Итак, Хельд старался. Он был силён и неутомим, однако, не отличался гибким умом, и раз за разом попадался в расставленные Жаном ловушки.

«Если бы все мои противники дрались как Хельд, победа на турнире была бы у меня в кармане, - вздыхал Жан, очередной раз пробив защиту противника. - Но что, если мне попадётся враг с силой Хельда и изворотливым умом Лаэра?»

Хельд и правда показал в этот раз всё, на что был способен. Он так сильно вкладывался в удары, что, в конце концов сломал о щит Жана свой деревянный меч. На чём бой и закончился.

- Всё. Отдыхай, - буркнул Жан виновато потупившемуся Хельду. - Сломал и пёс с ним. Завтра нам этот меч всё равно уже не пригодится.

Немного отдышавшись, Жан отложил в сторону деревянный тренировочный меч и вынул из ножен свой железный клинок. Лезвие — такое же длинное, как у тяжелых гетских мечей, но более узкое, выкованное из лучшей стали, какую только смогли добыть в Минце. Обычный гетский меч был на кончике почти полукруглым. Кончик, конечно, остро затачивался, чтобы прикосновение им в момент рубящего удара разрезало доспех или тело противника. Но укол таким наконечником было опасен только для совсем уж бездоспешного врага. А вот наконечник меча, сделанного для Жана, плавно сужался до состояния шила. Сильный укол таким наконечником вполне мог пробить даже клёпанную кольчугу, не говоря уж о менее прочных доспехах. Жан до автоматизма отрабатывал такие уколы на чучелах. На слугах он отрабатывал подобные уколы при помощи деревянного меча. И шлем Лаэра и шлем Хельда ещё там, в Минце Жан приказал снабдить толстой железной личиной со множеством выбитых в ней дырок, чтобы до автоматизма отработать на слугах уколы в лицо. Однажды он, тренируясь с Хельдом на железных мечах, ткнул-таки слугу в личину своим острым клинком. Личина удар не пропустила. Почти. На щеке у Хельда образовался небольшой порез, да на личине одна из дырочек заметно расширилась. Повезло. А мог бы оставить Хельда без глаза. Больше Жан, тренируясь «на железе», не делал по слугам уколов. Старался только обозначать рубящие или «клюющие» удары, делая их не в полную силу. В полную силу он фехтовал со слугами лишь на дереве, и уж тут не стеснялся, до автоматизма отрабатывая уколы в лицо, шею, руки.

Жан уже год прожил в этом мире и пока никого не убил. Не собирался и начинать. Но этот чёртов турнир… Хозяин поискал глазами Лаэра. - Оказывается, тот перебрался под один из стогов и спрятался там от солнца в короткую тень. Толстяк скинул с себя шлем с подшлемником, стёганную куртку, и теперь не спеша расстёгивал пряжки на длинных, во всю ногу, поножах.

- Ты что творишь? Я же приказал не раздеваться! - рявкнул Жан.

- Помилуй, господин. Я пока сражался, чуть не сдох от жары в этом доспехе. Сердце скачет у самого горла. Три пота с меня сошло. Коли хочешь моей смерти, так сразу убей. Зачем эдак-то мучить?

Солнце и правда, не по сезону, припекало. Шлем и кольчуга самого Жана были уже горячими на ощупь, а пот пропитал и рубаху, и стёганную куртку. Солёные капли с бровей капали на нос, стекали на губы.

«Ладно. Пожалуй, и правда, на сегодня хватит. Если я сейчас, как и Лаэр, поймаю тепляк, то это вряд ли поможет на турнире».

Жан кинул на землю щит. Вложил стальной меч в ножны. Принялся снимать доспех:

- Ги! Вода у нас есть?

- Есть. Но только горячая, в котелке… И уже не вода, а почти готовая похлёбка!

- Ясно. А где ты сумел дрова раздобыть? Вокруг же ни кустов, ни деревьев.

- Там, - Ги неопределенно махнул рукой.

- Что «там»?

- Телега старая валялась. Селяне, наверное, бросили… Ну, я вынул из неё пару жердин.

- Старая, говоришь? Бросили? - Жан, скинув шлем и кольчугу на руки Хельду, сделал несколько шагов в том направлении, куда махнул Ги, говоря про телегу.

- Ну, не совсем старая. Но раз хозяев рядом нет, значит, бросили… - Жан сделал в том же направлении ещё несколько шагов и разглядел на соседнем поле дощатый настил с колёсами, но вовсе без бортовых жердей. Обернувшись к одноногому слуге, укоризненно покачал головой.

- Так что же, лучше было нам остаться без горячей похлёбки? - всплеснул тот руками. - Или лучше мне было спалить твой складной стул? Или этот… ларец? Больше-то ничего деревянного у нас…

- Молчи уже, - поморщился Жан, стягивая с себя насквозь пропотевшую стёганную куртку.

В Эймс они приехали до заката. Точнее, немного не доехали до жилых кварталов теперешнего города. Они въехали туда, где прежде располагался древний меданский город Эймесиус и остановились прямо среди городских руин, обрамлявших Эймс, в двадцати шагах от развалин древнего меданского ристалища. Вокруг этого огромного, как стадион, здания, конструкцией напоминавшего колизей, уже стояли десятки походных шатров с прибывшими на турнир рыцарями и их свитой. Чуть поодаль раскинули свои палатки и расставили столы местные торговцы едой, питьём и другими товарами. На самом ристалище, заросшем по пояс травой, трудились косари, делая его местом, более пригодным для зрелищных состязаний. Вдоль северной стены «колизея», разваленной до состояния груды кирпичей, работали плотники, сколачивая вдоль ристалища длинный помост с высотой пола почти в человеческий рост. Южная и восточная стены «колизея» сохранились почти до самого верха, и там, на каменных ступенях, заменявших сидения, уже собирались какие-то зеваки.

Оставив Лаэра и Хельда ставить шатёр и обустраивать лагерь, Жан вручил Ги баронский флаг. Затем он вынул из ларца свою нарядную котту и бордовую войлочную шляпу с пышным пером, подпоясал котту парадным ремнём с серебряными бляшками, накинул на плечи тонкий шерстяной плащ алого цвета и отправился к распорядителю турнира.

- Кто таков? - удивлённо понял брови седобородый толстяк в сине-красной шелковой мантии с широкой золотой цепью до пуза.

- Жануарий, барон дэ Буэр, - объявил Ги, помахав для верности флагом с гербом баронства — белым лебедем на синем фоне.

- К твоим услугам, - приветливо кивнул Жан.

- Дэ Буэр? Давно о таком не слышал, - скривился распорядитель.

- Ещё услышишь, - Жан смерил распорядителя взглядом.

- Зачем пожаловал?

- Хочу участвовать в турнире.

- Вот как? - брови распорядителя нахмурились. - Поздно приехал. Шестнадцать рыцарей уже изъявили желание биться. Больше нам не требуется.

- А мне требуется, - вскипел Жан. - Я приехал, чтобы участвовать в турнире, и я буду в нём участвовать! В правилах написано, что боец должен быть дворянином и должен явиться до заката дня, предшествующего дню Нисхождения…

- Надо же, мальчик умеет читать, - недовольно буркнул распорядитель. - А тот ли ты, за кого себя выдаешь? Знавал я старика дэ Буэра. Он, бедолага, пережил всех своих детей, да и помер два года назад.

Жан ждал подобного поворота событий. Он вынул из-за пазухи пергаментный свиток с королевской печатью и сунул его в руки распорядителю. Тот, развернув свиток, уставился в написанное. Потом посмотрел на Жана. Потом снова в свиток.

- Дедушка умеет читать? - усмехнулся Жан.

Распорядитель скривился, и, свернув пергамент, вернул его Жану. Обернулся к молча стоявшему всё это время у него за спиной слуге:

- Запиши барона Жануария дэ Буэра семнадцатым бойцом. Надеюсь, до заката заявится ещё кто-нибудь, чтобы составить ему достойную пару.

- Благодарю, - взяв свиток Жан отвесил распорядителю вежливый поклон.

- Желаю удачи, мальчик. Она тебе будет нужна. Чтобы купить у короля выморочный титул достаточно просто денег. Чтобы победить на турнире, или хотя бы выйти из него живым, нужно ещё кое что… Так как ты явился позднее, чем набралось шестнадцать бойцов, тебе придётся сражаться не в одном, а в двух отборочных боях… В конных состязаниях участвовать будешь? На скаку разрубить тыкву, метнуть копьё в кольцо, копьём поднять с земли платок? Конные состязания начнутся на рассвете, прямо перед турниром. Конные состязания прекрасный способ для молодого паренька, вроде тебя, показать всем свою удаль и при этом не покалечиться.