—Не хочешь — не верь. Но больше уголовников, чем на двадцать седьмой, я не видел нигде.
—И что ты предлагаешь? —Лорента скептически уставилась на пилота.
—Давай уже, включай башку, Лапуля, —Вэйл словно считал, что все вокруг должны уметь читать мысли, —Кого вы там изображали, на одиннадцатой? Каких-то богатеньких туристов, светских шаркунов… Вот их-то и будут искать.
—Значит, теперь мы должны стать совершенно другими людьми, —Поймал мысль Най.
Вэйл триумфально щелкнул пальцами:
—Верно, гений! И для тебя у меня уже есть идейка…
*
Первую минуту при виде Ная в его новом образе Лорента не могла сдержать смех — чтобы скрыть это, она не выпускала из рук стакан с пивом, которого Вэйл притащил на корабль целый ящик, и делала глоток при каждом удобном случае. А потом она поняла, что Вэйл был прав.
Так Най не только останется неузнанным, но и сольется с маргинальной средой двадцать седьмой колонии.
Образ беглого каторжанина с Шестого кольца вряд ли вообще мог подходить кому-то меньше, чем этому тошнотворно-правильному зануде, но в то же время он сидел на Нае с его измученным болезненным видом как влитой.
—Одежонку, конечно, можно было бы и похуже, —Вэйл постучал пальцами по колену, —Но уж что есть…
Най неуверенно переступил с ноги на ногу и развел руки в стороны, оглядывая себя с ног до головы. Растянутый свитер отвратительного грязного цвета, кое-где заштопанный и испачканный, мешком висел на его костлявом торсе, а широченные штаны с засаленными коленками и вовсе не спадали лишь каким-то чудом. Немудрено, что после аккуратных жилетов и сюртуков он чувствует себя неуютно в этом тряпье.
—Похуже!? —Выпалил он, —Ты и так обрядил меня бродягой!
—А ты думаешь, беглецы с Шестого кольца одеваются в ателье?
—Нет, правда, Най, —Вмешалась Лорента, —Маскировки лучше нельзя и придумать.
—По-хорошему, не мешало бы еще тебя оболванить налысо, —Вэйл задумчиво потер подбородок.
—Еще чего! —Рявкнул ученый, —Может, еще и шрамы от кандалов мне оставишь!?
—А неплохо бы! —Хохотнул пилот, —Но я боюсь напугать Лапулю. При виде тебя лысого даже я упаду в обморок, а уж она…
—А можно не говорить за меня? —Уставилась на него Лорента.
Вэйл казался радостным псом, завидевшим палку, которую ему сейчас бросят — еще немного, и завиляет хвостом от азарта. Он развалился в своем кресле и оскалился в плотоядной улыбке.
—Так что? Проверим? —Пилот мотнул головой в сторону Ная.
—Только попробуйте! —Най резким движением взъерошил свою челку. На секунду Лоренте показалось, что он действительно испугался их намерений.
А потом все трое, не сговариваясь, покатились со смеху. Най в своих обносках плюхнулся на диван рядом с Лорентой, и девушка почувствовала, как сильно от этой одежды несет машинным маслом и мазутом.
Закрой она глаза, можно было бы заставить себя поверить, что рядом не Най, а кто-то другой. Кто-то, на кого не хотелось смотреть каждую минуту, чтобы удостовериться, что он не исчез.
—Ну, надеюсь, хотя бы не побриться несколько дней для тебя проблемой не будет? —Вэйл чуть подался вперед.
—И надеть подтяжки, —Нашлась Лорента, —А то мало ли что…
—А разве ты не мечтаешь увидеть его без штанов? —Пилот мгновенно ухватился за возможность съязвить.
Если бы не мгновенная реакция Ная, девушка бы зарделась так, что не смогла бы скрыть румянец даже при таком скудном освещении. Тут уж отшучивайся и груби сколько хочешь — а все равно понятно, что слова тебя задели.
—Ты часом не забыл, с кем разговариваешь? —Вздернул бровь ученый, —Имей совесть перед дворянской особой!
—Дворянские особы не шастают по колониям, населенным всяким сбродом, —Развел руками Вэйл, —Тем более, в компании уголовников и смертельно больных…
Лорента не хотела признавать, что это правда, но больше ей ничего не оставалось. Даже Най, не найдя подходящих слов, лишь отхлебнул своего пива и уставился в одну точку. Разговор заглох ровно до того момента, пока Вэйл не забубнил снова:
—С чего вы вообще взяли, что нам на двадцать седьмую?
—Мне сказал один человек, —Най напрягся всем телом, и его нервозность мгновенно передалась сидящей рядом Лоренте.
—И ему точно можно верить?
Най откашлялся и посмотрел на пилота:
—Я уверен, что он не врал. Но ведь кто-то мог обмануть его самого…
—То есть, мы сейчас ломимся на черт-те куда просто из-за того, что тебя направил какой-то мужик!? —Вэйл поднялся на ноги, —С тем же успехом мы могли соваться наобум в каждую колонию!
—А разве мы не так делали? —Нахмурилась Лорента.
—Двадцать седьмая была в моих расчетах по данным энергометра. Мы же проверяем все варианты, —Твердо объяснил Най, —Так почему бы поскорее не проверить тот, на который мы получили еще одну наводку?
—Энергометр… —Пренебрежительно прошипел Вэйл, —Разве он не показал вам, что на одиннадцатой что-то есть? Вы угробили впустую столько дней…
Вэйл допил свое пиво, поставил стакан на низкий стол и двинулся к выходу из рабочего отсека. Най остановил его на полпути:
—Да, он повел нас по ложному пути. Но теперь уже ничего не изменишь…
—Оно-то понятно, —Пожал плечами пилот, —Только ты подумай — может, эта игрушка и вправду бестолковый хлам?
С этими словами он вышел из отсека, а Най, еще секунду назад напряженный, как натянутая струна, теперь весь обмяк и бесформенной кучей осел обратно на диван. Лорента всем сердцем хотела успокоить его, но опровергать слова Вэйла не видела смысла. Ведь энергометр, одна модель которого осталась на одиннадцатой, а другая все еще стояла здесь, в каюте у Ная, действительно показал им присутствие Клетки, когда они запустили его в гостинице.
Конечно, сказать это — значило обесценить работу нескольких лет, на которую Най положил всю жизнь. Лорента из недалекого прошлого так бы и сделала — и, может даже, поступила бы правильно. Но Лорента из настоящего не могла.
Потому что Най больше не был для нее человеком, которому хотелось бы намеренно причинить боль. Он и без того чувствовал ее каждый день, и дело даже не столько в физической боли, сколько в душевной.
Как бы Лорента не жалела себя, она не имела никакого представления о настоящем одиночестве. Да, за всю жизнь у нее едва ли было пару друзей — про мужчин и говорить нечего — но у нее всегда была бабушка, без которой она не могла представить своей жизни.
У Ная уже несколько лет не было никого — ни единой живой души, которая взяла бы его за руку в трудный момент и не позволила бы свернуть с пути. Каким-то чудом он до сих пор не сдался — но на сколько у него еще хватит сил?
—Най, по-моему, тебе нужно отдохнуть, —Мягко заговорила Лорента.
Он ответил спустя пару мгновений, словно выйдя из ступора:
—Я не устал.
Глаза его при этом намеренно избегали встречаться с ее взглядом.
—Он прав, —Ученый так резво поднялся на ноги, что зацепил ногой стол и опрокинул стакан с пивом. Благо, тот не пролился из-за чудес конструкции, —Нужно перебрать энергометр. Может, датчики как-то сбились…
Судя по суетливым движениям и рассеянности, он все еще был болен, но не сознавался в этом даже самому себе.
—Най, —Устало позвала Лорента, —Ты точно нормально себя чувствуешь? Ты выглядишь…
—Я всегда так выгляжу, —Отрезал он, —Со мной все в порядке.
У нее не было шансов вразумить этого идиота. Временами девушке казалось, что в упрямстве Най может потягаться даже с ней самой.
Он поспешно вышел из отсека, оставив ее наедине со своими мыслями. Вот только после одиннадцатой колонии Лорента меньше всего на свете хотела с ними оставаться.
Нет ничего хуже, когда тебе некуда спрятаться в собственной голове. Видения с последнего корабля заполняли все свободное пространство, догоняли ее даже тогда, когда девушка пыталась убежать от них туда, куда бежать бы не стоило…
К тому, что было в тот вечер перед ними. К ее выступлению, к танцу, к поцелую на балконе. Они настигали ее даже там и сжигали в пепел все, за что она пыталась ухватиться.
