Верховная знала, что чем дольше она откладывает ритуал, тем больше будут страдать призрачные жрицы, или, как их было правильно называть, «дир-ан лея». «Сокрытые в леях». Каждый раз, когда она о них думала, ей становилось совестно и больно, но даже вина не была тем, что могло заставить её действовать. Принцесса словно застыла во времени и пространстве и пребывала в состоянии душевного оцепенения.

В один из дней, когда после завтрака Лея, как обычно, вернулась в комнату, Рэн подождал, когда все уйдут, взял Иону на руки — она даже не выказала удивления — и решительно вынес её из дома через окно под неодобрительные взгляды мар. Лучше бы воспользовался дверью!

Вся четвёрка незаметно устремилась в сторону дома, который маро приметил, когда они только вошли в город.

Небольшой трёхэтажный особняк стоял на отшибе — скорее всего, его жилец не любил общество, а потому построил дом как можно дальше от шумных улиц. Вчера Рэн отпросился на полчаса, чтобы проверить это место. Своим приходом, а также видом молодой человек испугал старого мажордома, который вначале не хотел пускать его внутрь, но услышав о Верховной, сразу же отвёл его к хозяину. Разговор не занял много времени и договорённость была достигнута быстро: хозяин и прислуга покинут дом с утра и вернутся лишь вечером. Благодаря специальному амулету со знаком Верховной убедить их в том, что Рэн — слуга Её, было легко.

Приблизившись к двери, молодой человек открыл её запасным ключом. В этот момент Иона подала первые признаки того, что она действительно с ними: она с удивлением и непониманием посмотрела на ключ, которого у Рэна не должно было быть, и нахмурилась.

Они оказались в большом, со вкусом обставленном холле, но в нём они не задержались — целью маро была смотровая площадка на крыше особняка. Несколько мгновений — и они оказались на ней.

Рэн осторожно усадил принцессу на лавочку и отошёл.

Сначала Иона продолжала находиться в апатии, но вскоре её сознание немного прояснилось, и она обратила внимание на окружающий мир.

Её глазам предстала невероятная панорама, где домики жителей почти утопали в зелени. До этого момента Верховная не замечала, что весь город был окружён лесом. Что он почти был им. Рощи перемежались с домами и огородами, и всё это было изрезано маленькими речушками, что придавали сказочности всей картине.

Утреннее солнце нежно освещало зелёно-голубую черепицу домов и делало её похожей на витраж. Присмотревшись, Иона поняла, что крыши некоторых домов являлись картинами, сложенными из странной формы черепицы. Девушка никогда не видела ничего подобного, и это зрелище заворожило её настолько, что она не заметила, как Альна прикрыла её плечи шалью, а колени пледом.

Так она и сидела, очарованная пейзажем, пока солнце не добралось до зенита.

Вокруг пели жаворонки, дрозды, синицы и бесчисленное количество других птиц. Их было так много, что казалось, что они слетелись специально, чтобы посмотреть на странную четвёрку.

Иона сидела и слушала их песни, которые не заглушал шум улиц, и смотрела на город-лес, но, в отличие от других дней, она делала это осознанно, стараясь вобрать в себя всё, что происходило вокруг.

Часы пробили двенадцать. Девушка словно очнулась от наваждения и наконец посмотрела на своих защитников. Лея солнечно улыбнулась им, и сердце Рэна пропустило удар, а затем забилось быстрее, чем прежде. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы успокоить его, но всё было напрасно — Иона нежно взяла его за руку и потянула к себе, усаживая на лавочку.

Альна с недоумением смотрела, как молодой человек неловко садится чуть поодаль от принцессы, а Лата с трудом сдерживала улыбку. Мар повернулись спиной к Верховной.

Принцесса не отпустила его руку, даже когда он сел — лишь продолжала держать её, положив себе на колени. Маро, казалось, забыл, как дышать, и только через минуту осознал, что он действительно задержал дыхание. Стараясь скрыть своё смущение и желая, чтобы Лее было удобнее, он чуть придвинулся к ней.

Почувствовав это, Иона положила голову ему на плечо. Это было столь неожиданно, что Рэн слегка вздрогнул. Это не ускользнуло от внимания Леи, но она лишь положила вторую ладонь на его руку, словно успокаивая его.

Несколько минут маро был напряжён, но спустя некоторое время он расслабился и положил свою ладонь поверх её рук.

Так они и сидели, пока башенные часы не пробили полчаса.

Иона со вздохом убрала голову с его плеча, но не отпустила рук. Ещё пару минут она смотрела на крыши, стараясь запомнить каждую деталь и свои ощущения. Ещё раз вздохнув, девушка посмотрела на Рэна — он глядел на её колени, где покоились их переплетённые руки, с такой нежностью, что её сердце ёкнуло.

Почувствовав взгляд принцессы, маро поднял голову и посмотрел на неё. Глаза карего цвета смотрели на неё с такой серьёзностью и лаской, что Лея слегка покраснела. Маро не заметил этого.

— Нам… — начала говорить Лея. — Наверное пора возвращаться.

В голосе её сквозили неуверенность и нежелание уходить.

— Наверное, — ответил Рэн, глядя ей в глаза.

Сердце девушки билось часто, маро чувствовал это, и оттого его собственное ускорило темп.

— Лем будет ждать нас на обед, — словно убеждая себя, тихо произнесла Верховная.

— Будет.

— Значит, нам надо идти.

— Надо, — повторил за ней Рэн, не отводя взгляда.

— Пойдёмте, — решилась Иона и встала, продолжая держать левой рукой его правую.

— Хорошо, Лея, — тихо сказал он и подхватил принцессу на руки.

— Ой, — воскликнула Верховная, покраснела и ухватилась за него.

Рэн часто носил её на руках, но до этого момента Лея не испытывала стеснения. Кажется, сегодня она получила ответ на тот вопрос, что задавала себе в подземном храме. От осознания этого она стала пунцовой и порадовалась, что не стала заплетать волосы с утра — они хоть немного скрывали смущение.

Альна подхватила плед, который остался на лавке, и Верховная со своими мар устремилась в сторону их пристанища.

Лем был в гостиной, видимо, уже закончив с обедом.

— Вы выходили? — озадаченно спросил он. — А я как раз хотел идти наверх, звать вас. Куда вы ходили?

К его удивлению, ответила не Иона, а Рэн:

— Верховной нужно было прогуляться.

— Это правильно. Надеюсь, она будет почаще выходить, — неловко подбодрил он подругу.

— Я переоденусь, и мы спустимся, — тихо сказала принцесса.

— Будем ждать.

­— Я быстро.

— Хорошо.

Маро донёс Лею до её кровати, аккуратно усадил и вышел. С Ионой остались мар, но они вскоре удалились, проверив комнату: Альна выбралась на крышу, а Лата скрылась за дверью в смежную комнату. На доме были написаны сильнейшие слова защиты, так что Верховной ничего не угрожало.

Как только все вышли, принцесса резко встала и прикрыла рот ладонью.

Она сама не ожидала от себя столь ярких эмоций. Даже сейчас Лея продолжала ощущать лёгкие поглаживания на своих руках и тепло ладоней Рэна. Девушка вновь покраснела, но быстро справилась с собой, стараясь медленно и глубоко дышать.

Постоянная тихая и ненавязчивая забота сделала своё дело. Он выбрал место, которое должно было понравиться именно ей, и договорился о том, чтобы они смогли попасть туда. Наверняка, свою роль сыграли и пейзаж, и утреннее солнце, и контраст апатии, что она испытывала, с тем глотком эмоций, что она ощутила на крыше.

Иона потеребила артефакт на шее от волнения, а затем резко выдохнула, отпустила его и начала переодеваться.

Давно нужно было это сделать.

Рэн удалился из комнаты не только и не столько чтобы дать принцессе прийти в себя, но чтобы самому сделать это. В конце коридора была пустая гостевая спальня, куда он и устремился.

Только оказавшись в полном одиночестве, он глубоко вдохнул, громко выдохнул и тяжело сел на прикрытую тканью кровать. Взметнулось облачко пыли, но он не обратил на него внимания. Маро опёрся левой ладонью на левое колено, поставил правый локоть на правое и ладонью прикрыл глаза. Посидев так несколько секунд и успокоившись, он опёрся подбородком на руку.