Одборг поплёлся в свои покои — да, да, Адельядо распорядился выделить ему шикарные апартаменты в Академии. И по пути у церковника не выходила из головы эта история.

— Неужели ради того, чтобы она смогла выступить в роли источника мощи боевых клириков, ей пришлось претерпеть такие муки? — бормотал священник. — Лишиться глаз, рук, ног, стать калекой… и всё ради того, чтобы в момент вспышки сил передать мне энергию? О, как же ты был жесток, голем! И как же была тяжела твоя ноша… Что ж, теперь понятно, почему ты не захотел раскрыть нам подробности об Илонне. Ты же знал, что мы не допустим подобного. А сколько ты ещё нам не дорассказал? Что ждёт нас впереди?

Но Единый уже не мог дать ответов на эти вопросы.

Дилль в сотый раз пощупал затылок, не веря, что совсем недавно на его месте была кровавая мешанина из осколков костей и порванных мышц. Сейчас пальцы ощущали вполне себе целую шею и голову. Правда, последняя слегка кружилась, когда Дилль начинал ей активно вертеть, но мастер-врачеватель сказал, что это нормально и вскоре пройдёт.

— Да-а, — протянул Тео, — другой бы на твоём месте, как порядочный человек, давно бы умер. Любой концы отдаст, когда половина башки всмятку. Но поскольку мозгов у тебя всё равно нет, то терять тебе было нечего, вот ты и выжил.

— Просто мои мозги пришиты к телу куда крепче, чем у некоторых пустоголовых полувампиров. Кстати, спасибо! Я видел, как ты измывался над моим телом, требуя вернуться.

А вот сейчас глаза Теовульфа сверкнули по-настоящему сердито.

— Так, так! Значит, ты всё видел и слышал, но не соизволил вернуться? Забавлялся, да? Весело было смотреть, как я страдаю?

— Нет, дружище, я не забавлялся и не издевался над тобой, — тихо сказал Дилль. — Не знаю, как тебе объяснить. Просто, когда оказываешься в перламутровом нечто, твои чувства и желания или кардинально меняются, или пропадают совсем. Думаю, тот мир находится за границей смерти. Когда я переступал эту границу, я оказывался там. Так было в прошлые разы, так было и сейчас.

Тео хмуро слушал друга.

— Я видел твои усилия оживить меня, но… это было словно не со мной. Мне было всё равно, что произошло или произойдёт. Моё тело… оно стало посторонним предметом. Я был бесплотным духом, который хотел улететь куда-нибудь… не знаю, куда именно. Но именно твои старания не позволили мне этого сделать. А потом и твои слова об Илонне. Там, за границей смерти, я забыл, что она у меня есть, и вспомнил только когда ты об этом сказал.

— Ладно, проехали.

— Нет, не проехали. Я благодарен тебе не только за вытягивание меня из того мира. Тем самым ты спас и Илонну. Она хотела умереть, и если бы я не отговорил её от этого безрассудства, сейчас она бы была мертва.

— Всегда рад помочь, — удивился Тео, — хотя ничего не понимаю. Ты говорил с Илонкой? Точно? Тебе не примерещилось? Травмы головы, знаешь ли, и не к такому бреду могут привести.

— Я говорил с ней. Я видел её. Она… — Дилль опустил взгляд. — она сильно пострадала. Недаром же я чувствовал приближение беды.

— Чувствовал, да, — Тео серьёзно посмотрел на друга. — Извини, что не поверил тебе тогда. Насколько сильно?

— Ей отрубили кисти рук. Ей отрубили стопы ног. Ей выкололи глаза. Она покрыла себя позором, позволив совершить это над собой. Вот почему она хотела собственной смерти.

Тео зашипел, выпустив воздух сквозь сжатые зубы, а его вертикальные зрачки превратились в две узкие щёлочки.

— Кто? — прохрипел он. — Ты знаешь, кого надо за такое убить?

— Он уже мёртв, мастер Фиррис сделал это. Я попросил Илонну оставить мысли о смерти, но для этого мне пришлось пообещать ей, что сам я тоже буду жить. И только тогда я сумел вернуться.

— Ну вы и парочка, — покрутил головой Тео. — Один другого стоите. Но как она теперь…

— Надеюсь, теперь справится. У меня в глазах темнеет от ярости, как представлю, что ей пришлось пережить. Но Илонка сильная. Мне нужно поскорее увидеть её. А мы тут плетёмся… куда, кстати?

— Если я правильно понял, то куда-то на север, — пожал плечами Тео. — Маги связи передали приказ короля: идти на соединение со сборной армией. А собираться она будет аккурат возле Нового Григота. Королевские стратеги решили, что это самое удобное место. Так что, нашему клану никуда ехать не нужно — достаточно просто подождать, пока войска соберутся. А вот нам с тобой придётся ещё немало попылить, прежде чем доберёмся до своих.

— Подожди, — нахмурился Дилль. — Если мы идём на север, то попадём прямиком в Запретный предел.

— Ну да, каган Джагатай так и сказал. Мы дойдём до сумеречных земель и пойдём по ним на запад, пока не соединимся с остальными нашими войсками.

— А что, каган уже не опасается Сарду? Он разбил хана?

— Нет, не опасается, — хмыкнул Тео. — А чего мертвяков опасаться? Разве только тех, кого некромаги подняли, но таковых, к счастью, здесь нет.

— Значит, он разбил степняков.

— Нет, не разбил. Напротив, хиваши уже потихоньку отступали и вот-вот должны были проиграть ту битву, когда вдруг выиграли.

— Чего-о? Ты сам-то себя слышишь? Что за чушь ты несёшь?

— И вовсе не чушь, а истинную правду. Сначала никто и не понял, что случилось. Только что кипела битва, только что воины выпускали друг другу кишки и рубили головы, и вдруг всё прекратилось. Степняки Сарды в один момент умерли. Все, до единого. Молодые и сильные мужчины вдруг превратились в высохших стариков. Они падали с коней на землю и больше не шевелились. А кони, кстати, вообще не пострадали, и теперь у воинов Джагатая по три или четыре заводных коня.

— Бр-р! — Дилль даже головой затряс. — Умерли? Двадцать тысяч воинов просто умерли? Или мастер Криан ошибся в оценке количества и кочевников было меньше?

— Скорее, больше, чем двадцать тысяч. Но всё равно они умерли. Не без помощи ведьм, естественно. Так им и надо — нечего было якшаться с этими некромаговскими отродьями.

— А что они сделали?

— Да кто ж их знает? — искренне удивился Тео. — Ну, ладно, давай я тебе расскажу всё по порядку. Надеюсь, ты помнишь нашу драчку с этими стервами? Когда они поняли, что пробить магически нас не смогут, решили пойти на таран и направили своего костяного монстра на нас. Я, конечно, пытался отвернуть, но куда там! Этот дракон был куда ловчее меня, да и быстрее. Я почти увёл нас от его удара, но краем крыла он тебя задел. Не успел я опомниться, как вижу тебя в полёте. Красиво ты летел, ничего не скажешь. Руки-ноги раскинул и возомнил себя птицей.

Дилль сердито запыхтел, вспоминая, с какой скоростью приближалась земля.

— Да ладно, не фырчи. Я плюнул на ведьм и помчался спасать тебя. И чтобы тебя догнать, пришлось развернуться головой к земле — я так никогда ещё до того момента не летал. К счастью, догнал и даже немного выровнял наше падение… Вот только силы закончились в самый неподходящий момент. И мы с тобой рухнули вниз с приличной высоты.

— Да, это последнее, что я помню.

— Я-то упал нормально — так, пара вывихов и ушибов. А вот ты просто несчастье ходячее. Или летающее, если угодно. Ну как можно было найти башкой единственный камень на многие лиги вокруг? Везде трава, земля и песок, а ты умудрился воткнуться в каменюку. Я, как ты понимаешь, вообще не врачеватель. Пока приехали наши врачеватели, я только и сумел, что замотать в тряпку остатки твоей пустой башки. И пока наши спецы восстанавливали тебя по кусочкам… Кстати, Криан просто рвал и метал, когда увидел тебя в таком виде. Он задействовал на тебя всех врачевателей, приказав бросить остальных раненых. Так вот, пока они тебя пытались вернуть к жизни, я смотрел на поле боя. Мы с тобой рухнули в стороне от свары, и примерно на таком же расстоянии упали ведьмы. Вот почему они упали, никто так и не понял. Криан потом лично обследовал место падения и останки костяного дракона, но ничего вразумительного сказать не смог.

— Упали они, потому что я сумел освободить пленённый разум дракона, — пояснил Дилль.