— Освободить? — нижняя челюсть Тео отвалилась книзу. — Когда это ты успел?

— Там, в небе. Когда дракон должен был вот-вот нас ударить, я перешёл в астрал. Ты же помнишь, что астральный горизонт у меня невелик, вот и пришлось ждать до самого последнего. Я-то думал в астрале поджарить ведьмам мозги и тем самым закончить нашу схватку. Но оказалось, что эти твари не хуже меня владеют астральной магией — во всяком случае, астральная защита на них была. Как я ни крутился, но получалось, что уничтожить их не смогу. Слишком много на это понадобится сил. А вот разум дракона, которого ведьмы пленили и заставили пребывать в теле костяного зомби, я смог освободить. Он улетел куда-то по своим драконьим делам, а ведьмы остались без управления драконом. Я так понимаю, что пока они обнаружили, исчезновение пленника, стало уже поздно. Вот они и рухнули. Надеюсь, они сломали себе всё, что можно сломать.

— Как бы не так. Драконом, может, они и не управляли, но костяшка всё равно упал достаточно плавно, чтобы эти две твари не только выжили, но даже не пострадали. Я видел, как они сначала размахивали руками и бегали вокруг рассыпавшегося на отдельные кости зомби, а потом начали что-то колдовать.

— А почему Криан их не атаковал? Удобный же был момент.

— Атаковал. Отправил к ним огненный залп, выжег землю вокруг на сто шагов, а ведьмам — ничего. Щиты у них оказались отличными, чего уж скрывать. Тогда Криан отправил гонца к Джагатаю, чтобы тот атаковал ведьм всадниками — ведь против грубой силы иногда и самая изощрённая магия не устоит. Но пока суть да дело, ведьмы что-то сделали. И, представляешь, полыхнуло так, словно везде зажглись ярчайшие светильники. А когда я проморгался, то увидел, что всё закончилось. Воины Сарды прекратили драться, они, в общем-то, прекратили даже жить. Все люди хана на глазах стали стареть, сморщиваться и падать наземь. Знаешь, это было жутко. Только представь, высокий, сильный мужчина за несколько секунд становится сморщенным и высохшим до костей трупом.

— Видел я такое, когда пустынная дева высасывала жизни пленников, — пожал плечами Дилль. — Меня этим ты не удивишь.

— Ну я-то не бывал в таких экзотических гостях, я удивился. Да и все остальные — тоже. Я тебе больше скажу, хиваши в один голос заорали «колдовство» и бросились наутёк, хотя драться им уже было не с кем. К счастью, каган Джагатай оказался не робкого десятка, лично зарубил пару десятков бежавших паникёров и сумел остановить повальное бегство.

— А ведьмы?

— А ведьмы, совершив своё чёрное дело, создали портал — во всяком случае, Криан утверждает, что это был пространственный портал, прыгнули внутрь и были таковы. Куда они делись, никто не знает.

— Значит, твари живы.

— Наверняка. Но даже это не смогло омрачить радости кагана. Ещё бы: он уже не надеялся на победу, когда враги вдруг умерли, а могущественные колдуньи позорно бежали. Я тебе больше скажу, сейчас Джагатаю вообще нет равных на огромной территории. Сарда осталась без войск. Хан погиб — он в скелет превратился, а кости рассыпались от первого же прикосновения. Так что Джагатаю достаточно отправить в бывшую Сарду полтумена, и бывшее великое ханство станет его вотчиной. А самое смешное знаешь что?

— Я не прорицатель, если ты не забыл, — буркнул Дилль.

— Оказывается, за перемещениями Сарды и каганата следили передовые отряды джучеев. А их основные силы уже готовились к быстрому переходу и решительному бою с тем, кто выйдет победителем в схватке.

— Что за джучеи?

— Да, очередные кочевники с юго-востока, — отмахнулся Тео. — Так вот, они уже готовили план битвы, когда увидели, как войско Сарды в один момент перестало существовать. Джучеи решили, что это дело рук ситгарских магов, и вчера прислали Джагатаю послов с богатыми подарками и заверениями в вечной дружбе. Заодно позвали великого кагана в совместный поход на ханьцев. Умора, да и только. Каган согласился поддерживать мир на своих новых границах, но от совместного похода пока отказался. Короче говоря, сейчас хивашский каганат стал главным игроком на всём юго-востоке.

— Это хорошо. Значит, тем больше сил Джагатай отправит королю.

— Не намного-то и больше, — хмыкнул Тео. — Ему пришлось отправить пять тысяч в Сарду, иначе те земли не удержать, часть отправить обратно в гарнизоны городов, потому что те остались совершенно беззащитны. Так что, на соединение с нашими каган ведёт от силы тумен.

— Десять тысяч сабель? Ну что ж, это всяко лучше, чем ничего.

— Так-то оно так, — протянул Тео, — но вот что будет с этими хиваши, когда демоны начнут какое-нибудь колдовство? Как бы наши пустынные союзники не побежали.

Дилль только руками развёл. Он тоже помнил страх хивашских воинов перед колдуньями.

— Надеюсь, каган сумеет их убедить, что наши маги сильнее магов врага. Колдуний-то мы прогнали.

Три сотни лет стоял этот город. Три сотни лет вампиры возводили неприступные стены, надстраивали защитные башни, углубляли ров вокруг стен, укрепляли здания, готовились к длительным осадам врагов. За этот срок в черте города были вырыты специальные резервуары, в которых находилась вода, а также имелись глубокие подвалы для хранения зерна и особо приготовленных продуктов, вроде копчёного мяса. И пусть это мясо напоминало по твёрдости камень, его можно было употреблять в пищу в случае долгой осады. В общем, вампиры Веира были готовы к отражению врага, буде таковой решит атаковать их город.

Собратья из клана Григот, переименовавшиеся в клан Дракона, предупреждали веирских старейшин, что Единый вскоре умрёт. Ситгарские высшие маги сулили вампирам скорую кончину от нашествия демонов. Король Ситгара через своих доверенных посланников не единожды предлагал Веиру присоединиться к союзу. Даже сам Единый однажды продемонстрировал веирцам, что случится, когда его не станет: в тот раз на несколько минут исчез вечный сумрак, а с неба на землю полились потоки солнечного света. Было много признаков приближающегося конца, но старейшины Веира продолжали упорствовать. Они не верили, что могучий Единый исчезнет, они не желали покидать дом, который три столетия укрепляли до состояния крепости, они не верили ситгарскому королю. И они открыто презирали григотцев за трусость.

И закономерно, Веир оказался не готов к тому, что произошло. Нет, город устоял после череды землетрясений и ураганных ветров, внезапно обрушившихся на Веир. Кое-где пострадали крыши домов, кое-где появились трещины в городских стенах, но больше ничего критичного не случилось. Возбуждённые жители Веира носились по городу, оценивая и устраняя причинённый ущерб, Совет старейшин собрался на внеочередное собрание, патрули продолжили нести службу, а воины на стенах всё так же отражали атаки тварей из Запретного предела. Обычная жизнь продолжилась и после гибели Единого. Но…

Твари Запретного предела после этого, как с ума сошли. Они начали атаковать всех без разбора, нападая даже в одиночку на сильные отряды. И если с этой напастью вампиры в итоге справились, то с тем, что случилось через несколько дней, совладать они уже не могли. Вечный сумрак, царящий на этих землях в течение трёх столетий, исчез. Рассеялся, как дым под дуновением сильного ветра. Небо, всегда затянутое серыми тучами, засияло ослепительной синевой. И на Веир обрушилось беспощадное солнце, освещая даже самые тёмные уголки города.

Люди, обитавшие в Веире, с непривычки щурились от яркого света, но быстро адаптировались к внезапной перемене. А вот вампирам пришлось нелегко. Свет солнца обжигал их бледную кожу, и от него болели огромные и чувствительные глаза вампиров. В светлое время суток воины оказались совершенно беспомощны — они просто ничего не видели. И только ночь приносила облегчение страдальцам. Старейшины, заседая в зале Совета, мрачно перебирали все возможные варианты избавления от солнечной напасти, но ничего путного придумать не могли. Единственное, что вспомнил один из приглашённых командиров патруля, это способ, которым в своё время вампиры Григота спасались от яркого света — закопчённые стёкла. Они были неудобны и полностью не защищали глаза, но с ними хотя бы вампиры могли продолжать действовать, а не замирать беспомощными куклами. В Веире началось массовое производство закопчённых стёклышек.