— За что? — округлила глаза Марьяна и пухлые губы приоткрылись от удивления.

— Знаешь, Марья… Ты не против? — Марьяна покачала головой. — Признаюсь честно, я успела нарисовать в голове целую картину самых пошлых мыслей, когда увидела тебя и Диму. И вот, моя попытка извиниться за то, что я обозвала тебя тогда Мадам Кошкой, — с этими словами Соня поставила на стол бумажный пакет.

— Как, как? Мадам Кошка? — засмеялась Марьяна, — Меня звали суч. ой, стервой, бабой с яйцами, главой ежегодного шабаша ведьм, но, чтобы Мадам Кошка! — Марьяна заливисто засмеялась, откидывая голову назад, и Соня присоединилась к ней. — А что, мне нравится! Ну что же ты, Софка, потратилась так, — бурчала Марьяна, распаковывая пакет, а лучистые глаза ее вспыхнули восторгом, когда она вытащила на свет перчатки из ажурного кружева, нежно-мятного цвета, с длинным рукавом по плечи. Мила вообще-то уговорила Соню купить перчатки для себя. Но сейчас, глядя на сверкающее глаза и широкую улыбку женщины, Соня была довольна, что решила подарить их той, кто оценит этот дар.

— Боже, какая прелесть, — простонала Марьяна и тут же примерила одну из перчаток. Вытянула руку вверх, и Соня залюбовалась тем, как красиво смотрится ажур на тонкой белой руке.

— Марья, боже, опусти руку, а не то я изнасилую тебя прямо на рабочем месте, — хмыкнула Соня и Марьяна заливисто засмеялась.

— Софка, как я рада, что ты такая открытая и веселая, — проговорила Марьяна, стягивая перчатку. Потом посмотрела на Соню внимательным теплым взглядом и проговорила: — Хотя, кто еще мог завоевать сердце нашего старшенького, если не такая девушка, как ты?

— Ну, думаю, если бы вы не были родственниками, то ты вполне могла бы, — добродушно усмехнулась Соня, и получила в ответ ироничный взгляд и ухмылку.

— Ой, поверь, Дима наш, хоть и пытается это скрыть, тот еще добряк. Так что я, пожалуй, не стала бы заглатывать его, потому что с моим характером еще никому не удавалось ужиться, — усмехнулась Марьяна, но при этом какую-то горечь Соня уловила в женском голосе.

— Марьяна, — проговорила Соня, обращая на себя ее погрустневший взор. — Дима…Он мне рассказал о том, что твоего супруга не стало пять лет назад. Запоздало, но прими искренние соболезнования.

— Соня, спасибо тебе. Адик хоть и был старше меня на четверть века, все же был хорошим мужем. Тем более во время брака с ним, я не была в бизнесе так плотно, так что со мной ещё можно было говорить, — Соня улыбнулась в ответ. — А сейчас, такую как я, мало кто протерпит рядом с собой.

— Марька, признаюсь честно, я, когда тебя увидела впервые, даже подумала о том, а не переметнуться ли мне на сторону розовеньких, — подмигнула Соня и подумала о том, как же быстро она перенимает от Димы его привычки. Марьяна прыснула от смеха, а Соня продолжила: — Так что, я уверена, любой мужчина будет счастлив быть с такой женщиной, как ты.

— Ох, Софийка, спасибо, — высокие точеные скулы женщины заалели. — Одарила ты меня и подарками, и комплиментами.

— Но ты же этого достойна, — провозгласила Соня известный рекламный лозунг, и они весело засмеялись.

— Кстати, я думала к Веронике Степановне зайти на днях, — сказала Соня, пока Марьяна просила по внутренней связи секретаршу принести кофе. — Не составишь мне компанию? А то как-то…неловко мне одной идти туда, куда не звали.

— Ну ты, Софка, дае-е-ешь! Да мы с Вер Степановной каждый день на телефоне висим по два часа, так что она успела мне все рассказать про тебя. Поверь мне, твоя будущая свекровка будет тебе только рада. Но, раз ты просишь, я с удовольствием. Тем более, Сережа приехал, а Алекса его так давно не видела, скучает.

— Алекса? — спросила Соня с любопытством.

— Моя дочь — Алекса, ей пятнадцать. Я родила ее, когда мне было двадцать, сразу после брака.

— Прости меня, Марьяна, но я не могу удержаться от крепкого словца! Тебе тридцать пять? Да не может быть!

— Тридцать шесть, — ответила Марьяна и довольная улыбка украсила ее лицо. — Хочешь, паспорт покажу?

— Ладно, ладно, поверю на слово. Только если поделишься секретом молодости.

— Все просто — спорт, питание, строгий режим. И, конечно, кровь молодых жеребцов!

Соня и Марьяна громко засмеялись.

В кабинет вошла девушка, с тугой дулькой высоко на макушке. Худосочная фигура была затянута в обтягивающий комбинезон из серого велюра, а на костлявых запястьях болтались массивные браслеты из черненого серебра.

Девушка вежливо поздоровалась с Соней, и та улыбнулась ей в ответ. Разлила кофе по маленький чашкам, расставила тарелочки с песочным печеньем и леденцами, и выплыла из кабинета плавной походкой.

— Марьян, я после вашего офиса чувствую себя дояркой из колхоза в своей одежде, — проворчала Соня, отпивая терпкий густой кофе, который явно был заварен в турке, а не на кофе-машинке.

— Ой, брось, Соф. Я тебя когда впервые увидела, так обомлела от твоего строгого секси стиля.

В ответ на распахнутые удивленные газа Сони Марьяна закивала головой.

— Точно тебе говорю, я как вошла, сразу оценила твой прикид. И еще, сразу поняла, что к чему у вас с Димой.

— Неужели все было настолько явно? — простонала Соня, прижимая к горящим щекам ладони.

— Софка, ты б видела, каким взглядом он тебя сжирал, — усмехнулась Марьяна. — Я боялась, что Дима не дождется, пока мы выйдем из кабинета, и распнёт тебя прям на столе, перед публикой.

Соня захохотала, красная от смущения и от представшей в голове картины.

— Так что я очень даже оценила тот твой костюм, говорю, как профессионал, — закивала головой Марьяна.

— Я его одолжила у подруги, — призналась Соня, и Марьяна вскинула бровь.

— Тогда передай подруге, что у нее отличный вкус.

— Миле понравится этот комплимент, спасибо.

— А вот то, что на тебе сегодня, — взгляд Марьяны стал пронзительным и внимательным, когда она оглядела Соню с ног до головы, словно проходя сканером. — Знаешь, тенденция нашего бешеного ритма идет к тому, что скоро строгие пиджаки будут пылиться на плечиках, а в ход пойдут удобные, но стильные офисные наряды. Вот, например, ты. В такой одежде ты вроде бы и на работе отлично выглядишь, но после работы можешь и на пикничок в парке сходить. Так что твой образ, Софка, в самую точку! — припечатала Марьяна серьезным тоном. Соня ей демонстративно поаплодировала и получила довольную улыбку.

Они посидели еще около получаса, болтая обо всем и ни о чем, и за это время между Соней и Марьяной установилась если не близкая дружба, то приятная дружеская привязанность, которая, как надеялись обе девушки, перерастет в родственную связь.

Вдруг приемная за стенами кабинета заполнилась какими-то людьми, и в круговерти разноцветной одежды, экстравагантных причесок, гула, громких голосов и мельтешения пёстрых красок Соня увидела нескольких парней. Молодые и высокие, они были одеты кто в джинсы, кто в брюки с низкой посадкой. Голые торсы блестели от масла, которым были обмазаны рельефные мышцы, что идеальными линями рассекали их стройные фигуры. Скульптурные черты красивых лиц, идеальные брови и чуть пухлые губы явно говорили о том, что по ним прошлась профессиональная рука визажиста.

Для Сони, как было всегда и останется навсегда, Дима, с крепкой, мощной, статной фигурой, от которого веяло властностью и необузданностью, был самым лучшим экземпляром мужской силы и красоты. Но Соня все же была женщиной, которая умеет оценить и такую стройную, скульптурную красоту молодых тел.

Соня посмотрела на Марьяну, которая тоже заметила оживление за стены, и улыбнулась.

— Марь, это и есть жеребцы, чью кровь ты пьешь?

— Ох, Софийка, я б удовольствием, — проговорила Марьяна, глядя на молодых людей за стенами заинтересованным взглядом. Потом вздохнула и покачала головой: — Но это всего лишь работа. Наши мальчики будут сниматься для ежегодного календаря нашего журнала.

— Сейчас же только конец лета!

— Так мы почти за год готовим план работы на следующий. Просто в этот раз в мои планы вмешались, — Марьяна сжала пухлые губы. — И теперь мне приходится переснимать тысячи кадров и отбирать лучшее. Только потому что один наглый потный механик пожелал разрекламировать свою сеть СТО. Он, видите ли, друг детства владельца журнала. А я что? Всего лишь главный редактор! Вот и приходится подстраиваться.