- А отчего ты не пошел выкупать сперва свой доспех у родни Эльдана?

Арнильф развел руками. Замялся:

- Да я, честно сказать, его шатра пока не нашел. А тут увидел твой шатёр по дороге… Может, тогда ты согласишься обменять доспех Нильфи на какой-нибудь другой, трофейный, из тех что есть теперь у меня? Да хоть бы и на два!

- Сперва надо посмотреть на эти доспехи. Подумать, посчитать… А почему Арнольф сам не пришел выменивать свой доспех? Постеснялся?

- Постесняется такой, - буркнул Арнильф, и снова отхлебнул вина. - В шатре он валяется. Говорит, что устал, и что мёрзнет… В такую-то жару! Как ты его побил, он, что-то совсем сник. Я потому и хотел сперва его доспех вызволить. Хоть как-то парня порадовать.

- А что эта рана у него на плече?

Арнильф нахмурился:

- Там, вроде, совсем небольшой надрез. Глубокий, правда. Промыли его. Смазали жиром. Перевязали. А он говорит, мол, «саднит» и «дёргает»… Если рана ещё и загноится, то придётся её железом прижигать, - меданец тяжело вздохнул.

- Чем ему рану промывали? - уточнил Жан.

Арнильф вопрошающе глянул на стоящего рядом слугу.

- Как чем? Водой, - пожал тот плечами.

- Какой водой? - не отставал Жан.

- Да обычной. Из ведра. Ну… Проточной, наверное. Которую Прокул с реки принёс.

- Та-ак, - Жан поднялся с ларца. - Мне надо осмотреть эту рану. Ги! Захвати бурдюк с… сам знаешь с чем, и всё, что нужно для перевязки.

- Думаешь, всё настолько плохо? Совсем же небольшая ранка… - пробормотал Арнильф, вскочивший, однако, со стула.

- Здесь, в Эймсе, очень плохая вода, - покачал головой Жан. - И та, что в реке, и даже та, что в старом меданском водопроводе. Её даже пить не желательно, не говоря уж о том, чтобы колотые раны ей промывать.

- Ты уверен? - нахмурился Арнильф. - Ладно. Давай промоем ему рану вином… Или что, сразу железо калить? - меданец поморщился. - Это же очень больно. И потом заживать будет дольше.

- Для начала попробуем без калёного железа. У меня есть другое средство. Пойдём.

Ги подошедший к ним с котомкой на плече и бурдюком, в котором на самом дне ещё были остатки самогона. Выразительно глянул на оставленный Жаном ларец.

«Чёрт! Там же прорва денег! Не могу я просто так их тут бросить! С собой таскать тоже неудобно… А если мальчишка теперь загнётся из-за меня, из-за этой раны?.. Вот если бы запечатать ларец сургучом, как раньше запечатывали посылки на почте… Нужен хотя бы кусок воска и верёвка».

Жан занёс ларец в шатёр, сунул туда свою шляпу с пером, накрыв ей королевский кошель, потом обвязал ларец тонкой верёвкой крест-накрест, завязал верёвку саму на себя бантиком и залепил этот узел свечным огарком. Нагрев воск пальцами, раздавил его в плоскую круглую блямбу, закрывшую узел. Потом вынул из поясного кошеля совой бронзовый стилус и нацарапал на этой блямбе число — 358.

«Вот так. Теперь если кто-то попытается вскрыть ларец, я это сразу замечу».

- Хельд!

- Да, господин?

- Где Лаэр?

- Вместе с герольдом ушел за трофейным добром последнего из рыцарей, того, которого ты в глаз…

- Ясно. Значит ты остаёшься в лагере один, и всё тут охраняешь, чтобы никто ничего не украл. Понял?.. Охраняешь всё, и особенно этот ларец. Открывать его нельзя. Если кто откроет, я это сразу пойму. И Лаэру, как придёт, это передай. Если ларец пропадёт, или кто-то хотя бы попытается его открыть… Виновного я вот также, мечом в глаз приколю. Понятно?

- Да, господин… А когда ты вернёшься?

- Надеюсь, что скоро.

Рана у Арнольфа уже гноилась, да и в целом вид у него был неважный. Парня лихорадило. Ги, размотав окровавленную повязку на его плече, недовольно скривился. Вынув свой небольшой хозяйственный ножик слуга полез, было, ковырять им в ране.

- Стой, - прервал его Жан. - Сначала надо продезинфици… Э…

- Что сначала?

- Смажь нож в винном духе. И пальцы свои тоже.

- Так потом всё равно ведь рану промоем…

- Смажь.

- Хорошо, господин, - Ги, вздохнув, откупорил деревянную затычку и плеснул немного самогона на чистую тряпицу. Протёр этой тряпицей лезвие ножа, потом свои руки.

Жан, забрав у него тряпицу, протёр ей ещё и кожу вокруг раны, убирая с неё запёкшуюся кровь, сукровицу и гной. Потревоженная рана вновь закровила. Разрез был, и правда, небольшой, шириной меньше сантиметра, но глубокий.

Арнольф, бледный как стенка, плотно сжав губы, с ужасом смотрел на Жана и его слугу.

- Не бойся, малыш, - Арнильф потрепал его по мокрым от пота коротким волосам. - Этот парень знает, как вылечить твою руку. Сам продырявил, сам и вылечит.

«Самогонки бы мальчишке хлебнуть для обезболивания. Тяжело терпеть, когда в твоей ране ножом ковыряют. А никакого наркоза тут, похоже, нет и в помине. Вот только не заставишь его пить самогон. Разве что…»

- Вина ему дай хлебнуть. Моё, тагорское крепкое, у тебя есть? Если его выпить побольше, будет не так больно.

- Да, точно, - кивнул Арнильф. - Сейчас! - он метнулся вон из шатра.

- Ты не обижайся, что я так тебя ткнул. Сейчас всё поправим. Быстро заживёт, - приговаривал Жан, продолжая вытирать рану от вытекающей крови.

- На что тут обижаться? - буркнул Арнольф. На его правом плече, поверх кровоточащей раны и чуть выше неё, на плечевом суставе, синим и красным расплылся ещё и здоровущий кровоподтёк, возникший от удара кромкой щита. - Я понимаю, - продолжил меданец. - Это же турнир. Я и сам чуть тебе ногу не отрубил… Ходил бы ты потом вот как этот, - он ткнул пальцем в Ги. - А ты что же, специально в лицо меня не колол? Только рубанул один раз для страха, и всё… А других потом вон как точно колол.

- Я бы и других не колол, - сознался Жан, - если бы как-то иначе с ними справиться мог.

- А со мной, значит, и так справился, - грустно покивал парень. - Жалко, что у меня не вышло победить и забрать этот твой лааданский меч, как трофей. Думаю, сам по себе ты в бою не быстрее меня. Просто это меч такой особый, да? Позволишь мне потом на него поглядеть?

- Позволю. Главное, поправляйся. - Жан похлопал его по здоровому левому плечу.

- Вот. Пей! — Ворвавшийся в шатёр Арнильф сунул брату кубок полный вина. - Всё пей.

- Что-то тут много, - скривился Арнольф.

- И хорошо. Опьянеешь как следует. А потом, как всё сделаем, спать завалишься. Поспишь, и поправишься. Так? - Он обернулся и с надеждой глянул в глаза Жану и Ги.

«За брата он, похоже, больше, чем за самого себя переживает… - Арнольф пил вино, как воду. Жадно. Большими глотками. - Кажется, парня давно мучила жажда, а просто принести ему чего-то попить никто не догадался… Или, может, он никогда прежде не пил крепкого вина и поэтому так…»

- Уф-ф. Ну и гадость, - Арнольф тряхнул головой и вернул пустой кубок брату. Рыгнул. Поморщился. - Привкус такой, словно… ну не знаю. А ещё, оно так же, как это твоё жгучее лечебное снадобье, воняет.

- Откуда ты знаешь, что оно жгучее? - удивился Жан.

- Так жжётся же там, где ты тряпкой раны коснулся.

- Ясно, - Жан покивал. - «Когда его тебе в рану нальют, будет жечь ещё сильнее. Но всё же не так болезненно, как калёным железом прижигать. А всю инфекцию точно также убьёт».

- Так. Он, кажется, уже захмелел. Давай, начинай, - скомандовал Арнольф.

Ги потянулся ножом к ране.

«Нет, не могу смотреть, как он там ковыряется! Сейчас меня стошнит…» - Жан решил отвернуться и смотреть на что нибудь другое. Но не тут то было. Арнольф нервно дернулся. Застонал.

- Тише ты! - зашипел Ги. - Как я могу там всё почистить, если он дёргается?

- Так! - Жан снова повернулся, чтобы увидеть, что происходит, и принялся командовать: - Арнильф, держи брата крепче, чтобы он рукой не дёргал… А ты терпи. Это недолго. И не так больно, как железом прижигать.

Потом Жан обернулся к Ги:

- Плесни сперва винным духом в разрез.

- Лучше дочищу сначала, а уж потом…