— Нельзя не жалеть эту бедняжку, — сказала Оливия за утренним кофе у Холлисов. — Никто из членов семьи султана с ней не разговаривает, Чоле, кажется, очень жестока к ней, обвиняет в неверности Баргашу или в чем-то еще. Я учу ее говорить по-английски, а она сказала, что хотела бы изучать и немецкий. Я пригласила фрау Лессинг в четверг на чаепитие, чтобы познакомить их. Надеюсь, вы обе тоже придете. Она будет так рада увидеть вас.

Геро дала уклончивый ответ, а Кресси продолжала неотрывно глядеть в сад, будто не слышала обращения. Но Оливия не заметила, что предложение ее воспринято без энтузиазма, и сказала с легким беспокойством.

— Я приглашала Терезу, но она не придет, говорит, после того, как все дело провалилось, нам лучше не появляться в Бейт-эль-Тани и не общаться ни с кем, кто имел отношение к мятежу. Но поскольку мы сами имели к нему отношение, то не представляю, как… Я сказала, что, по-моему, она слишком сурова, Тереза стала уверять, что просто разумна. А, ладно!..

Оливия глубоко вздохнула и добавила с печальной откровенностью:

— Боюсь, я всегда была не особенно разумна. По-моему, лучше быть доброй, и считаю, нам всем нужно постараться быть как можно добрее к бедняжке Салме. И к остальным.

— Остальные не хотят, чтобы мы были добры к ним, — ответила Геро. — Они дали нам это понять совершенно ясно!

— Да, правда, — согласилась Оливия, снова вздохнув. — Казалось бы, после всего, что мы сделали для них… Знаете, что Чоле наотрез отказалась принять меня, когда я пришла выразить соболезнования? Естественно, я тогда решила, что она очень расстроена и не хочет никого видеть. Но теперь думаю, она поступила так вполне обдуманно, ведь я приходила еще несколько раз, и она всегда посылала кого-то сказать, что не может принять меня — и притом почти грубо! Не пойму, почему она ведет себя так странно после всего, что я для нее сделала. Хотя, конечно, мне жаль ее.

Миссис Кредуэлл добилась, чтобы ее приглашение на чай было принято и ушла. Геро сказала:

— Беда Оливии в том, что она действительно не может понять, отчего Чоле не желает ее видеть.

— А ты? — равнодушно спросила Кресси.

— Думаю, да. По-моему, потому что Оливия англичанка, и Чоле не забыла это.

Кресси продолжала глядеть невидящим взглядом в окно на залитый солнцем сад, где бабочки летали среди жасминовых кустов и распустившихся роз, потом, минуту спустя, еле слышно сказала:

— Оливия пыталась им помочь.

— Знаю. Но разве Чоле забудет, что английский консул и английские моряки одолели ее брата и помогли убить многих его людей? И англичане отправили его в одну из своих колоний, где, несомненно, будут учитывать его в своих планах. Они не имели права вмешиваться, и как вспомню, что они открыли огонь по тому дому…

— Не надо! — сдавленно произнесла Кресси.

— Прости, — с раскаянием извинилась Геро. — Я знаю, ты жалеешь об этом так же сильно, как и я. Жалеть сильнее не можешь, потому что тебе не в чем винить себя, а мне есть в чем! Ты, по крайней мере, всеми силами пыталась предотвратить обстрел дома и можешь утешаться этим.

— Да… Да, могу утешаться, так ведь?

В голосе ее прозвучала странная, истеричная нотка, и Геро удивленно спросила:

— Кресси, неужели ты думаешь до сих пор об этом лейтенанте?

Та не ответила, и вскоре Геро заговорила серьезным тоном:

— Уверяю, милочка, он не стоит того, чтобы о нем беспокоиться. Мужчина, который позволяет так использовать себя, ничуть не лучше наемного убийцы, и чем скорее ты забудешь его, тем лучше. С твоей стороны было очень смело уговаривать его не выступать в роли наемника, но ты могла предвидеть, что это окажется бессмысленным. Думаю, он не тот человек, к лучшим чувствам-которого можно взывать. Слишком ограниченный, лишенный воображения. И жестокий.

— Не стоило мне ходить туда, — прошептала Кресси.

— В этом я не могу согласиться с тобой, — решительно возразила Геро. — Мы обязаны делать то, что считаем своим долгом, как бы ни были мучительны последствия. Ты поступила совершенно правильно.

Кресси издала негромкий, истеричный смешок, отвернулась от окна, и Геро с испугом увидела, какая она бледная и расстроенная.

— Дэн сказал то же самое. Понимаешь, в точности. И потому он так поступил! Мы много болтаем о людях, обладающих «чувством долга», но когда англичанин говорит, что обладает им, то действительно обладает. Очень смешно, правда?

Она засмеялась и поняла, что не может перестать.

Мысль о пикнике принадлежала тете Эбби. Она сказала, что все засиделись в четырех стенах, и Кресси совсем осунулась. Но теперь, когда мятеж Баргаша подавлен, город вернулся к нормальной жизни, девушкам вполне можно выехать на природу, подышать свежим воздухом. Доктор Кили, которому она жаловалась на бледность и вялость дочери, прописал тонизирующее средство с морскими ваннами, и сказал, что всем женщинам полезно побольше двигаться, поменьше сидеть в комнатах с закрытыми ставнями. Муж горячо одобрил этот совет.

Девочка слишком расхандрилась, если хочешь знать мое мнение, — сказал дядя Нат, хотя его мнением никто не интересовался, — и мне это совсем не нравится. Не могу взять в толк, с какой стати моей дочери вешать нос из-за того, что какой-то никчемный мятежник-араб получил по заслугам! Ей вовсе незачем склоняться на чью-либо сторону, а киснуть и дуться из-за того, Что ее излюбленный кандидат потерпел поражение и подавно.

— Думаю, причина не в этом, — сказала тетя Эбби, размышляя над словами мужа. — Правда, Кресси очень подружилась с его сестрами и, конечно же, расстроилась из-за них. Но ты должен признать, что вся эта история в высшей степени неприятна… к тому же, нельзя было носа высунуть за дверь.

— Тем более есть смысл сделать это сейчас. Скоро пойдут дожди, так что выбирайтесь на свежий воздух, пока есть такая возможность. Потом волей-неволей придется сидеть дома. Жаль, что твоя дочь не способна найти себе занятий, как моя племянница.

Тетя Эбби, уловив в этом «твоя» скрытый упрек, вздохнула и безропотно ответила:

— Да, правда, Героочснь трудолюбива. Говорит, что пока не овладеет языком, не сможет приносить здесь почти никакой пользы, и занимается с усердием. Сегодня утром; когда пришел доктор Кили, она засыпала его вопросами. Боюсь, ей взбрело на ум улучшить местные санитарные условия. Хоть она и помогала в больнице, занятие это, на мой взгляд, не особенно подходящее для девушки. Но когда я попыталась перевести разговор на другую тему, Геро заявила, что меня совершенно не волнуют общественные проблемы. Думаю, она все-таки не права. Правда, должна признать, не отношусь к делам так… так пылко. Хотя Геро не пылкая. Тут она похожа на твоего брата. Сочтет себя совершенно правой и успокаивается. Попробуй ее потом переубеди, — добавила тетя Эбби с легким вздохом.

— Это у нее от тети Люси, — с усмешкой заметил дядя Нат. — Люси всегда была во всем права, даже еще учась в школе; спорить с ней бессмысленно. С Геро тоже!

— Я и не пытаюсь, — бесхитростно призналась тетя Эбби.

— Клей пытается! — со смешком сказал ее муж.

На лице тети Эбби появилось обеспокоенное выражение. Она очень долго пребывала в уверенности, что для Клея Геро будет самой подходящей женой, но тут внезапно засомневалась. Деньги, конечно, у нее есть: богатство Гарриет и состояние Барклая. Она всегда надеялась, что Клей женится на богатой. Что бы там ни говорили, а деньги в жизни много значат, и чистолюбивый Клей не может развернуться из-за стесненности в средствах. Однако корыстной тетя Эбби не была и хотя раньше возмущалась заявлением деверя, что Геро и Клейтон совершенно не подходят друг другу, в последнее время стала склоняться к мысли, что он знал свою дочь гораздо лучше, чем она своего сына, когда говорил о том, что Геро не подходит Клейтону.

Эбигейл Холлис, как и все матери, смотрела на сына через розовые очки, и вряд ли могла разглядеть другие цвета. Но зная кое-что о его характере и вкусах, думала, что Клейтону нужна такая супруга, которая остепенит его, станет надежным якорем, не пускающим в плавание по опасным, неизведанным морям. Раньше ей казалось, что Геро замечательно подходит для этой роли. Спокойная, разумная, способная противостоять неуравновешенности, передавшейся сыну от легкомысленного отца. Но чем больше она узнавала племянницу, тем сильнее сомневалась, что их брак окажется удачным.