, а вживую вижу впервые, — сказал Жесер. — Серебристый цвет полотна означает, что блокировки с той стороны больше нет. Всё, что нам нужно, это влить в портал достаточно энергии.

— За чем дело стало? Вон ваши жертвы, — и Конобиан ткнул когтистым пальцем в сторону сотен разнообразных существ, окружённых конвоирами со всех сторон. — Как думаешь, на сколько хватит этого количества?

Жесер окинул взглядом толпу, приготовленную на заклание и безразлично пожал худыми плечами.

— Часа на три непрерывной работы. Думаю, тебе этого хватит, чтобы вывести на Тангрин разведчиков. А для переброски основных сил сюда уже движутся жертвенные колонны.

Примар-шеф подошёл к порталу и поднял голову вверх. Высокие врата, однако. В такие даже архидемоны пройдут, на наклоняясь. Воровато оглянувшись — не наблюдает ли за ним кто, Конобиан последовал примеру жреца — ткнул когтём в серебристое нечто. В отличие от пальца жреца, коготь истинного демона легко прошёл сквозь бесплотную ткань портальных врат и наполовину скрылся… где-то в другом мире. Конобиан не успел понять всю важность совершённого действа, как рядом раздался истошный вопль жреца.