Ячер ощутимо напрягся, и это мне не понравилось. Ой как не понравилось…

Я в подробностях рассказала, что произошло за последние часы и даже о Страннике упомянула, решив, что это может иметь значение. В конце концов, Ирвен целиком доверял своему другу, а значит, и мне стоило делать то же самое.

— Гвен, я… я бы очень хотел тебе помочь, но… как бы это сказать помягче… А впрочем, чего миндальничать, ты барышня разумная, сама должна понять. Без позволения Ирвена я не стану помогать тебе снимать метку о недееспособности. Я не говорю, что ты лишь притворяешься нормальной, просто пойми… Всю последнюю неделю ты вела себя совершенно невменяемо. Знаю, что это не твоя вина, но я не могу подставить друга, вернув тебе юридические полномочия по одной лишь твоей просьбе. Для начала я должен убедиться, что он не возражает, а ты — это действительно ты.

Надежды на помощь рухнули, как подточенный морем утёс.

— Мы с Ирвеном теперь женаты, Ячер, — голос внезапно осип. — И я никуда не денусь из его жизни. Мне сейчас отчаянно нужна твоя помощь. Ты можешь отказать, я это пойму и приму, но мне хочется верить, что ты можешь стать не только другом Ирвена, но и моим…

— Шантажистка! — усмехнулся целитель. — Но я тебя понимаю и меньше всего на свете хотел бы оказаться на твоём месте. Мы поступим следующим образом: ты сейчас отправишься домой и не будешь больше разъезжать по городу без охраны, чтобы твой братец не смог до тебя дотянуться. Ты вообще понимаешь, насколько сильно рисковала, отправляясь в город одна?

— Я не одна, а с господином Меером…

— О да, прекрасный выбор защитника! Случись что, он любого врага собьёт с ног чопорностью и знанием всех видов вилок. В общем, Гвен, не спорь. Отправляйся домой, я найду Кеммера и приеду к тебе. Если получится, навещу Ирва под предлогом медицинского осмотра. К счастью, ран кантрада все по-прежнему боятся, так что не думаю, что тюремные эскулапы передерутся за право его пользовать. А ты будешь сидеть в имении тихой и послушной мышкой. Поешь, поспишь и наберёшься сил. И именно так я пойму, что имею дело с адекватной, спокойной Гвен, которая в состоянии принимать взвешенные решения.

Кивнула и усмехнулась:

— Кто ещё шантажист! Я понимаю, что арест — это не конец света и не вопрос жизни и смерти. Но мне просто… очень плохо, когда Ирвен далеко.

— Печать болит? — сочувственно спросил Ячер.

— Нет. Скорее просто беспокоит отсутствие Ирвена. Но я не буду делать трагедию из дискомфорта. Всего лишь хочу понять, что происходит, и подготовиться к разным вариантам развития событий. Хочу помочь мужу. Хотя бы навестить и заверить, что никакие обвинения не заставят меня от него отвернуться.

Ячер заметно смягчился и теперь смотрел чуточку добрее:

— Почитай про супружескую ответственность. Думаю, у Ирвена в кабинете найдётся парочка справочников по юриспруденции. А ещё лучше — отдохни. Ты выглядишь измождённой, осунувшейся и потерянной, думаю, что ни одному мужу не хотелось бы видеть свою юную жену такой, а Ирву тем более. Если ты его навестишь в подобном состоянии, он будет винить себя, что довёл тебя до полного нервного, морального и физического истощения. А нам сейчас это не нужно.

Потребовалось отбросить все эмоции, чтобы признать правоту Ячера.

Неприятно получать отказы, но это часть жизни. Паршивая, надо сказать, часть. Когда ты вынуждена вздохнуть поглубже, проглотить обиду и двигаться дальше. Стать взрослым — значит, научиться понимать, что рядом нет и не может быть всемогущего человека, способного одним взмахом руки исполнить все твои желания. Если очень повезёт, то таким человеком для себя можно стать самой, но будем честны: это мало кому удаётся.

Я улыбнулась Ячеру и спросила:

— Как твоё настоящее имя?

— Хейлар.

— А почему все зовут тебя Ячером?

— Не все. Поначалу так делали только друзья по академии. Когда меня вызывали для ответа или приглашали на зачёт, обычно после Ячера следовала длинная пауза, пока преподаватель пытался не сломать язык о мою фамилию. Вот я и привык откликаться на Ячера, — пожал плечами он. — А потом оно как-то прилипло, и теперь меня так даже кузены зовут.

— Хейлар — очень красивое имя. И тебе подходит, — задумчиво сказала ему, ведь все мысли были совсем об ином. — Я поступлю именно так, как ты советуешь. Поеду домой, соберу вещи Ирвена, поем и лягу спать. Постараюсь быть терпеливой и спокойной. И дождусь вашего с Кеммером возвращения… с новостями или без них.

Хейлар с облегчением выдохнул и тепло мне улыбнулся:

— Я всегда знал, что ты очень разумна. До скорой встречи, Гвен.

— До скорой, — кивнула я и степенно покинула клинику.

Кто бы только знал, какой бешеный пожар бушевал в тот момент в моей груди, но умом я осознавала правоту целителя. Нужно посмотреть, что за супружескую ответственность он упоминал, и ждать возможности увидеть Ирвена, чтобы его расспросить.

Вернувшись в имение, я застала Нони встревоженно ожидавшей меня на крыльце.

— Нобларина Блайнер, приезжал ваш брат! — поспешно заговорила она, стоило мне только подняться по лестнице. — Я его убеждала, что вам нездоровится и вы не принимаете из-за отсутствия нобларда Блайнера. Ваш брат требовал увидеть вас и намекал на то, что мы держим вас в плену! Я так испугалась! У него было такое злое лицо!

— Спасибо, Нони, что не сообщили ему о моём отсутствии. Иначе с него бы сталось дожидаться моего возвращения или даже перехватить по дороге…

— Именно этого я и опасалась! Потому-то и сказала, что вы дома, но не примете его. Думаю: пусть на меня злится, лишь бы от вас отстал.

— Спасибо ещё раз! Нони, вы — настоящее сокровище. Я очень ценю то, что вы на моей стороне.

— Да как же иначе! — всплеснула она руками. — Вы же молодого нобларда с того света вытянули. Пусть кто угодно что хочет говорит, но я за вас всегда буду горой. Я ж своими глазами видела, как вы всю душу ему отдавали. Мы все рады такой супруге хозяина.

Кажется, Нони переволновалась. Обычно довольно сдержанная, она сейчас нервно мяла в руках край своего передника, а я поняла, что теперь обязана заботиться не только о себе и Ирвене, но и о его людях. Думать на два шага вперёд, сохранять в доме хорошую атмосферу, вести хозяйство, в котором пока ничего не смыслю.

Я успокаивающим жестом коснулась рукава Нони и сказала с уверенностью, которой сама от себя не ожидала:

— Мы разберёмся с тем, что случилось. Всё устроится наилучшим образом. Вам не стоит так волноваться, Кеммер уже взял ситуацию под контроль. А вы знаете, каков он.

— Это да, — с облегчением согласилась она. — Где Кеммер, там порядок. Он такой с детства. Ирвик-то шалопаем рос, а Кимушка с младых ногтей был серьёзный и ответственный.

Улыбка невольно тронула мои губы. Кимушка сейчас выглядел так, будто мог человека одним взглядом заморозить, а Ирвик — одним кулаком пристукнуть, но слышать их детские имена было забавно и даже мило.

Поняв, что допустила небольшую оплошность, Нони смутилась и начала оправдываться:

— Я же тут уже тридцатый год работаю, вот и помню их детьми.

— Это прекрасно. Я потом обязательно в подробностях расспрошу вас обо всех шалостях Ирвика, но сейчас мне нужна ваша помощь в другом: распорядиться об ужине для меня и собрать корзину продовольствия для Ирвена на случай, если нам позволят её передать. Также нужно собрать его вещи, постельное бельё, несколько книг, писчие принадлежности и гигиенические средства. Мне бы хотелось сделать проживание Ирвена под арестом настолько удобным, насколько это только возможно. И ещё — пригласите, пожалуйста, к нам в имение модистку с несколькими готовыми нарядами, которые можно было бы уже сегодня подогнать по моей фигуре.

— Разумеется! Всё будет сделано, — кивнула она.

Сегодняшняя поездка в очередной раз показала, насколько устарел и износился мой гардероб. Глубокие треугольные вырезы декольте давно сменились квадратными и более целомудренными, корсеты на шнуровке и многослойные пышные юбки ушли в небытие, а современные модницы предпочитали струящиеся ткани и свободные силуэты, расходящиеся из-под груди, что очень напоминало стиль ампир.