Лин прижалась к нему. Коснулась губами всё ещё кровоточащего шрама:

— Это я виновата. Надо было дождаться тебя. Может, мне удалось бы их как-то остановить, заставить сложить оружие… И бедняга Руаль был бы жив.

Жан покачал головой.

— Вряд ли они бы тебя послушались… Другого выхода, чем штурмовать дом, я не нашел. Я думал, они держат тебя в плену чтобы потом увезти в Анлер и насильно выдать замуж.

— Не кори себя. Ты меня спасал. Это я, бестолковая, всё испортила своим побегом. Но теперь-то мы вместе. Теперь, клянусь, никто нас не разлучит. Ни мой отчим, ни даже король.

Жан улыбнулся:

— Я же уже говорил тебе. Король обещал, что лично приедет на нашу свадьбу. Он даже назначил для этого точный день.

— Точный день? Когда?

Жан вдруг почувствовал еле заметную дрожь земли. Оглядевшись, он увидел вдали огоньки на дороге. Вскочил и, повернувшись спиной к костру стал вслушиваться, вглядываться в темноту.

—Что там?

— Кто-то скачет. Трое всадников? Четверо? А у нас тут костёр. Вот чёрт!

— Так на какой день король назначил…

—Погоди ты… - отмахнулся Жан. Всадников было четверо, и они быстро приближались. — Вот что, Лин, — во рту у Жана пересохло. — Я не знаю, кто это. Видишь — у них факела. Железные шлемы блестят. Наш костёр они точно увидели. Если это люди герцога Арно или даже просто разбойники… Тебе надо спрятаться. Прямо сейчас.

— А ты? Я тебя не брошу.

— Их четверо. Я не смогу убить всех четверых. Если ты спрячешься, они, может быть, оставят меня в покое. А если они тебя увидят, мне точно придётся сражаться. И умереть… Прямо сейчас иди к тем кустам, сядь там поудобнее, накрой лицо плащом, чтобы его видно не было, и сиди тихо, как мышь. Что бы ни случилось, молча сиди и жди, пока я тебя не позову, или пока они не уедут…

— А если они…

— Даже если меня будут убивать — сиди и молчи. Вмешавшись, ты только погубишь себя, но меня не спасёшь.

— Но…

— Если ты меня любишь, не спорь. Просто сделай это. Ну?..

Лин, развернувшись, скрылась в темноте. Конский топот приближался.

«Надеюсь, они не заметили её силуэт на фоне костра… Кто же это может быть? Какие-то торговцы? Наёмники? Надеюсь, им до нас и дела нет… Хоть бы мимо проехали… Заворачивают с дороги сюда… Лошади! Чёрт бы их побрал! У нас же три лошади! Их видно. Их не спрячешь… Бить первому? Ну, одного завалю, а дальше как? А вот как…» Жан торопливо распутал верёвку, освобождая свою стреноженную Рыжеухую. «Ударю одного, а потом запрыгну в седло и наутёк. Они помчатся за мной, а у Лин появится шанс…»

Всадники, подъехав, остановились полукругом вокруг костра. В руках двоих из них были горящие факела.

— Господин Жануар?

— Лаэр? А ты здесь откуда?

— Да я… Мы за тобой… Что же ты не сказал никому? Один, среди ночи!

— А кто с тобой?

— Это Муэн Кривоносый, Оптар и этот… Как там тебя?

— Арнуст, - пробурчал длиннобородый верзила на самой крупной лошади.

— Вот-вот, — Лаэр обернулся к Жану. — Ты же сам их нанял в Тамплоне… Мы помчались за тобой в догон, потому что Ги сказал, что ты один уехал за госпожой Элинорой на юг, по Тарбонской дороге… Не догнал?

— Догнал, — Жан, выдохнув, отпустил поводья Рыжеухой и торопливо вогнал меч в ножны. Сжавшаяся внутри стальная пружина постепенно распрямлялась. — Лин, выходи! Это свои… Мои люди примчались следом за мной.

Из темноты неслышно появилась Элинора, закутанная в чёрный дорожный плащ. Бледная. С прямой спиной и уверенным взглядом.

— Хм… Умно, — пробормотал рыжеусый Муэн. — Но три лошади… Господин-то уезжал на одной.

— Заткнись, — буркнул ему Лаэр и, соскочив с коня, галантно, как мог, поклонился Элиноре и своему господину. — А где этот… Ну, третий? — осторожно спросил он у Жана.

— Там, в овраге лежит, — махнул рукой Жан. — Ну-ка вы, двое… да и ты, Арнуст, иди, помогай им. Надо вытащить труп из оврага и подтащить поближе к костру. Соберём с него все трофеи и похороним по-человечески.

— Слушаю, синор Жануар, - кивнул Арнуст. Следом и двое других закивали и отправились выполнять приказ.

— Ну, садись, рассказывай, как у вас там дела? — кивнул Жан Лаэру.

— Да всё в порядке, господин, - заулыбался Лаэр. — У нас всего один убитый. Трое раненых. У них трое убитых. Семеро ранены… Не беспокойтесь, госпожа. Двое из убитых, это слуги герцога Арно.

— А третий?

Лаэр развёл руками:

— Увы, не помню его имени. Седоусый такой рыцарь. Самый старший из ваших. Орудовал своим большим топором. Двоих наших ранить успел, прежде, чем мы его копьями угомонили.

— Бедняга Альдорнес, — вздохнула Лин.

Все трое пару секунд скорбно помолчали. Были слышны только крики наёмников, заметивших тело в овраге.

— Ну, а остальные как? Энтерия вы, надеюсь, крепко заперли? Если бы только он послушал меня и приказал своим опустить оружие… Ну ничего, у меня с ним будет отдельный разговор. Этот подлец за всё заплатит!

— Энтерия нельзя убивать, — прошептала Лин, сжав своей ладошкой правую ладонь Жана. — Хотя бы не сейчас. У него в руках все нити… Мы не сможем без него управлять поместьями и графством… Да, он предал меня. Маму, боюсь, он тоже предал, всецело подчинившись Арно. Однако он много лет с очень многими договаривался лично и…

— Хорошо, — Жан положил левую ладонь на руку Лин. — Я тебя понял. Буду держать его под стражей, пока хорошенько во всём этом не разберусь.

— А Низам, представляешь, господин… Он нашел книжную комнату, устроился там, зажег свечи. Развернув, держит в руках какой-то древний свиток и поёт то ли псалмы то ли гимны на таком тарабарском наречии, которого в наших краях никто отродясь не слыхал!

— Низам это кто? — встревожилась Лин. — Он не повредит мои книги? И какие гимны он там нашел?

— Красный такой папирусный свиток, — пояснил Лаэр. — С кривыми чёрными закорючками вместо букв. — Смотрит на них, поёт, а сам, буквально сияет от счастья, словно он только что отыскал главное сокровище мира!

— Это один из моих древних талосских свитков! Ты что же, нашел человека, который может читать по-талосски? — Лин восхищённо уставилась на Жана. Тот только самодовольно улыбнулся.

— А Шельга всё порывается отрезать головы тем двум убитым герцогским прихвостням, чтобы сделать «кыльдер» для Керика. А Ги ему не даёт. Говорит, — надо дождаться синора, и только если ты разрешишь… Правильно он говорит?

— Правильно, — кивнул Жан.

— О чём это он? — встревожилась Лин. — Что за…

— Не волнуйся, радость моя. Я потом тебе всё объясню. — Жан аккуратно обнял её и поцеловал в ухо. — Как только взойдёт солнце, мы сядем на коней, поедем домой, и там спокойно во всём разберёмся.