— И для меня, — кивнул Рабден.

— Рэн, Лата?

— Всё как обычно, госпожа, — почти в один голос ответили они.

— А если вы используете Поток для поиска?

Чтецы замерли, проверяя.

— Не может быть! — воскликнула молодая чтица. — Я не чувствую ничего. Будто там только горная порода.

— Теперь постарайтесь усилить ваш напор. Изменилось ли что-нибудь?

— Ой! — воскликнула Ивона, напоровшаяся на заклятие.

— Сильное заклятье по типу полога, рассчитанное на несильное воздействие. Построение предложения чрезвычайно странное, слова словно не связаны друг с другом. Писал сильный, но не очень умелый человек, — сказал разбиравшийся в защите лучше всех из группы Рабден.

— Проверьте проход на ловушки, пожалуйста, Лата как мар могла просто нейтрализовать или не почувствовать некоторые из них.

— Конечно, Верховная.

— Мим, попробуй применить свои силы стража. Или ты пользуешься ими всегда?

— Всегда, так что на меня полог не действует. Всё как обычно.

Иона кивнула мужчине, показывая, что поняла его, и сняла артефакт на шее уже который раз за день.

Сдерживаемые до этого образы, эмоции, чувства окружили её. Впереди был храм, и в нём жили жрицы из лей, но сейчас они не могли выйти за его пределы.

Кроме жриц, в храме была скверна. Или что-то похожее на неё. Она искажала суть храма, обезображивая его и явно причиняя боль обитателям.

Иона постаралась сосредоточится на том, чтобы найти место этой «скверны». Всего четыре точки. «Потребуется время, чтобы очистить храм, — поняла она. — Значит, придётся вернуться сюда завтра».

— Лата, чувствовала ли ты скверну, когда была внутри?

— Нет, Верховная. Было ощущение дискомфорта, но не более. Даже начинающуюся скверну я ощущаю по-другому.

— Хм… Значит, входить туда должно быть безопасно…

Пока Иона проверяла храм, свой осмотр успел закончить и Рабден.

— Ловушек я не обнаружил, есть лишь защита. Стоит ли мне её убрать?

— Давайте. Чем меньше помех, тем проще будет завтра.

Не говоря ни слова, мужчина кивнул и принялся за работу.

— Лея! — раздалось сверху.

— Что такое, Кортик?

— Ты не против если я отправлюсь в город? Уж больно мне хочется поговорить со «старшей жрицей».

— Разве не лучше вам быть вдвоём при допросе?

— Лучше. Но уж больно у меня руки чешутся прищучить её.

— Ну так почеши их и успокойся! — крикнул Мим. — Без повозки добираться ты будешь несколько часов!

— Так я возьму повозку и попрошу Карика вернуть её вам.

— Не отвлекай парня! У него не так много времени, чтобы закончить работу над памятниками! Так что сиди уж там!

— Хорошо-хорошо, — проворчал Кортик, — так и быть, останусь здесь…

Капитан вздохнул.

— Вечно ему не сидится на месте… Простите, рада Лея.

— Что ты, Мим, всё в порядке. Я уже привыкла, да и ты вовремя одёргиваешь его.

— Обычно он всё же не так импульсивен.

— Возможно, то, что он вернулся на родину, влияет на него.

— Возможно.

Собеседники умолкли и замерли в ожидании.

Прошло ещё полчаса, и Рабден наконец сказал:

— Закончил, можно входить.

— Спасибо, — Иона кивнула принцу, а затем обратилась к остальным:

— Сначала идёт Лата, затем я с Рэном, потом все остальные.

Возражать никто не стал.

Иона зашла за своей мар внутрь. Ощущение неправильности охватило её, и оно было настолько всеобъемлющим, что у принцессы чуть не подкосились ноги. Рэн тут же встал рядом и предложил ей руку, и девушка с радостью её приняла. Преодолевая тошноту, Лея подошла к средоточию.

С несвойственной её голосу хрипотцой девушка спросила:

— Кто-нибудь чувствует что-то?

— Нет, — ответили почти все хором.

— Да, — сказали Лата, Рэн и Лиона.

— Что вы чувствуете?

— Тошноту, — пробормотала Лиона.

— Я тоже чувствую тошноту, — подтвердила мар.

— Рэн?

— Головную боль.

— Чувствовала ли ты что-нибудь, когда была здесь в первый раз, Лата?

— Да, но совсем немного.

— Значит, это действует только на служителей Диру?

— Не совсем, — внезапно сказал Мим. — Я чувствую гнев.

— Шии?

— Я не чувствую ничего в воде. Здесь я не помощник.

Принцесса с пониманием кивнула.

— Значит, главной целью являются жрецы… Что же, пришло время обратиться к тем, кто видел, что здесь происходило.

Иона несколько раз глубоко вздохнула, настраиваясь, и запела. Её голос пронёсся по залу звоном серебристых колокольчиков.

Когда-то здесь был храм, но сейчас он походил на тёмную шахту: чтецы опасались использовать Поток без разрешения Верховной, а свет-камня при входе было недостаточно для освещения.

Миг ничего не происходило, но затем Лея начала ярко светиться, и этот свет начал постепенно заполнять всё помещение. Волна спокойствия, тепла и благоговения накатывала на слышавших и чувствующих песню.

Свет распространялся и словно оживлял храм: на стенах стали видны остатки барельефов, а потолок оказался резным и сводчатым.

Волна продвигалась по храму, пока издалека не раздался ответный звон колокольчиков. Иона услышала его и, продолжая петь, пошла к нему. Свет следовал за ней. Словно маленькое солнце, она освещала всё, что её окружало.

Её соратники не знали, стоит ли им остаться у входа, но Лата с Рэном молча поманили их, решая эту дилемму за них.

Когда они подошли к принцессе, то увидели, что она стоит у трёх лей.

Вид деревьев шокировал всех. Пожухлая листва, почти чёрная кора и отломившиеся ветви — деревья были на грани смерти. Никто из присутствующих не видел, чтобы леи болели. Их постоянство и неизменность были чем-то само собой разумеющимся. Для всех людей, живущих в этом мире, леи были константой. Они просто были. Как были горы, реки и озёра, и оттого болезнь леи была сродни осушению моря.

Ощущение приближения чего-то ужасного поселилось в душе у спутников Ионы.

Верховная же не видела ничего, кроме бедных усталых жрецов, которые не могли даже встать. Двое мужчин и одна женщина лежали в корнях своих деревьев.

Лея закрыла глаза и начала петь другую песню. Она протянула правую руку в сторону жрецов, и от света, которым она сейчас была, потянулись три ниточки, дотронулись до служителей Диру, а затем обвили их и направились к корням.

Вскоре леи начали светиться: кора приобретала привычный золотой оттенок, листва опала, а на ветках появились новые почки.

— Верховная! — раздался радостный крик в три голоса. — Мы ждали Вас! — появившиеся образы жрецов поклонились.

— Простите, что не пришла раньше, — горестно сказал Иона.

— Вы не могли знать, Верховная, — ответил мужчина не старше тридцати с небольшой аккуратной бородкой. — Жрецов, что слышат зов, всё меньше, последний жрец в нашем храме появлялся семьдесят лет назад. Вам неоткуда было узнать о нашей беде.

— Семьдесят лет назад? Но наверху не осталось и следа храма. Как же так получилось?

— Вход в храм находится в нескольких километрах отсюда, там же вы сможете найти и озера посвящения.

— Семьдесят лет без настоящих жрецов? Завтра будет тяжёлый день…

Иона ненадолго замолчала, планируя, что делать дальше, но опомнилась и спросила:

— Можете ли вы рассказать, что здесь было сделано? Как они смогли заглушить и почти убить вас?

— Они привели одну жрицу и четверых деревенских, а затем… — голос мужчины дрогнул.

— Нарисовали какие-то круги и убили сначала деревенских, а потом жрицу, — закончила за него женщина.

— Ритуал на крови? — тихо сказал Мим, и в голосе его слышалась угроза.

Второй мужчина присмотрелся к Миму и удивлённо произнёс:

— Страж Клиро! Я…

Мим посмотрел на него, и мужчина замолчал.

— Преступления этой группы становятся более тяжёлыми с каждым часом, — холодно сказал страж.

— Позволь мне расспросить их о самом ритуале, а потом можешь узнать у них всё, что тебе хочется, Мим. Мне нужно знать, как восстановить этот храм.