Эрик сжал губы, бросив на Льва сердитый взгляд.

— Тебе достанется маленькая спальня.

— Прекрасно, — сказал Лев, для которого недавно домом был гроб.

Эрик поднялся на ноги, удовлетворённый.

— Всё в порядке, Барон, — сказал он, бросив на Льва косой взгляд. — У нас всё хорошо.

Лев хлопнул его по плечу, и Эрик дёрнулся от неожиданности.

— Хороший выбор, — прошептал Лев ему на ухо. — А теперь улыбнись, выгляди прилично и скажи своему дружку, чтобы шёл своей дорогой.

— Ты свободен, Барон, — выдавил Эрик сквозь зубы.

Барон замялся.

— Сэр, вы уверены?

Лев наколдовал небольшой разряд энергии, позволив ей пробежать по костяшкам пальцев. Рука впилась в плечо Эрика, заставив его морщиться.

— Уходи, — приказал Эрик, и Барон, наконец, кивнул.

— Да, сэр, — отозвался он, с сомнением глядя на Льва. — Мне добавить этого господина в ваш список доверенных лиц?

— О, спасибо, Барон, — ответил Лев за обоих. — Это было бы очень кстати.

V. 6

(Солнышко)

— Вижу, ты стал значительно менее мёртвым, — отметила Марья, скользнув взглядом по удивительно сияющему виду Льва Фёдорова, когда он небрежно плюхнулся в кресло напротив неё.

— У тебя определённо талант к лести, — сухо ответил Лев, и Марья пожала плечами.

— Это моя визитная карточка.

Лев едва заметно усмехнулся, вытаскивая из кармана пальто чёрную кожаную сумку.

— Вот деньги с последней сделки, — сказал он без предисловий, перекладывая через стол толстую пачку купюр. Эта роль ему подходила, подумала Марья. У Льва была особая лёгкость в обращении с деньгами — качество, которое она считала жизненно важным для их бизнеса. Для него деньги не были ни мучением, ни идолом. Они просто были тем, чем являлись — средством достижения цели.

— Хотя, пока я здесь… Ты знаешь, как долго мне этим заниматься?

— Недолго, — заверила его Марья, принимая пачку. — Я так понимаю, тебе не по душе работать с этим дилером?

— Эрик? — Лев поморщился. — Он отвратителен. Но не представляет угрозы.

— Обычно я не прибегаю к угрозам в бизнесе, — согласилась Марья, и на мгновение уголки рта Льва дрогнули, словно он хотел что-то добавить.

— Знаешь, — начал он, — раньше ты казалась мне ужасающе страшной, но теперь ты всё больше напоминаешь моего брата Диму.

— Да? — спросила Марья, стараясь не выдавать никаких эмоций. — Что ж, жаль слышать, что я потеряла свою интригу.

— Нет, дело не в этом. Просто теперь я тебя лучше понимаю, — пояснил Лев. — Понимаю, как ты думаешь.

Марья приподняла бровь в предупреждении.

— Нет, я имею в виду… — Лев тихо усмехнулся. — Знаешь, как в сказках злодеи никогда до конца не понятны? Они жестокие, грубые, уродливые, но их мотивы непостижимы. А ты и Дима — другие. Вы точные, расчётливые. Вы безжалостны, но это не то, кем вы являетесь. Это лишь ваш способ работать. Думаю, вам обоим проще исключить эмоции из уравнения.

— Ты пытаешься сблизиться, Фёдоров? — уточнила Марья, ничего не подтверждая.

— Нет, — заверил Лев с мягким смехом. — Но теперь, когда я знаю, что ты похожа на моего брата, я уверен, что у тебя есть план, о котором ты мне не рассказываешь. Никто не бывает более осторожным, чем Дима, — добавил он, и Марья не стала спорить. — У него всё всегда кажется бессмысленным на первый взгляд, а потом, оглядываясь назад, ты понимаешь, что всё сложилось.

— К чему ты клонишь?

Лев пожал плечами.

— У тебя есть план, но ты рассказала мне только самую поверхностную его часть. Если бы ты была Димой, — продолжил он, наклоняясь вперёд с полуулыбкой, — ты бы уже рассказала мне остальное.

Она взглянула на него пару секунд, а затем закатила глаза.

— Ты умный маленький идиот, Лев Фёдоров, — сказала Марья, и он ухмыльнулся.

— Может, и так, — ответил Лев. — Но, согласись, теперь я тебе чуть больше нравлюсь.

Внутренне Марья вздохнула. Если кто и был похож на Дмитрия Фёдорова, подумала она с лёгким раздражением, так это, конечно, его младший брат.

— План очень простой, — напомнила она. — В этом нет секрета. Мы собираемся заработать как можно больше денег.

— Да, но зачем? — спросил Лев.

— Потому что деньги говорят сами за себя, Фёдоров. Это вовсе не секрет.

— Да брось, Марья. Ты — та женщина, которая чуть не убила моего брата, — напомнил он, — только чтобы умереть самой, вернув его к жизни. Неужели твои мотивы настолько просты, как жадность?

Ей он нравился, решила она.

Что было крайне неприятно.

— Не всё это заговор, Солнышко, — сказала она, и Лев чуть наклонил голову.

— Солнышко, — повторил он. — Забавно. Я всегда думал о своём брате как о солнце.

Марья замерла.

— Правда? — спросила она.

— Да, — подтвердил Лев, выжидающе глядя на неё.

Она вздохнула.

— Что тебе нужно, Фёдоров? — спросила она, и его улыбка стала шире.

— Ты что-то от меня скрываешь.

— Да, — согласилась она, вставая. — Я от тебя многое скрываю. А теперь, если это всё…

— Ты была с моим братом, когда умерла, — задумчиво произнёс Лев, и её руки непроизвольно сжали пачку купюр. — Теперь, когда я тебя знаю, я понимаю, что ты бы не сделала этого, если бы не была… отвлечена. Или даже больше, чем отвлечена.

— К делу, Лев, — резко сказала она, не глядя на него.

Лев скрестил руки на груди и прищурился.

— Ты сама знаешь, к чему я веду, Марья, — ответил он. — Ты любишь моего брата.

Этот неуместный Фёдоровский уверенный тон, подумала она.

— Думаешь, ты много знаешь, не так ли?

— Вообще-то, я действительно много знаю, — с полуулыбкой поправил Лев.

И Марья уже собиралась раздражённо проворчать что-то в ответ, как дверь открылась, и в проёме появился Иван.

— Марья, — позвал он. — На пару слов?

Она кивнула. Время было подходящее.

— Подожди здесь, — сказала она Льву.

— Никакого «подожди здесь, Солнышко»? — усмехнулся он. — Думал, теперь мы друзья.

— Не наглей, Фёдоров.

— Ладно, — тяжело вздохнул Лев, развалившись в кресле, пока Марья повернулась к Ивану и закрыла за собой дверь.

— Ну? — спросила она, и Иван поколебался, его взгляд метнулся к двери.

— Ты уверена, что не хочешь рассказать…

— Она не должна знать, — строго перебила Марья, понижая голос. — Пока нет. Не раньше, чем я буду уверена, что ему можно доверять.

— Доверять для чего?

Как и в случае с Левом, Марья лишь приподняла бровь в ответ, и Иван вздохнул.

— Я просто думаю…

— Я знаю, что ты думаешь, Иван, и, поверь, я ценю твои мысли. Всегда. — Она положила руку ему на плечо. — Но, пожалуйста, пока держи это между нами и не говори моей сестре.

Иван медленно кивнул, затем прочистил горло.

— Я только что услышал кое-что интересное от Рафаэля Сантоса, — сказал он, послушно сменив тему. Он всегда выполнял её просьбы. — Кто-то собирается баллотироваться на место Стаса в Совет Боро.

Марья пожала плечами.

— Ну, это было предсказуемо. Кто бы это ни был, мы их убедим.

— Вот в чём дело, — сказал Иван. — Думаю, ты уже их убедила.

«Интересно,» — подумала Марья, а затем уточнила для себя: интересно в хорошем смысле или в плохом? По выражению лица Ивана она поняла, что он и сам не знает.

— Дмитрий Фёдоров, — сообщил Иван, и Марья, которую редко можно было удивить, на этот раз действительно оказалась ошарашенной.

— Дима? — переспросила она, понижая голос и отводя Ивана в сторону, подальше от комнаты, где находился младший Фёдоров. — Но Фёдоровы никогда не интересовались Бороу. Зачем ему это место, если он может просто купить или запугать кого угодно?

— Вот именно. Поэтому я сразу пришёл сообщить.

Марья медленно кивнула, обдумывая услышанное.

— Узнай, что сможешь, — сказала она и жестом велела ему уходить. — На ночь я никуда не собираюсь. Оставь меня.

— Ты уверена? — спросил Иван, и она кивнула.

— Поговори с Сантосом. Я разберусь с Львом.