— Какой трезвый взгляд на вещи! — восхитилась принцесса, аж в ладоши захлопала. — Пусть ты мужчинка и бесполезный для своего настоящего предназначения, да еще и мохнатыми покусанный, но ты соображаешь!

Сомнительный комплимент. Зато, услышав от главной, что я для определенных нужд не гожусь, мураши вокруг одновременно с разочарованием выдохнули. Вообще все. Что рабочая, что закованная в хитин, что вся съежившаяся и нервная летучая.

Ждать результатов пришлось недолго, с полчасика. За это время я успел немного разузнать о структуре, собственно, местного муравьиного общества, о параметрах противника — и прикинуть, чего да как делать.

Летучий отряд можно было отбросить сразу. Мимикрирующие под муравьев пауки не умели летать от слова совсем, там бы их заметили. Фуражиры? Пауки слишком ленивы, чтобы добывать еду самим, они только у общества еду берут. Ну, по словам принцессы. Относиться к которым следовало с сомнением — но данные бились с застрявшей в голове информацией с уроков биологии.

Притом что самих уроков-то я и не помнил. Попытался за ниточку потянуть, понять — прочитал, может, или ролик обучающий просмотрел, а нет. Тупик, черный экран. Вот тебе информация, вот тебе знание, как информацию получил, а больше ничего ты не получишь.

Впрочем, так ли мне нужно вспоминать прошлое? Да не особо. Текущей ситуации оно никак не поможет, так что я выбросил попытки из головы и вновь сосредоточился на делах.

Тут и бюрократы свои выводы предоставили — представительница их вернулась вся потная, крепко сжимая в руках камешек с выводами. Никаких символов или подобного я на нем разглядеть не мог, так что и правда, видимо, феромоны. Или чародейство, чего бы нет.

— Говори же! — повелела принцесса.

Поклонившись, мураш в рубашечке заговорила:

— По тем или иным объективным причинам, план не выполняется более чем восьмидесятью процентами бригад, — торопливо сказала она, будто пытаясь проскочить неприятный кусок. — Падение производительности находится в допустимых пределах, однако некоторые бригады выходят за эти пределы на пятьдесят процентов и более. Это семнадцатая, двадцать девятая, сорок третья и сорок седьмая. Кроме того, на тридцать процентов отстают девятнадцатая и тридцать первая.

Сказала — и вытянулась по струнке, с поджатыми-то плечами. Еще и подрагивая руками да антеннами.

— Мне крайне интересно, почему об этом не было доложено ранее, — холодно и властно проговорила принцесса. — И я с этим разберусь. Позже. Когда мы расправимся с подлыми тварями, проникшими в наш дом. Приказываю! Собрать эти бригады на смотр, на поверхности! Окружите охраной, проследите, чтобы вышли все! Исполнять!

Мураш-солдатик обернулась к своему адъютанту, коснулась антенны антенной — и та стремительно выбежала из комнаты. Следом умчалась рабочая, придерживая рукой эту свою долбаную желтую, ребристую каску с козырьком.

— Это была простая часть, — сказал я. — После этих, нужно будет осмотреть солдат гарнизона. Затем пройтись по остальным. Если среди них есть внедрившийся противник, кто-то наверняка заметил, что их соратник сачкует от работы.

— К моему великому сожалению — нет, — ответила принцесса, поправляя фуражку. — Мы слишком трудолюбивый народ, и нам трудно даже допустить самой мысли о том, что кто-то в наших рядах может специально уклоняться от работы. К счастью, как будущая королева, я способна оценить всех в общем и подметить, когда что-то не так. А повышенный расход еды без весомых причин — это первейший признак инфильтрации!

Вынужден признать, она мне начинала нравиться. Ну, может, с определенными своими загонами — но о народе заботится, от меня отстала и всем объявила, чтобы не лезли, да и согласилась на сделку. Очень даже хорошая девка, в сравнении с другими встреченными.

Ну, волчицы все равно были лучше. У них задницы человеческие, и ног как положено — две.

Спустя пяток минут, рабочая вернулась и объявила о двух вещах. Первое — созванные бригады построены, отсутствующих нет. Второе — парочка бригад сейчас занимается фуражом и недоступна для проверки, так что придется подождать. Всего-то денек-другой, ага.

Ну, деваться некуда. Я, в сопровождении охраны, пошел наверх. Принцесса же осталась в штабе, ей простых рабочих разглядывать не по чину, и вообще, это небезопасно. Можно понять — она ж тут главная самка, яйца нести должна, все такое.

Может, кого себе и найдет. Но я с волчонком будут к тому моменту далеко отсюда — и, если повезет, уже ощетинившись автоматами.

Поверхность. Солнце уже перевалило через зенит, но до горизонта ему было далеко. Свежий воздух. Даже как-то и не замечал, что в тоннелях и комнатах как-то сперто, тяжеловато дышится. Вокруг все так же сновали потные от труда муравьи — стройка шла полным ходом, и все они с плотоядным интересом меня рассматривали. Некоторые даже демонстративно пот свой в мою сторону смахивали.

Видимо, в нем-то и содержался их феромон, который должен на мужчин действовать. Но мне было совершенно плевать, так что спокойно себе шел дальше, не обращая особого внимания. Ну и они тоже не лезли. Из-за приказа или охраны? Наверно, и того, и того.

Четыре бригады были выстроены, едва уместившись, на свободном пятачке земли, поблизости от главной ямы муравейника. В каждой — по десятку. На самом деле, я только сейчас понимать стал, что мурашей-то в самом деле много, как подобает насекомым. Это ведь малая часть одних только рабочих, непрерывно копошащихся вокруг.

Ну, вот они. Четыре нестройные группки. Все с теми же касками. Ну и инструментом для земляных работ — лопатами и кирками. Все негромко переговаривались, антеннами касались, на месте приплясывали, борясь с желанием вернуться к работе. Разумеется, все насквозь потные, в тоненьких повязках на грудь да прикрывающих пах отрезах ткани, на манер фартука привязанных на поясе.

На меня они внимание сразу не обратили, а я и навязывался. Неторопливо двинулся вдоль «строя», внимательно их рассматривая — благо, достаточно над сопровождающей охраной возвышался.

На первый взгляд, все они казались примерно одинаковыми. Практически на одно лицо даже. А уж отличий в жопках я бы точно не разглядел, они все для меня выглядели точь-в-точь. Черные волосы, черные глаза, одинаковое телосложение, капли пота…

Так, стоп.

Вот по поводу пятен пота — внимательнее, и еще разок взглянуть.

Двинулся на второй круг, теперь уже специально высматривая именно это. За что-то ведь глаз зацепился, отреагировал, мозг дернулся с непонятками — надо теперь найти и понять, было ли это случайностью или чем-то важным.

А тут и мураши меня заметили. Болтовня резко свернула на одну определенную колею, кто-то даже засвистел призывно — ну и, ясное дело, не одними только разговорами дело ограничилось. Скажем так, они показали мне больше, чем я хотел бы.

Отвлекали, гадины. Как тут присмотришься толком, когда они в выгодные для себя позы и ракурсы встают?

На третий круг я кое-что все-таки заметил. И насчет пота, и любопытную его корреляцию с поведением рабочих.

Их ведь что — с дела дернули, где они этот самый феромонный пот проливали. Проходившие мимо рабочие, занятые своими делами, обильно им блестели. Тут же некоторые выглядели сухо и совсем не пахли… На счет последнего, впрочем, не уверен. Но они в самом деле выделялись.

А еще сухие муравьи активнее на меня реагировали. Показывали всякое, зазывали, смеялись. И, при этом, держались порознь друг от друга, словно, не знаю, соперники. Паразиты ведь соперники друг другу, верно?

И наверняка местные паразиты, в этом-то месте, еще сильнее повернуты на сексе, чем условно обычные девки всех сортов и калибров. Вот тебе и четкий признак.

Но это догадки. Их еще подтвердить нужно. Так что я повернулся к той мурашу, которая меня встретила и сопровождала на поверхность, и спросил:

— Вы сами как-то настоящих от притворщиц отличить способны? Ну, физический осмотр там.

Хотя тут же дошло, что нет. Иначе бы и так проверили.